— Изверг, кто придумал этот каштановый бал… Уаа…

На пол упали последние остатки пищи из моего желудка.

— Там же мать их… Мужики… Уаа… — склонился я в очередном приступе.

— Возлюби ближнего своего…Как писал один умный человек, — хмыкнул Аверадо. — Они и возлюбили. Пойдёмте уже князь, в вас уже не осталось ничего, чем можно окончательно испортить это священное место.

Глава 11

В тускло освещённый кабинет, вошёл статный мужчина в чёрном костюме.

Закрыв за собой дверь он, постояв немного у входа, дождался когда глаза привыкнут к сумраку в комнате.

Лавируя между мебелью, он дошёл до единственного источника света в кабинете и остановился за спинкой высоко кресла, в котором сидел мужчина с бокалом вина в одной и сигарой в другой руке.

— Они уехали? — задал вопрос человек в кресле, не отрывая взгляд от огня в камине.

— Да. Наши люди сопроводили их до кресел в вагоне.

Взболтнув содержимое бокала и сделав глоток, мужчина в кресле, протянул руку с пустым бокалом.

— Долей, — произнёс он тихим голосом. — На столе, слева.

Вошедший мужчина, отойдя к ближайшему столику подхватив чёрную бутылку, налил до краёв бокал хозяину кабинета.

Тишину в комнате нарушали лишь потрескивающие дрова в камине.

— А ты говорил, что они не смогут найти общий язык. Общие проблемы всегда сближают, — сделав глотокон поставил бокал перед собой.

— Признаю вашу правоту, — поклонился мужчина.

— Господина Вульфа подготовили к побегу?

— Да, завтра его корабль отчалит из Рима. Его сын смог устроится на корабль помощником боцмана.

Очередной глоток и мужчина, задумавшись смотрел на огонь.

— Они должны пересечься Энцо…это очень важно.

— Не переживайте, я завтра отправлюсь к Сорренто и сделаю Барклай-де-Толли предложение от которого он не сможет отказаться, — хмыкнул кардинал. — Я знаю его слабость.

— Не подведи меня. Они должны сдружиться к концу года и прийти к нужным нам выводам. Мы не можем больше откладывать.

— Но разве мы не хотели начать летом? Наши войска не готовы, — удивлённо произнёс кардинал.

— Хотели, — кивнул мужчина в кресле. — Эта же информация, теперь в руках всех заинтересованных людей против кого мы выступим. Но почему мы должны соблюдать эти сроки? Чтобы они успели подготовиться? Ты меня удивляешь…

— Ваше Святейшество, наши люди не смогут ускорить подготовку, — нервно произнёс кардинал.

— Пролить кровь мы всегда успеем Энцо, — покачал головой папа. — Мы пойдём законным путём.

— Дети? — понимающе кивнул кардинал.

— Именно. Шесть старших наследников готовы принять в свои руки дела королевств. К лету нужного возраста достигнут ещё двое. И пара десятков займут место высшей аристократии, под нашим контролем, они помогут принять нужные нам поправки и законы. Кстати, что с нынешними каштанами?

— У троих смогли взять. Не пользовались защитой. И десять образцов едут из других стран.

— Глупцы…совсем не думают головой, в этот момент… — осуждающе произнёс глава Ватикана, покачав головой.

Их разговор был прерван стуком в дверь.

— Войдите, — повысил голос хозяин кабинета.

В открывшуюся дверь, вошёл служитель в коричневой сутане, подвязанной верёвкой.

— Письмо из посольства Российской Империи.

— Энцо возьми, — приказал папа.

Кивнув, кардинал, дойдя до дверей, принял запечатанный конверт с сургучной печатью. Закрыв дверь перед служителем, кардинал вернувшись к камину, протянул письмо.

— Прочти, секретов от тебя у меня нет, — мотнул головой папа.

Подойдя к камину, кардинал, надломив императорскую печать, достал гербовую бумагу.

Пробежав взглядом по листку, мужчина усмехнулся.

— Император Российский империи собирается нанести визит через две недели и требует вернуть ему Барклай-де-Толли.

— Нанести визит значит? — задумчиво произнёс Папа Римский. Посидев минуту в молчание, он повернул голову к своему гостю. — Свяжись с Хасаном ибн Саббахом. Нам потребуются лучшие его люди.

— Альтаир и Аудиторе и так в Риме, мы виделись вчера в Колизее, — возразил кардинал.

— Убить императора, даже они не смогут вдвоём, — с металлом произнёс папа. — Нам нужны лучшие. Кассандра, Басим и Десмонд…да даже Эдвард, будь он неладен этот пират. Они должны быть к концу недели в Риме.

— Сделаю Ваше Святейшество, — поклонился кардинал.

— И ещё…Николая должны охранять лучшие люди нашего ордена. Потерявшие доверие. Имеющие хоть малейшее подозрение в их неверности тамплиерам. Они должны погибнут вместе с ним.

— Я понял вас, — поджал губы кардинал. — А что с парнем?

— Барклай-де-Толли не должен ничего знать до смерти Николая. Нам нужен верный человек на троне, для которого мы друзья. Можешь идти, тебе нужно сделать слишком многое.

Поклонившись, кардинал направился на выход, но взявшись за ручку дверей и потянув её на себя, был остановлен голосом главы Ватикана.

— Обдумай ещё вот что…Сможете ли вы убить Николая вместе с нашим дорогим Августом Цезарем.

Резко развернувшись кардинал бросил на главу Ватикана испуганный взгляд.

— Но он же….

— Да, он — истинный императора, потомок величайшего Цезаря…Но ты подумай об этом и если сможешь, убей его. Святой престол должен правит этим миром. Цезари поплатятся за своё отношение к нам рано или поздно.

— Я понял вас, — сквозь зубы произнёс кардинал, выходя в коридор.

* * *

Туду-туду, туду-туду, туду-туду.

Поездка в поезде выдалась сложной.

Все мои попытки заснуть, заканчивались открытыми глазами в поту.

Воспоминания с каштановой вечеринки меня не покидали и не давали спокойно уснуть.

Мне начинало сниться, что этоя был одним из тех увиденных участников этой встречи.

Семья герцога, оказалась весёлой и надменной.

Их было шесть человек.

Кроме, самого герцога и его жены были его двое детей и брат с женой.

Ворвавшись вечером на вокзал, мы едва успели заскочить в поезд, где меня успели представить лишь старшим представителям рода, а дальше, я, упав на свободное место в середине вагона, пытался уснуть.

Солнце — пляж…красивые девушки в купальниках. Сейчас бы убежать вниз к морю.

Но вместо этого, я выслушиваю нотации жены брата герцога, о том, что не подготовился к приёму гостей и не приказал своим слугам приехать на машине.

По приезде в Сорренто, герцог со своим братом отправились искать машину, которая сможет нас увезти с вещами. Жена герцога, Мелания, взяв детей, направились на вокзал в поисках еды.

А я сидел на скамейке, в окружение шести чемоданов и прикрыв глаза, выслушивал претензии.

Пилили меня со вкусом, хорошо поставленным ораторским голосом. Не повторившись за тридцать минут ни в одном слове.

— Алония, прекрати, — раздался бас герцога. — Нас никто не обязан встречать.

— Но ты же Герцог! Второй человек в империи! — возмутилась женщина.

— Ты перегибаешь дорогая, — буднично произнёс её муж, вставая рядом. — То что Его простили и вернули титул, ничего не значит. Считай, что мы все ещё простолюдины.

— Я устала