– Если бы это была реальная жизнь, ты бы уже умер, – сказал сержант. – Что я говорил? Отправлять на курсы ребёнка – ошибка. А глупого, неуклюжего ребёнка, который даже не смотрит, куда идёт… это ещё хуже!

Алекс стоял на месте и просто слушал. Уголком глаза он увидел полуулыбку Волка.

Сержант тоже её заметил.

– Думаешь, это смешно, Волк? Иди и приберись там. А сегодня ночью отдохните хорошенько. Все. Потому что завтра вас ждёт кросс на сорок километров. Еда – из спасательных комплектов. Никакого огня. Это тест на выживание. И если вы выживете, то, может быть, у вас будут причины улыбаться.

Алекс вспомнил его слова сейчас – ровно двадцать четыре часа спустя. Последние одиннадцать он провёл на ногах, следуя по пути, отмеченному сержантом на карте. Упражнение началось в шесть часов утра, после завтрака из фасоли и колбасок на фоне серого рассвета. Волк и остальные уже давным-давно от него оторвались, хотя им выдали рюкзаки весом двадцать пять килограммов. А ещё им дали всего восемь часов на прохождение маршрута. Алексу, учитывая возраст, дали двенадцать.

Он свернул за поворот, хрустя гравием. Впереди кто-то стоял. Сержант. Он только что зажёг сигарету, и Алекс увидел, как он прячет в карман спички. Увидев его, Алекс вспомнил вчерашний стыд и бессильную злость и пал духом. Он уже был сыт по горло Блантом, миссис Джонс, Волком… всей этой дурацкой затеей. Из последних сил он прошёл последние сто метров и остановился. По щеке стекали капли пота и дождя. Потемневшие от грязи волосы налипли на лоб.

Сержант посмотрел на часы.

– Одиннадцать часов пять минут. Неплохо, Щенок. Но другие пришли ещё три часа назад.

Ну и молодцы, подумал Алекс. Вслух он ничего не сказал.

– Ладно, тебе осталось дойти до последней ТВ, – продолжил сержант. – Вон там, наверху.

Он показал на стену. Не покатую, а отвесную. На скалу, которая поднималась на пятьдесят метров в высоту и на которой было совершенно негде зацепиться ни рукой, ни ногой. Алекс едва взглянул на неё, и у него уже засосало под ложечкой. Ян Райдер возил его в горы – в Шотландию, Францию, по всей Европе. Но он никогда ещё не пробовал забираться на такую трудную высоту. Один – точно нет. И точно не в таком состоянии.

– Я не могу, – сказал он. Эти три слова оказалось произнести легче, чем он думал.

– Я не расслышал, – ответил сержант.

– Я сказал «Я не могу этого сделать, сэр».

– Мы здесь не знаем слова «не могу».

– Мне всё равно. С меня хватит. Я уже… – Голос Алекса надломился. Он не решился продолжать. Просто стоял, замёрзший и опустошённый, и ждал, когда ему на голову обрушится дамоклов меч.

Но он не обрушился. Сержант долго смотрел на него, потом медленно кивнул.

– Слушай, Щенок, – сказал он. – Я знаю, что произошло в Доме убийств.

Алекс поднял голову.

– Волк забыл о скрытых камерах. У нас всё записано на плёнку.

– Но почему тогда?.. – начал было Алекс.

– Ты подал на него жалобу, Щенок?

– Нет, сэр.

– Ты хочешь подать на него жалобу, Щенок?

Пауза. Затем:

– Нет, сэр.

– Хорошо.

Сержант повернулся к скале, показав пальцем, где лучше взбираться.

– Всё не так сложно, как выглядит, – сказал он. – Они ждут тебя там, сразу за вершиной. Получишь неплохой холодный ужин. Спасательные комплекты. Такое нельзя упускать.

Алекс глубоко вздохнул и шагнул вперёд. Проходя мимо сержанта, он споткнулся, выставил руку, чтобы не упасть, и коснулся его.

– Простите, сэр, – сказал он.

На то, чтобы забраться наверх, у него ушло двадцать минут. Отряд «К», конечно же, уже был на месте и сидел вокруг трёх маленьких палаток, которые, скорее всего, установили тут для них днём. Две большие – для четверых взрослых, и одна маленькая – для Алекса.

Змей, худой светловолосый парень, говоривший с шотландским акцентом, посмотрел на Алекса. В одной руке он держал банку с холодным супом, в другой – чайную ложку.

– Не думал, что ты доберёшься, – сказал он.

Алекс не смог не заметить теплоты в его голосе. И его впервые за всё время не назвали Ноль-ноль-ноль.

– Я тоже, – ответил Алекс.

Волк сидел над сложенным костром, который пытался разжечь с помощью двух кремней; Лис и Орёл наблюдали за процессом. У него ничего не получалось. Камни давали лишь малюсенькие искры, а обрывки бумаги и листья уже безнадёжно промокли. Волк снова и снова бил двумя кремнями друг о друга. Остальные смотрели на него с мрачным видом.

Алекс протянул ему коробку спичек, которую стащил у сержанта, когда притворился, что споткнулся у подножия скалы.

– Могут пригодиться, – сказал он, бросил спички на землю и ушёл в свою палатку.

Магазин игрушек

В лондонском офисе миссис Джонс ждала, пока Алан Блант прочитает доклад. Светило солнце. По карнизу за окном, словно охраняя комнату, расхаживал голубь.

– У него очень хорошо получается, – наконец сказал Блант. – Даже, можно сказать, на удивление хорошо. – Он перевернул страницу. – Смотрю, тренировок в тире у него не было.

– Вы что, планировали выдать ему оружие? – спросила миссис Джонс.

– Нет. Я считаю это не очень хорошей идеей.

– Тогда зачем ему тренировки в тире?

Блант поднял бровь.

– Выдавать оружие подростку нельзя, – сказал он. – С другой стороны, отправлять его в Порт-Теллон с пустыми руками тоже нельзя. Поговори со Смитерсом.

– Уже поговорила. Он приступил к работе.

Миссис Джонс встала, собираясь уйти. Но у двери остановилась.

– Интересно, тебе приходило в голову, что Райдер с самого начала готовил его к этому? – спросила она.

– О чём ты?

– Обучал Алекса, чтобы тот заменил его. Едва мальчик научился ходить, его начали готовить к работе в разведке… но не подавая виду. Он пожил за рубежом, так что говорит на французском, немецком и испанском. Он занимался альпинизмом, подводным плаванием и лыжами, карате. Физически он в идеальной форме. – Она пожала плечами. – Мне кажется, Райдер хотел, чтобы Алекс стал шпионом.

– Но не так рано, – ответил Блант.

– Согласна. Ты не хуже меня понимаешь, Алан, что он ещё не готов. Если мы отправим его в «Сейли Энтерпрайзис», он там погибнет.

– Возможно. – Это единственное слово прозвучало холодно, совершенно без эмоций.

– Ему четырнадцать лет! Мы не можем так поступить.

– Мы должны.

Блант встал и распахнул окно, впуская в кабинет воздух и шум машин. Голубь в испуге тут же слетел с карниза.

– Всё это меня очень беспокоит, – сказал он. – Премьер-министр считает «Громоотводы» невероятной удачей –