Шрифт:
Закладка:
Врач прочертил ему сбоку ладони линию порядочности, после чего Киселев стер все остальные, сказал: «Извините» — и пошел домой.
Первый этаж
Из жизни
Контора наша находилась на первом этаже старого жилого дома, случалось, портилась канализация, и наше помещение заливало.
Пока водопроводчики, матерясь и бултыхаясь в дерьме, чинили, мы продолжали трудиться, бегая в коридоре по доскам, положенным на кирпичи. К нам приходило много посетителей: арендаторы, краеведы, историки, архитекторы, и все интеллигентно делали вид, что ничего не замечают.
Об ту пору наша контора контролировала более трех с половиной тысяч памятников истории и культуры.
Поздним вечером
Было часов одиннадцать вечера. Фонари освещали пустоту улиц. Одинокие прохожие шли торопливо, редкие машины проносились быстро.
Николай Иванович вышел из автобуса, огляделся — район новый, незнакомый. Как ему объяснила Люся, где-то тут, за магазином, должен быть корпус номер три. Он свернул за угол, двинулся между домами, осторожно поглядывая на светящиеся окна, и вдруг сзади раздался грубый окрик:
— Стой!
Николай Иванович вздрогнул и хотел обернуться, но властный мужской голос приказал:
— Стой, не вертись!
Николай Иванович повиновался, замирая от страха и чувствуя, как противно начинает дрожать все тело.
— Куда ты, голубчик, направился? — прозвучал сзади вопрос.
— Т-тут к одной знакомой, — пробормотал Николай Иванович. — В гости просто…
— Погулять захотелось? — с издевкой спросил голос.
— Так ведь я т-того… немножко…
— А дома тебя ждут, дурака!
— Д-дома… жена в командировку уехала. На два дня.
— Стоит тебя одного оставить, ты уж и хвост трубой.
— Т-так ведь я того… Другие тоже ведь…
— Ну и кобель же ты! — с чувством сказал голос.
— Кобель, конечно, — согласился Николай Иванович. — Т-так ведь не узнает никто…
— Ну ладно, хватит с тобой время терять. Давай сюда шею! — сурово приказали сзади.
— К-как это — шею? Не-ет! Я б-больше не того, я б-боль-ше не буду! — быстро забормотал Николай Иванович, обернулся и увидел метрах в пяти от себя гражданина, надевающего на собаку ошейник.
— Ну, пошли домой! — скомандовал гражданин собаке, и они направились к подъезду.
— Вот жизнь собачья! — пробормотал растерянный донжуан и торопливо зашагал дальше искать корпус номер три, где его ждала Люся.
1972 г.
Красная кнопка
В бункере главкома вчера оказался.
Выпили с Петькой, он меня в метро посадил… ну, я заснул… Домой по рельсам возвращался и — пришел.
Ну, там дверь… Я дернул, голос спрашивает: «Пароль?» Я говорю: «Какой пароль?» Голос говорит: «Весна». Я говорю: «Весна». Он говорит: «Проходи!»
Ну, прошел… приборы, телефоны кругом. Думаю, надо Петьке позвонить, чтоб выпить достал. Только снял трубку, слышу: «Дежурный по Тихоокеанскому флоту слушает!» Я говорю: «И хорошо слышно?» Он говорит: «Отлично!» Ну, я думаю, что бы еще сказать, и говорю: «Сегодня выпивали уже?» Оттуда говорят: «У нас воды уж полгода нету — по часам дают!» Тут я даже про выпить забыл! Говорю: «Как — воды нету, у вас же Тихий океан под боком!» Дежурный говорит: «У нас с океаном односторонняя связь — канализационная!»
Я так обалдел, что трубку мимо аппарата положил. Снял соседнюю, слышу: «Восьмипалятинский палигон, чичас бомбу взирывать будем, первий национальний взирыв».
Я говорю: «Кто взрывать будет?» Голос говорит: «Русская солдата ушла. Я тута один, чичас спички найду и взирыву!» Я говорю: «Погоди, друг, не взирывай! Мы ж договор подписали». Голос говорит: «Моя ничего не подписывала, моя юрта била!»
Схватил я другую трубку — мне: «Дежурный по ВВС слушает!» Я говорю: «Поднять самолеты в воздух!» Дежурный говорит: «Они уже в воздухе — иностранцев за валюту катают! А которые на земле — те без керосину!»
Я снял другую трубку, кричу: «Дайте мне Таманскую дивизию!» Из трубки отвечают: «Гвардейцы-таманцы встречали Майкла Джексона, Лайзу Миннелли, сейчас готовятся к встрече Мадонны и занимаются секс-тренингом!»
У меня из башки весь хмель вышибло. За Родину страшно стало. Чувствую, вся ответственность теперь на мне. Увидел красную кнопку, кричу: «Ракетные войска стратегического назначения к пуску готовы?» Мне отвечают: «Готовы!» Я говорю: «Сейчас нажму красную кнопку!» Мне говорят: «Ни в коем случае! Мы ж направленность ракет с Америки и Англии убрали, если вы нажмете — они все у нас взорвутся!»
Я чуть не взвыл. Кричу в трубку: «Разведуправление мне!» Мне вежливо отвечают: «Хеллоу, представител ФБР в Москве слушает. Чего желаит, господьин началник?» Я говорю: «Выпить. Больше ничего!» Мне говорят: «Будьет сделано!»
Тут открывается дверь, и входит офицер с подносом. На подносе стакан водки и бутерброд с хлебом. Я выпил, он подождал немного и говорит: «Поскольку, господьин Сидороф, ви много узнали, ми вам дали выпьить яду. Через пьять секунд ви умроти!» И смотрит на часы: пять, десять, двадцать секунд прошло, я стою… Он говорит: «Почьему ви не падайте?»
Я говорю: «Хрен дождешься, чтоб я с одного стакана упал!» Тут упал он.
А я доел бутерброд с хлебом и вышел через ту дверь, в которую он вошел!
1994 г.
Было дело!
Из жизни
Весной 80-го обворовали церковь в Воронове, автогеном вырезали замок в кованой двери. Я приехал, староста-старушка говорит: «Слава богу, все на месте! Взяли только четыре стареньких иконки, они темные все, там и не видно ничего!»
Про буквы
ПЕРВЫЙ. А…
ВТОРОЙ. Б…
ПЕРВЫЙ (многозначительно). Б?
ВТОРОЙ. В, Г…
ПЕРВЫЙ. Ты же вроде интеллигентный человек…
ВТОРОЙ. Д, Е…
ПЕРВЫЙ. Ну?
ВТОРОЙ. Ж!
ПЕРВЫЙ. И это все, что ты можешь сказать?
ВТОРОЙ. 3… И… И краткое… Что ты так на меня смотришь?
ПЕРВЫЙ. Ничего, ничего, продолжай.
ВТОРОЙ. К, Л, М, Н, О, П, Р, С, Т… Что ты на меня так смотришь?
ПЕРВЫЙ. Ну а как мне еще прикажешь на тебя смотреть? Продолжай.
ВТОРОЙ. У, Ф, X, Ц, Ч, Ш, Щ… Твердый знак, мягкий знак, что ты на меня так смотришь?!
ПЕРВЫЙ. Что смотрю? Я жду. Продолжай.
ВТОРОЙ. Э, Ю… Я.
ПЕРВЫЙ. Всё?
ВТОРОЙ. Всё вроде…
ПЕРВЫЙ. Вот и ваша демократия и все ваши революции тоже… начинаются: «А-а!..» — и кончаются: «Я!»
ВТОРОЙ. Так что же делать?
ПЕРВЫЙ (подумав). Не знаю.
Нобелевский лауреат
Да, Люся, я съел эту конфету. Ты, Люся, можешь смеяться надо мной, но мне нужны силы. Мне еще нужно съездить в Швецию, чтобы получить Нобелевскую премию. Мне еще нужно написать роман, за который мне дадут Нобелевскую премию. А в
