— Немного? — Майкл приподнял бровь, — он раскатал тебя словно стажёра-первогодка.

— Майкл не будь строг к Нику, — улыбнулся их более опытный руководитель, — я сам рад, что увидел и услышал эту встречу лично. Мне нужно будет доложить о его предложении выше.

— Слежку с него и девушки снимаем? — поинтересовался Майкл.

— Да, она после сегодняшнего разговора стала бессмысленной. Нам вряд ли есть чем зацепить его на крючок. Ты сам видишь, что он ничего не боится из-за своего прикрытия в КГБ.

— Гемодиализ? Интересно зачем он ему? — задумчиво пробормотал Ник.

Двое старших коллег изумлённо на него посмотрели.

— Похоже кому-то нужно будет пройти переаттестацию, — нахмурился их начальник, — у кого больные почки Ник? Подумай хоть раз головой.

Тот смутился и побелел, он правда не помнил.

— Самый вероятный кандидат, учитывая круг его общения это — Андропов, председатель КГБ, — покачал головой Майкл, — по возвращении ты точно отправишься на переаттестацию, похоже рано тебе дали корочки полевого агента.

Лицо Ника сморщилось от досады, а тем временем его коллеги договорились об их проживании в кампусе университета.

— Тогда мы с Ником побудем здесь до завтра, нет смысла ехать в город, — произнёс Майкл.

— Хорошо, я позвоню вам, — согласился начальник обоих и пошёл к двери.

Глава 5

Я смотрел листы с текстом, где были чёрным вымараны названия, города, страны и прочие важные вещи. К тому же мало что было и о самой операции, но я и без этого понял, что тут шла речь о войне «Судного дня» 1973 года между Израилем и коалицией арабских стран. Видимо ЦРУ решили проверить меня по ближайшему событию, чтобы не откладывать всё в долгий ящик.

Закончив чтение, я аккуратно сложил бумаги стопочкой, выровнял их и положил в жёлтый пакет, подвинув его обратно к Майклу. Он выжидающе посмотрел на меня, а я задумался, что ему сказать.

— Ветхий Завет, Книга пророка Осии, глава 7, — я внимательно посмотрел на него, поскольку, находясь в тюрьме, сильно ударился в веру, прочитав всё, что только было можно. Странно, что, только оказавшись в теле Ивана Николаевича все эти давно забытые воспоминания и тексты, всплывали у меня из памяти словно это было вчера. Сам я по выходу из мест, не столь отдалённых, почти сразу забросил походы в церковь и духовную литературу: алкоголь и наркотики стали ближе, чем вера.

— Можете мне напомнить о чём она Иван? — вежливо спросил он.

— «Так как они сеяли ветер, то и пожнут бурю: хлеба на корню не будет у него; зерно не даст муки; а если и даст, то чужие проглотят ее».

— Ты веришь в Бога Иван? — Майкл был крайне деликатен задавая этот вопрос.

— Я атеист, как и большинство советских людей, — я слабо ему улыбнулся, — втравливая в войну Израиль, вы вместо помощи ему, ухудшите его положение, да и своё тоже.

Его глаза сузились.

— Как?

— Просто за экскурсию в другой город, я сказал вам достаточно, чтобы ваши аналитики поняли о грозящих проблемах предстоящего арабо-израильского конфликта, — я пожал плечами.

Он задумался.

— А если к экскурсии мы добавим оборудование для гемодиализа и специалистов по его установке и наладке? Конечно с гарантиями от твоих кураторов, о том, что они вернутся потом обратно на родину.

— О-о-о, это уже деловой разговор Майкл! — я сам был ошарашен от такого шикарного предложения, даже не рассчитывая на него, — хорошо, если вы даёте слово, я расскажу вам всё, что думаю сам. Только сразу говорю, я не предсказатель, а просто анализирую последствия из предоставленной вами информации, если она была не точной, то выходные данные могут быть совершенно другими.

— Даю вам слово, что если предоставленными вами сведения будут превышать данные наших собственных аналитиков, то вы получите оборудование и специалистов для Андропова, — он открыто посмотрел на меня, показывая, что понимает для кого я так стараюсь.

— Не совсем честно, — хмыкнул я, — ведь я не могу проверить, что ваши аналитики там напредсказывали, но да ладно…

Я протянул руку, которую он пожал.

— Зная состояние вооружённых сил Израиля, а также Сирии, Египта, Ирака и Иордании, я думаю, что с вашей поддержкой евреи смогут далеко продвинуться вглубь арабских территорий, но вряд ли смогут захватить что-то существенное, поскольку Советский Союз тут же поддержит своих ближневосточных друзей, — скороговоркой заговорил я, — поэтому самый возможный вариант развития этого конфликта: все скорее всего останутся при своих территориях, ну или Сирия максимум получит Голанские высоты по настоянию СССР, а вот Израиль ждёт политический кризис, поскольку Голде Меир вряд ли простят человеческие потери во время этого конфликта, а также нулевой по сути его результат.

ЦРУ-шник слушал всё очень внимательно, но я нисколько не сомневался, что наш разговор записывается.

— Но не это главное, — я тяжело вздохнул, — скорее всего этот конфликт выльется в бойкот Израиля и тех стран, которые его поддерживали в этой войне со стороны арабских стран.

— Думаю, не нужно говорить, к чему это приведёт? — поинтересовался я у него.

— Поскольку у нас сделка, лучше я это услышу от тебя, — улыбнулся Майкл.

— Глобальный энергетический кризис, связанный с отказом поставок нефти из арабских стран в США и Западную Европу, — хмыкнул я, — вы пожнёте бурю Майкл, только уже у себя в стране.

— Насколько глобальным может быть кризис? — услышал я новый голос, и в комнату вошёл старик с тростью.

Поскольку он не представился, то и я не стал с ним здороваться.

— Ну если учесть текущие запасы нефти у стран ОПЕК и их ежедневную выработку, — задумался я, прикрывая глаза и делая вид, что прикидываю в уме количество, — то вам, Великобритании, Канаде, Нидерландам и Японии — пиздец.

Последнее слово я произнёс на русском.

— Это слово вам понятно? — вежливо поинтересовался я у них, — я просто на английском не знаю схожего понятия с нужной экспрессивной составляющей.

— Более чем, — оба ЦРУ-шника переглянулись, но мне ответил Майкл.

— Вот в общем-то и всё, что я думаю, — развёл я