Шрифт:
Закладка:
Повариха замирает перед огромным котлом, в котором пузырится бледно-желтое варево, и швыряет туда щедрую горсть молотого перца. И тут же оглушительно громко чихает, да так, что вся мука осыпается с ее лица, и оно вновь становится благородного цвета лесного ореха. Апчхи! От неожиданности Повариха замирает с открытым ртом. Сейчас она похожа на огромную и очень удивленную жабу.
Ива хохочет и стучит себя ладонями по коленкам, подхватывая кухонный ритм. Так смешно! А мгновение спустя что-то мягкое и липкое шлепается на макушку. Ива замолкает. Подняв руку, она снимает с головы кусок мокрого теста. Возмущению ее нет предела:
— Эй! Так нечестно!
— А ты не зевай! — весело кричит Повариха. — Зазеваешься — мигом окажешься в котле!
— И ты сваришь из меня суп?! — в притворном ужасе Ива закатывает глаза. — Не ешь! Не ешь меня!
— Не сегодня, девонька моя, — отвечает Повариха. — Не сегодня. Но помни: в Большом Лесу хватает тех, кто не прочь полакомиться такой хорошенькой девочкой. Ам! Даже косточек от тебя не останется!
Оказавшись рядом с Ивой, Повариха треплет ее за щеку и уносится дальше, захваченная круговоротом кухонных дел. Там посолить, там поперчить, здесь отбить мясо, тут замесить тесто — и как она везде успевает?
— А ты была в Большом Лесу? — спрашивает Ива. Сколько она себя помнит, Повариха ни разу не выходила за ограду.
Повариха замирает и смотрит на девочку так внимательно, что той становится не по себе. Ива елозит на табурете, того и гляди протрет дырку на юбке.
— Была, — наконец говорит Повариха. — Давно. Еще до того, как пришла в этот дом. Доброму человеку там нечего делать.
Тут бы стоило прикусить язык, но Ива не может сдержаться:
— А злому?
Повариха стоит напротив разделочной доски, на которой лежит толстая рыбина с зеленой чешуей. В руке у Поварихи блестит широкий тесак. Одним ударом она отсекает рыбине голову; нож глубоко вонзается в дерево. Повариха вытирает руки о передник.
— А злых людей там и без меня хватает. Ты, главное, не зевай…
Забытые сны
Пока Уфф искал подходящие камни, Ива в нетерпении расхаживала по Котельной. Чего он так возится? На ее взгляд, все камни были абсолютно одинаковыми — бери любой. Но Уфф пыхтел и сопел, с громким скрипом ворочал уголь, выискивая что-то особенное.
— Ой! — сказала Ива, останавливаясь у дальней стены. — У тебя здесь дыра!
В ответ раздался грохот и шорох осыпающегося угля. Чудище так увлеклось разглядыванием камней, что не услышало девочку.
«Дыра» походила на вход в пещеру. Часть кирпичной кладки осыпалась, а сразу за ней начинался узкий проход, уводящий под землю. Свет печи освещал лишь крошечный пятачок у входа да неровные стены, из которых по трещинам сочилась вода. Присмотревшись внимательнее, Ива разглядела некое подобие лестницы: пару высеченных в камне стертых ступеней. Интересно, а кто по ним ходит? Точно не Уфф. Чудищу сюда не протиснуться даже боком. Ива потерла кончик носа и сунула голову в туннель. Из темноты повеяло сырым ветром, и Ива сразу поняла, что он явился из таких подземных глубин, какие ей и не снились. Дом Матушки Ночи оказался гораздо больше, чем она себе представляла.
— Эй! — крикнула Ива в проход, но голос прозвучал глухо, будто она кричала, зажав рот подушкой. В ответ не раздалось даже эха. А что будет, если она туда зайдет? Она потрогала носком башмака краешек каменной ступени и снова позвала:
— Э-эй?
— Они не придут, — прозвучал за спиной голос Уффа. Чудище стояло рядом, сжимая в мохнатой лапе большой кусок угля.
— Кто не придет?
— Подземники, — ответил Уфф. — Те, кто приносит уголь…
— А почему они не придут?
— Угля много. — Чудище указало на ящик. — Когда уголь кончится, они принесут еще, а когда уголь есть, они не приходят. Подземники боятся Уффа.
— Какие глупые! — возмутилась Ива. — Уфф совсем не страшный!
Тут она малость покривила душой, но ей хотелось сказать чудищу что-нибудь приятное. Может, Уфф и страшный и клыки у него длиннющие, но на самом-то деле он добрый. А эти подземники ничего не понимают. Ива решила, что надо наведаться в Котельную еще раз, когда угля в ящике останется совсем мало, и посмотреть на обитателей подземелий. Надо узнать, кто они такие, но сама спускаться в туннель она побаивалась.
— Уфф нашел хороший камень, — сказало чудище. — Уфф будет учить Иву смотреть забытые сны.
— И как же это делается? — спросила девочка, беря кусок угля двумя руками. Он оказался тяжелым; не ожидая такого подвоха, Ива едва не уронила камень себе на ногу.
— Ива глядит в камень. Ива ждет, и камень с ней говорит.
— Просто смотреть? — поморщилась Ива. — И все? Ты меня не разыгрываешь?
Уфф удивленно моргнул. Наверное, он и слова такого не знал — «разыгрывать». Ну, ладно…
Ива села на пол, положила камень на колени и уставилась на него широко раскрытыми глазами. Разумеется, как и в первый раз, она ничего не увидела. Но она была девочкой упрямой и сдаваться не собиралась. Если внутри этих углей в самом деле таилось что-то важное, она узнает это.
Сидеть и смотреть в одну точку оказалось не легче, чем ползти по вентиляционной шахте. Но она помнила, чему ее учел крестный: если надо ждать — запасись терпением и жди. Иначе вспугнешь добычу. Еще надо дышать глубже… От напряжения, с которым Ива всматривалась в камень, у нее разболелись виски. Пот щипал глаза. К тому же от жары Ива совсем разомлела и ее клонило в сон. Она моргнула — раз, другой… Встрепенулась, стряхивая сонливость, и тут же снова стала клевать носом.
— Уфф… — ухнула печка. Волна горячего воздуха лизнула лицо.
Ива резко открыла глаза. Неужели все-таки заснула? Уфф стоял рядом и тяжело дышал — молчаливая черная громада, со светящимися глазами… Ива снова уставилась на камень и вдруг, к своему удивлению, действительно разглядела что-то внутри.
Поначалу это была крохотная светлая точка. Она суетливо металась в глубине. Но не внутри камня, а где-то еще, словно кусок угля был всего лишь окошком в другое место. Точка медленно приближалась. Ива задержала дыхание,
