Тама кивнул.

— И Линг пропала. — Он повернулся к Юлию. — Амохо потерял ее из виду где-то на шоссе около двадцати минут назад. — Его губы сжались. — Он почти уверен, что она знала, что за ней следят.

Юлий с шипением выдохнул сквозь зубы, и его напряжение было ясно видно.

— Вот черт. — Ана вложила свою руку в руку Юлия, и они обменялись встревоженным взглядом, от которого у меня заболел живот.

— Это еще не все, — продолжил Тама. — Кажется, Драконы хотели смены власти. Насколько нам известно, Королева Драконов сбежала.

Мой желудок болезненно скрутило, и я с трудом сглотнула, садясь на ближайший ко мне стул. Мой голос был слабым.

— Ну, это звучит не очень хорошо.

— Да, — согласился Эвандер. — Это так.

— Куда она направлялась? В каком направлении? — спросил Твитч, и я знала, о чем он на самом деле спрашивает.

Линг направляется сюда?

О, Господи.

Я затаила дыхание.

Но Тама только покачал головой.

— Последнее, что мы слышали, она направлялась на север.

Север. Подальше отсюда. Навстречу королю.

Слава Богу.

И хотя я ненавидела его прямо сейчас, я проглотила свою гордость и тихо раздраженно произнесла:

— Кто-то должен предупредить Луку. — Когда все посмотрели на меня, как на сумасшедшую, я пожала плечами и произнесла: — Господи, ребята. Я зла, но я не хочу, чтобы он умер. И мне определенно не нужно опускаться до его уровня. — Мой взгляд остановился на моем красивом, задумчивом мужчине. — Позвони.

Но Твитч покачал головой.

— Ты хочешь позвонить, ты и звони. Я не собираюсь тратить впустую ни единого гребаного вздоха. Не на него.

— Да, пускай его трахнет, — пробормотала Луна.

Фернанда тихо сказала:

— Я уже это сделала.

Луна ухмыльнулась.

— И как это было?

Фернанда мечтательно вздохнула, легкая улыбка украсила ее полные губы.

— Феноменально.

Этого было достаточно для Тьяго. Он приложил свою большую ладонь ко лбу и пробормотал себе под нос:

— Иисус Христос.

Фернанда низко и хрипло рассмеялась, в то время как Луна наклонилась и прошептала:

— Ей нравится мучить нашего брата.

Я заметила.

— Твитч, — тихо умоляла я. Но он просто покачал головой. Он не собирался уступать в этом.

Упрямый осел.

С сердитым видом я протянула руку.

— Дай мне этот чертов телефон.

— Я позвоню ему.

Повернувшись к Хэппи, я бросила на него благодарный взгляд.

— Спасибо.

Даже если Лука бросил нас, я не хотела бы, чтобы его смерть висела над моей головой, как дамоклов меч.

Твитч выглядел чертовски злым, окликая Хэппи, когда тот возвращался в дом.

— Убедись, что он знает, зачем ты звонишь. Скажи ему, что женщина, в помощи которой он только что отказал, все еще прикрывает его гребаную спину. — Он закрыл глаза и выдавил: — Ублюдок.

Напряжение было достаточно сильным, чтобы его можно было потрогать. Удивительно, однако, что именно Фернанда выступила от имени Луки.

— Это не его вина. То, что мы здесь, усложняет ему жизнь. Он изгнал нас по уважительной причине. — Она действительно выглядела грустной. — Вот почему мы ушли добровольно. Вернуться в свои владения вопреки его указу... это поднимает вопрос о его авторитете, — она скорчила гримасу, — или его отсутствии.

Именно то, как она говорила — тихим шепотом и совершенно подавленно — заставило меня спросить:

— Что ты сделала?

Ее лицо стало невыразительным на целую секунду, прежде чем она нацепила хитрую улыбку.

— Это история для другого дня.

Ясно.

Не мое дело.

Поняла.

— У нас есть план? — обратилась я к толпе. Никто не ответил. Я повернулась лицом к Твитчу и тихо произнесла: — У нас должен быть план, милый.

План — это хорошо. План означал, что мы пытались сохранить контроль в ситуации, когда у нас его не было.

Твитч не сводил с меня глаз.

— Мы заляжем на дно на следующие несколько дней. Оставь ЭйДжея дома...

Уже качая головой, я вмешалась:

— Я уже не пускала его в школу, пока мы были у Луки. Еще немного времени, и нам начнут задавать вопросы.

Молли поджала губы.

— Я согласна с Лекси. Пока ЭйДжей в школе, цель Линг сужается до вас двоих, и мне неприятно это говорить, но моя работа — защищать этого маленького мальчика, а не его родителей. — Меня задело, насколько бессердечными были ее слова, но она была права. — Школа, вероятно, самое безопасное место для него.

Луна кивнула.

— Она права. Теперь, когда Молли и ребенок исчезли со сцены, мы можем сосредоточиться на вас двоих.

Я увидела, что Твитч прогибается. Он обратился к Молли.

— Ты останешься с ним. На весь гребаный день. Поняла меня?

— Поняла, — искренне ответила она, и я знала, что Молли сделает все возможное, чтобы защитить моего сына, даже бросится под шквал пуль.

Юлий выдвинул стул и сел, усадив Ану к себе на колени.

— Мы даже не знаем, за кем она охотится.

— Она хочет меня, — ответил Твитч. Его глаза затуманились больше, чем обычно, когда он провел рукой по волосам и тихо проговорил: — Это всегда был я.

Между нами повисла минута молчания, и у меня возникло ощущение, что все мы думаем об одном и том же.

Он был прав.

Это всегда был Твитч.

— Ты упакован? — спросил его Тьяго, имея в виду оружие.

— Всегда, брат.

— А как насчет тебя? — спросил он меня. — Ты знаешь, как обращаться с оружием?

В тот самый момент, когда я ответила: «Да», Твитч произнес: «Нет», и когда он услышал мой ответ, его брови нахмурились, и он недоуменно уставился на меня.

Я говорила с Тьяго, но не сводила взгляда с Твитча.

— Да, я знаю, как обращаться с оружием. — Прошло мгновение, а затем я продолжила: — Думаете, Юлий Картер прожил в моем доме шесть месяцев и не научил меня защищать моего сына?

При этих словах лицо Тони смягчилось.

— У тебя в доме есть пистолет. — Это было заявление, не вопрос.

— Да.

— И ты никогда не говорила мне.

— Да, не говорила. — Казалось, у всех нас были какие-то секреты.

Он старался, чтобы его голос звучал непринужденно.

—