Дашка

Глаза Светлости неестественно тёмные. Сначала мне кажется – из-за освещения. Но когда приглядываюсь, понимаю, что зрачок сожрал всю радужку. Абсолютно всю! И мне даже кажется, что отхватил и часть белка. А чуть-чуть опущенное веко делает его взгляд очень тяжёлым. И мне слегка неуютно от его пристального, немного развязного от алкоголя взгляда. Кто знает, чего ожидать от этого непредсказуемого мужика?

– Что? – подозрительно спрашиваю я, выкручивая подбородок из его пальцев.

Отпускает и отстраняется.

– Поехали…

Так, словно мы круто отожгли и едем кутить дальше. И это, честно сказать, не вдохновляет!

Отворачивается к выходу. Делает несколько решительных шагов. Уже привычно срываюсь с места, как послушная собачонка. Но он неожиданно резко тормозит, и я врезаюсь ему в спину. Разворачивается. Хватает меня рукой за шею. Пискнув, шокированно замираю.

Но он не душит, просто держит.

– Мы кое что забыли… – шепчут его губы, приближаясь к моим.

Он облизывает нижнюю, проходясь по ней зубами.

О, боги-демоны… Внутри меня что-то вздрагивает от этого. И мои непослушные губы призывно открываются вопреки моей внятной команде сомкнуться покрепче. В голове вспыхивает картинка, как его эти чуть обветренные губы прижимаются к моим в чувственном поцелуе.

Но они не прижимаются. Уголок дёргается, изгибая их в провокационную ухмылку.

Я вообще не уверена, что Хам и «чувственно» – смешивающиеся жидкости. Тут уж, скорее, Хам и «жёстко».

Его покер-фейс тоже немного плывёт от выпитого, и мимика гораздо эмоциональнее, чем обычно.

– Не это… – шепчет он мне в губы.

От горячего дыхания в глазах звёздочки, словно мне как следует врезали по голове. Хотя почему «словно»? Я, вообще-то, умерла от этого, нет?

Этот факт никак не укладывается, и я, как Скарлетт О’Хара, решаю подумать об этом завтра. Если доживу.

Чувствую, как знакомая прохладная гадина, сползя с его запястья, оплетает мою шею. Придушивает и успокаивается.

– Вот так лучше, – констатирует шёпотом Светлость.

В целом я даже согласна!

Наши губы всё ещё в опасной близости. Я чувствую, как колени мои подгибаются… веки закрываются… и я в секунде от того, чтобы прикоснуться сама к этим сволочным губам. И думаю, если бы не его кисть, всё ещё фиксирующая мою шею, уже позорно бы капитулировала перед врагом. Который, надо отметить, не торопится нападать. И я очень надеюсь, что это какой-то его сидх, а не моё «предающее тело».

В фантазиях своих я уже ощупываю его горячие губы языком, млея от того, как возбуждённо он дышит…

– Прекрати немедленно, – выдыхаю я, теряя от сладкого головокружения связь с реальностью и навязанную субординацию.

– Это была моя реплика, – маняще двигаются эти чёртовы губы.

Отпускает…

Слава богам… Я не падаю к его ногам в этот момент, отыскав в себе хоть какую-то стойкость.

Гад какой… Это ж надо так над девочками измываться!

Сбежать с места преступления мы не успеваем. Открыв с ноги двери в клуб, врываются менты в бронежилетах и, не разбираясь в ситуации, сразу же поднимают на нас стволы. Видимо, вызвал кто-то…

– Хам… – выдыхаю я, делая шаг за его плечо, и испуганно втыкаюсь носом в пиджак.

– Кыш… – оскаливается Хам, пренебрежительно встряхивая пальцами.

И я чувствую, как меня захлёстывает паника, словно на нас сейчас обрушится и похоронит заживо свод здания. Стволы из рук ментов с грохотом сыпятся на пол. И я на подкашивающихся ногах, с вырывающимся из груди сердцем срываюсь следом за улепётывающими защитниками правопорядка.

– Стоять, – ловит меня за локоть Хам.

Паника вдруг отпускает. Чего я сорвалась?..

– Что это было?!

Моё сердце замедляется. С такими вбросами адреналина в мой девичий организм я долго не протяну!

– Паническая атака.

– Как ты это сделал?..

– Неважно. Правило: если вдруг тебя что-то очень сильно напугало, и ты решила спасаться бегством, то бежишь ты всегда в мою сторону. Усвоено?

– Даже если источник паники Вы?

– Даже если.

– Немного нелогично…

– Немного нелогично воскреснуть.

– Ну извините!

– Извиняю.