проигнорировав нас. Ну и хрен на вас! Не очень то и надо! Мы шустро избавились от надоевшего «галстука», помахали рукой благодаривших нас американцев, и я направил свой тральщик прямо к пристани. От портового начальства нет никаких распоряжений, а приказ забрать почту никто не отменял, а где мне ещё почту взять как не на берегу?

«Шторм», лихо развернувшись на скорости, по инерции отшвартовался правым бортом на свободное место, между двумя портовыми буксирами и моя команда посыпалась на берег, как заправские морские десантники, крепить концы. Я потянулся и расправил плечи, всё, на несколько дней мы свободны от надоевшего льда и постоянного напряжения!

— А вы хто⁈ — только услышав голос, я обратил внимание, что причал совсем даже не пустой, возле «Шторма» стоял краснофлотец с винтовкой на плече и с открытым от удивление ртом смотрел на мостик, задрав голову.

— Конь в пальто! Смирно! — тут же отреагировал Сидоренко, инстинкты флотского командира не дали ему и секунды подумать — представься, чудо!

— Пучко я, часовые мы! — встав в строевую стойку мгновенно ответил боец, и тут же снова повторил свой вопрос — а вы хто?

— Монгольские кавалеристы, с дружеским визитом! — хмыкнул я — не видно, что ли? Где всё начальство боец?

— Тык это, знамо где, в управе! — как слабоумному пояснил мне боец. Не пуганные они тут ещё, до рейда немецкого крейсера в сорок втором году так тут всё и будет, скоро даже пушки начнут демонтировать, ввиду их ненужности.

— А где управа? — мой боцман, получивший при флотском «крещении» звание старшины, вплотную подошёл к часовому — ты чё шкет, нормально командиру ответить не можешь⁈ В пень твою душу через коромысло! Ну ка быстро сдрыснул от сюда и без начальника караула что бы не возвращался!

Через пятнадцать минут, после того как часовой «смазал пятки» под грозным взглядом бывшего урки, нас наконец то посетило кое-какое портовое начальство. Заправляясь на ходу и потирая заспанную рожу, к нам чуть ли не бегом направлялся кап три в окружении пяти бойцов.

— Кто такие! — ещё даже не добежав до нас крикнул капитан.

— Тральщик Т-66, прибыл в порт Диксон в охранении и сопровождении поврежденных льдами судов конвоя ЭСН-15, для ремонта последних. Старший лейтенант Жохов моя фамилия, капитан этого героического судна — представился я.

— Ежики кудрявые! Мы вас только завтра ждали… — растерялся проспавший всё на свете кап три.

— Ну а мы немного раньше. Или выйти и завтра прийти? — смеюсь я.

— Ничего смешного старший лейтенант! — укоризненно смотрит на меня капитан, а потом немного подумав продолжил — давай перетрём с глазу на глаз?

— А давай… — заинтригованно согласился я. Быстро спустившись на палубу я спрыгнул с борта прямо на причал, и мы отошли с капитаном метров на десять от судна.

— Юра — протянул мне руку военный.

— Витя — вежливо представился я и руку пожал.

— Выручай Витя! Проспали сука мои уроды, меня тоже не разбудили вовремя, а я дежурный по порту! Это же ЧП! Давай так, я тебя по рации запросил, и ты с моего разрешения причалил⁈ Ну и я тебя прямо на причале и встретил конечно! — шёпотом поделился своей проблемой накасячивший дежурный.

— А чего за моторка к ледоколу ушла? Не твои? — удивился я.

— Мои. Козлы! Моторист со старшиной сами двинул, без меня! Чего они там сейчас делает, хрен пойми! Вообще звиздец! — схватился за голову капитан, затравленно опустив голову.

— Ну ладно Юра, выручу, хотя вы конечно конченые мудаки! А если бы это не мы были, а немецкий рейдер? Заходи куда хочешь, бери чего хочешь…

— Не трави душу! Выручишь — с меня причитается! — с надеждой взглянул на меня Юра.

— Лады, с ледоколом и сухогрузами разберись вначале, потом, если договоришься конечно, я запись в журнал сделаю. Да и сухогрузы в принципе хрен с ним, а вот ледокол должен был радиограмму принять! Но не раньше! — подставляться мне тоже не хочется, хотя конечно капитана жалко, за такое и к стенке поставить сейчас могут.

— Спасибо! Не пожалеешь! — капитан круто развернулся, и махнув рукой своим телохранителям, умчался куда-то в строну.

Интересно началось моё знакомство с Диксоном, ничего не скажешь! Забегая вперёд скажу, что у набедокурившего капитана всё получилось, как уж он договаривался я не знаю, но и у меня, и у капитана ледокола в вахтенных журналах появилась нужная запись, а мой боцман закрыл в своем маленьком складе два ящика английского портвейна. Так себе конечно наказание за разгильдяйство, но теперь этот кап три точно в дежурство глаз не сомкнёт!

* * *

Замена лопастей винтов на сухогрузах заняло всего три дня. У арктических судов винты стальные, а лопасти сменные, и за день бы управиться смогли, но водолазный катер в порту был только один, и ремонт производился по очереди. Сегодня мы выходим догонять караван, два судна и мой тральщик в охранении. Впереди Архангельск, а там уже можно нарваться если и не на подводную лодку, то на авиацию противника точно. Я старший и единственный командир нашего мини конвоя, все капитаны судов, которых сопровождает тральщик, обязаны мне подчиняться, даже если я прикажу им открыть кингстоны! Витя Жохов растёт в своей карьере, уже караваны водить начал! А чего будет через год? Адмиралом стану? Это одному Посейдону известно! Ну а пока, жизнь не так уж и плоха, прорвёмся!

Глава 7

Караван мы так и не догнали, несмотря на недавно проведённый ремонт один из сухогрузов испытывал проблемы с машиной и не мог развивать скорость больше восьми узлов. Мини караван едва тащился по Белому морю, медленно приближаясь к своей цели, пору Архангельска. Погода стоит типично летняя. Дует слабый ветерок, море тронуто небольшой зыбью. Сопровождаемые нами сухогрузы ее почти не чувствуют, а тральщик качает изрядно. Но экипаж привык к любой качке, мы же бывшие китобойцы, а значит и не такое видали, моряки спокойно работают на своих постах.

— Не поход боевой, а шикарный круиз… — процитировал я фразу из известной песни Розенбаума. И действительно, как только закончились льды, мы мирно шли в караване, не испытывая трудностей. Радиопеленгатор, который работал практически непрерывно, никаких радиостанций в пределах своего действия не засекал. Хотя конечно этот хитрый прибор не был как следует изучен личным составом, а наш радист и штурман не имели привычки им пользоваться. Но они старались, радиопеленгатор требовал постоянной работы по уточнению радиодевиации, что тоже мало кто умел, но радист бывшего китобойца, фанат радиодела тестировал прибор как только мог, самостоятельно постигая науку радиопеленга.

— Ага, как будто и нет войны — согласился со мной Ромашов, который сейчас исполнял обязанности вахтенного помощника.

— Ну так, откуда тут немцам взяться? — к разговору подключился Сидоренко — не дойти им до Архангельска. Да и вообще, выбьют скоро наши фашистов и погонят до Берлина!

— Погонят, и на Рейхстаге распишутся и флаг над ним поднимут — согласился я, по многолетней привычке оглядывая горизонт. Вообще вся команда бывшего китобойца, как только появлялась на палубе или на мостике, инстинктивно вертела головой на триста шестьдесят градусов, в поисках фонтанов, это как профессиональная деформация, мы и на суше так головами вертим — только вот когда, большой вопрос, силён немец. Думаю, что в этом году не управимся.

— Думаешь? — скептически посмотрел на меня мой старпом, мы с ним давно перешли на «Ты», так проще.

— Ну сам посуди, они пол Европы под себя подмяли, те же венгры, румыны, австрийцы, финны, итальянцы, словаки, чехи, болгары, хорваты воюют за них, а мы считай одни, пока всем наваляем, много крови прольётся и времени пройдёт не мало — осторожно высказался я, я точно знаю сколько это всё продлится, но говорить сейчас про четыре года, а потом ещё и про войну с Японией я не стал, так можно и паникёром прослыть. Опыт доноса на меня в НКВД, казалось бы, проверенных товарищей, научил меня быть осторожным.

— Ну так-то да, ты прав командир, много их слишком, а наши союзники? Англия и Америка? Они же нам помогут! — вынужденно согласился со мной Сидоренко.

— А куда они денутся! Конечно помогут — согласился уже я, промолчав о сроках этой помощи.

— Ну вот! Мы не одни, справимся!

Продолжать разговор я не стал, он уже не в первый раз у нас заходит. Получая по радио сводки, мой замполит постоянно проводит политзанятия с экипажем, и в его речах всё больше звучат оптимистичные и «шапкозакидательские» лозунги, весь экипаж теперь уверен, что война со дня на день закончиться. Хотя сообщения с фронтов идут далеко не утешительные. Почти в каждом из них упоминается об оставлении нами городов. На корабле сложилась полнокровная