родной племянницы. Она воспользовалась древней магией и не сомневалась в своем колдовстве. Жрица знала, что душа покинула это бренное тело(2), а увидев, что Имаи стала безумной, фараон обязан был ее простить. Так и случилось.

Но еще случилось другое, то, о чем жрица не могла даже помыслить. Сама Величайшая почтила присутствием земли Та-Кемет, вселив одну из своих Сутей в тело несчастной Имаи. И теперь, пока она остается в подлунном мире, у Хекау есть все шансы вернуть былое могущество: устранить Нубемхат, потом, самого фараона Нармера и возвести на трон своего сына, истинного наследника, рожденного от божественного Гора.

Глава 9

Удрать от двух сумасшедших женщин оказалось совершенно несложно. Но теперь, получив долгожданную свободу, боевой дух девушки поутих.

Толпа на площади шумела, звуки доносились до храма. Ия и сама не поняла, как очутилась на ступенях Осириона. Его она узнала с трудом, ведь те развалины, что еще несколько дней назад стояли на этом месте, каким-то образом превратились в великолепное здание. Но как такое возможно!? Неужели она попала в древний Египет? Колдовство, что должно было вернуть ей здоровье и красоту, сработало, но совершенно не так, как представляла Ия.

Девушка обхватила себя руками и склонила голову над ступеньками храма. Нет! Не может быть! – не верила она очевидному.

– Ты тоже сбежала от шума? – голос, раздавшийся совершенно неожиданно, прямо за спиной, заставил подскочить на ноги.

Незнакомец, что задал вопрос, походил на бога, сошедшего с картин знаменитых художников. Высокий, стройный, голубоглазый, с темно-русыми, длинными, ниже плеч волосами, перетянутыми на лбу белой повязкой. Торс, обнаженный и сильно загорелый, украшали замысловатые татуировки. Поверх короткой льняной юбки крепился усыпанный самоцветами пояс, с которого свисали деревянные ножны.

– Чья ты рабыня? – мужская рука легла на ручку кинжала, будто собираясь вынуть его из ножен.

Ия отшатнулась.

– Не бойся меня! – незнакомец протянул открытую ладонь. – Я спрашиваю, потому что хочу купить тебя у твоего хозяина.

– Я не рабыня! – Ия вздернула подбородок.

Эти слова его обрадовали. В глазах появился блеск, и он в два шага преодолел разделявшее их расстояние.

– Покажи мне свою грудь.

Дикая, в понимании девушки, просьба еще не дошла до сознания, как с нее уже было сдернуто покрывало. Под натиском сильных рук, широкие лямки рубахи упали на плечи, обнажив девичьи прелести.

– Не смей! – Ия замахала руками, пытаясь отбиться от странного кавалера, так понравившегося ей поначалу, а оказавшегося таким бесстыдным.

– Но, почему? – он был озадачен. – Я хочу убедиться, что ты родишь мне много здоровых детей.

– Что за странные предрассудки!? – чуть не заплакала от обиды и унижения девушка. Она даже не поняла, что сказала это по-русски.

– Прости! – кажется, он понял ее чувства. – Ты иноземка! Недавно в землях Та-Кемет?

Ия кивнула. Незнакомец поднял покрывало и бережно накрыл девушку. Его смущение собственным поступком было неподдельным.

– Моя мать так учила, – он чуть нахмурил брови. – Будущая жена может показать грудь своему жениху. Разве это постыдно?

Ия знала, у древних египтян подобное было в порядке вещей, когда женщина могла оголить верхнюю часть тела на людях.

– Я должен был встретиться с матерью здесь, у Дома Жизни, – он оглядел пространство вокруг, но, видимо не увидел того, кого ждал, и остановил взгляд на лице девушки. Кончики пальцев дотронулись до ее губ, потом, так же осторожно приподняли подбородок.

– Твои глаза! – в его словах звучало восхищение. – Они как небо в жаркий полдень! Я вижу в них отражение божественной Нут! Как зовут тебя?

– Евдокия, – ее губы, неожиданно произнесли полное имя, нелюбимое с детства, всегда неизменно трансформирующееся почему-то в Дуньку.

– Что оно значит? Скажи! – с нетерпением потребовал незнакомец.

– Воля богов, – Ия смутилась от пронзительного взгляда светло-голубых глаз, что для чистокровных египтян являлось довольно большой редкостью.

Он что-то быстро ответил, так, что она не совсем поняла. Потом, видя ее недоумение, повторил уже более медленно:

– Это воля богов, что мы встретились, – красивое лицо осветила улыбка. – Я вознесу им жертву: жирного барана и священного ибиса, и воскурю фимиамы у алтаря.

– Царевич! – грубый окрик прервал их разговор. С верхних ступеней храма, в спешке спускался мужчина, одетый в черную, до пят, рубаху и сандалии. Голову его покрывал черно-желтый полосатый платок, завязанный за ушами.

– Церемония уже завершилась! – воскликнул он. – Фараон гневается, не увидев вас в своем эскорте!

– Я понял, Камос, – в голосе голубоглазого промелькнуло легкое раздражение. – Иди, я догоню тебя.

Но мужчина не сдвинулся с места, а сложив руки на груди, принял отрешенное выражение лица.

– Мне нужно идти, – теперь уже с сожалением произнес тот, кого назвали царевичем. – Я найду тебя, – он быстро наклонился и жадно поцеловал ее в губы.

Несколько минут, совершенно потрясенная, Ия стояла на ступенях Осириона и смотрела вслед тому, кто так странно и так неожиданно поселился в ее сердце.

– Ия-Иб! Ия-Иб! – крик вывел девушку из оцепенения. К храму бежала Тиа, за ее спиной маячила Хекау.

– Скорее закрой лицо, – жрица Тефнут плотнее замотала голову девушки покрывалом. – Тебя кто-нибудь видел? – с волнением в голосе спросила она.

– Нет, – Ия решила ничего не говорить женщине.

– Хорошо, – облегченно выдохнула та. – Поторопимся! Нас уже ждут!

Крытая повозка, запряженная ослом, довезла их до берега Нила. Небольшой пирс, скрытый в тростнике, вывел к лодке-плоскодонке, с гребцом на борту. Ия с сомнением оглядела транспорт, который должен был выдержать трех взрослых людей. Но Хекау, подталкивала и торопила, и девушке пришлось перебороть свой страх. Лодка качнулась, сильнее погрузилась в воду, но выдержала.

Чернокожий нубиец знал свое дело. Они быстро отчалили и подгоняемые сильными мощными движениями гребца, виртуозно владеющего веслами, через пару минут были уже на середине реки.

Ия ахнула, увидев, что на реке они далеко не одни. Десятки, и даже сотни похожих лодок, наводняли Нил. Были среди них и большие ладьи богатых купцов, перевозящих грузы, и совсем крошечные плоты, с одним пассажиром на борту. Вся эта масса водного транспорта подчинялась определенным законам и правилам, но все равно случались эксцессы, когда какой-нибудь более наглый и рьяный хозяин лодки пытался эти правила нарушить.

Их гребец явно отличался большим опытом в этом деле. Он успешно лавировал между сплошными потоками, находя в них лазейки и объезжая заторы из столкнувшихся лодок и плотов.

Солнце палило нещадно. Бамбуковый навес давал тень, но и он не мог спасти от жарких лучей. Ия вся взмокла под покрывалом, но Хекау строжайше запретила его снимать. Впрочем, сама она тоже куталась в ткань так, что не было даже видно