Дочери Ярослава Мудрого. Анна, предположительно, самая младшая. Фреска. Собор Святой Софии, Киев. XI в. Wikimedia Commons

Русские княжны, дочери Ярослава Мудрого (Ярославны), выданные замуж за европейских монархов, поразили европейцев своей образованностью. На официальных документах Франции стоит собственноручная подпись королевы Франции Анны Ярославны рядом с крестиком (!) неграмотного короля!

Анна, королева Франции. Гравюра. 1643. Mézeray F. E. Anne, Reyne de France // Histoire de France, depuis Faramond jusqu’à maintenant. Paris, 1643

И Анна, и ее сестры, ставшие королевами Норвегии, Венгрии и, возможно, Англии, значительно повлияли на политическую жизнь европейских стран. Достаточно заметить, что короли Франции при вступлении на престол принимали присягу на том самом Реймсском Евангелии, написанном на кириллице и глаголице, которое привезла с собой во Францию Анна Ярославна.

В тени дочерей Ярослава Мудрого незаслуженно остались его внучки — Всеволодовны. Хотя их судьбы не менее интересны. Императрицей Византии должна была стать Анна Всеволодовна (Янка), помолвленная с сыном императора Константином Дукой, но того насильно постригли в монахи. Ушла в монастырь и она, открыв там первую в Европе школу для девочек, где «собравше девиц, обучала их писанию, також ремеслам, пению и швению»[75].

Янка также активно участвовала и в политической жизни страны, например: в 1089 году она самостоятельно отправила посольство в Византию за новым владыкой Русской церкви Иоанном. А вот ее сестре Евпраксии, другой внучке Ярослава Мудрого, выпала куда более тяжелая судьба. Евпраксия Всеволодовна — императрица Священной Римской империи — оказалась главной героиней, наверное, самой скандальной в средневековой Европе истории, в которой фигурировали такие жуткие элементы, как сатанизм и сексуализированное насилие…

Итак, Евпраксию в совсем юном возрасте — в 12 лет — просватали за саксонского маркграфа Генриха Штаденского Длинного. В 1083 году (через год) с огромным приданым, пышным посольством и верблюдами, «нагруженными роскошными одеждами, драгоценностями и вообще несметным богатством»[76], она прибыла в Саксонию. Там ее для начала на три года отправили в монастырь, где она готовилась к новой роли. Здесь княжна взяла себе имя Адельгейда. По истечении этих трех лет Евпраксию/Адельгейду и Генриха Длинного поженили, но вскоре тот неожиданно умер. А 17-летняя вдова вдруг получила еще более заманчивое предложение руки и сердца — от самого германского императора Генриха IV.

Кстати, по стечению обстоятельств свое обучение в монастыре она проходила под руководством его родной сестры. Как гласит легенда, Евпраксия была очень хороша собой, но, возможно, император лишь хотел заручиться поддержкой ее русских родственников и саксонских правителей — родни ее первого мужа. Бывшая Евпраксия снова вышла замуж и стала императрицей. Вот только дальнейшая ее судьба напоминает не сказку о Золушке, а скорее фильмы о маньяках. Второе замужество превратилось в настоящую пытку.

В средневековых европейских хрониках все известия о ее судьбе собрал знаменитый отечественный историк Николай Карамзин (1766–1826). Вот что он пишет:

Желая испытать целомудрие Агнесы, Генрик велел одному Барону искать ее любви. Она не хотела слушать прелестника; наконец докуками его выведенная из терпения, назначила ему место и время для тайного свидания. Вместо Барона явился сам Император, ночью, в потемках, и вместо любовницы встретил дюжих слуг, одетых в женское платье, которые, исполняя приказ Императрицы, высекли его без милосердия, как оскорбителя ее чести. В мнимом Бароне узнав своего мужа, Агнеса сказала: «Для чего шел ты к законной супруге в виде прелюбодея?» Раздраженный Генрик, считая себя обманутым, казнил Барона, а целомудренную Агнесу обругал с гнусной жестокостию: нагую показал молодым людям, велев им также раздеться[77].

Сообщается также, что Генрих очень ревновал свою жену и настолько плохо с ней обращался, что даже его сын от первого брака восстал против отца. Вот что рассказывают «Штаденские анналы»:

Король Генрих возненавидел королеву Адельхайду, свою жену, да так, что ненависть была еще сильнее, чем страсть, с которой он ее прежде любил. Он подверг ее заключению, и с его позволения многие совершали над ней насилие. Как говорят, он впал в такое безумие, что даже упомянутого сына убеждал войти к ней[78].

Генрих IV (в центре верхнего ряда). Миниатюра из апракоса аббатства Святого Эммерама. XII в. Wikimedia Commons

Существует версия, объясняющая поведение Генриха тем, что он входил в секту николаитов, практиковавших оргии. Но княжна спустя несколько лет смогла убежать от изверга-супруга к его врагам и рассказала, как тот ее мучил. Ну а дальше Евпраксия/Адельгейда совершила и вовсе немыслимое: подала римскому папе буллу с жалобой на мужа, таким образом на много веков опередив жертв сексуализированного насилия, решивших рассказать о нем под хештегом #metoo. По нормам средневековой морали такой поступок требовал немалого мужества и был равносилен гражданскому самоубийству, ведь ей пришлось публично раскрывать все подробности того, что с ней делал муж, на соборе перед 30 тысячами подданных.

Начало Первого крестового похода. Папа Урбан II председательствует на Клермонском соборе в 1095 г. Примерно в такой обстановке могло происходить признание Адельгейды. Манускрипт на пергаменте. 1474. Миниатюра Жана Коломбо из хроники Себастьена Мамро (Sébastien Mamerot) Les Passages faiz oultre mer par les François contre les Turcqs et autres Sarrazins et Mores oultre marins. 1474

Генрих IV предстал перед судом папы римского, где его отрешили от престола. Отомстив мужу, Евпраксия покинула Германию и вернулась в Киев, где постриглась в монахини в монастыре своей сестры Анны Всеволодовны (Янки). Кстати, академик Борис Рыбаков (1908–2001) считал, что это она в русских былинах фигурирует как легкомысленная и влюбчивая Апракса Королевична, флиртующая с Тугорканом.

Былинный адюльтер

Былину об Апраксе Королевичне и ее весьма свободном по меркам той поры поведении приводит музыкант и сказитель Кирша Данилов (1703–1776). Будучи женой великого князя Владимира, она мгновенно влюбляется в Тугарина Змеевича, а тот в ответ и вовсе распускает руки: «Ко княгине он, собака, руки в пазуху кладет, целует во уста сахарныя». На что княгиня, разрезав принесенного поварами лебедя, отвечает, флиртуя:

Либо мне резать лебедь белую,

Либо мне смотреть на мил живот,

На молода Тугарина Змеевича!

Ну а когда Алеша Попович, взбешенный таким поведением княгини, вызывает ее возлюбленного на поединок, она набрасывается на него с претензиями: