Виана едва удержалась, чтобы не броситься в его объятия; ее лицо светилось счастьем. Она подумала, что правильно сделала, сохранив надежду и сказав Араку о помолвке. Робиан спасет ее от брака с тем ужасным дикарем. Виана одарила Робиана лучезарной улыбкой, но, к ее изумлению, тот даже не взглянул на нее.

— Мой господин… — промолвил Робиан, склонившись перед Араком.

— После смерти своего отца ты наследник Кастельмара, но сохранил свои владения лишь потому, что предпочел жить и служить мне, а не умереть от моей руки. Так?

— Так, мой господин, — безучастно подтвердил юноша.

Виана смотрела на эту сцену, не зная как к этому отнестись. Робиан оказался предателем и трусом, но он был жив.

Желала бы она, чтобы ее жених погиб героем, как отец, которого она больше никогда не увидит?

— Ты поклялся смириться с тем, что всегда будешь на положении новобранца, — продолжил варвар, — и оно будет ниже, чем у моих людей. И прав у тебя будет меньше, чем у них.

— Я помню, — еле слышно ответил Робиан.

— Я пообещал моему славному Олдару отдать ему в жены эту девушку. Она молода, богата и из знатного рода. Со своей стороны, Олдар отличный воин, храбрый и верный, он вождь одного из самых могущественных среди степных народов племен. Ты же просто жалкий изменник. Я считаю, что ты не достоин жениться на этой девушке. Ты со мной согласен?

— Конечно, мой господин, — кусая губы, ответил Робиан. — Вождь Олдар будет отличным мужем для Вианы.

Девушка в ужасе закричала, не поверив своим ушам.

— Кажется, она не тебе верит, — Арак ухмыльнулся. — Ты отказываешься быть ее мужем, Робиан де Кастельмар? Подтверди это прямо здесь и сейчас.

Юный рыцарь выпрямился и посмотрел на Виану, но тут же опустил голову, не смея выдержать умоляющий взгляд ее глаз.

— Я отрекаюсь от нее, мой король. Помолвка, совершенная нашими отцами, расторгнута.

— Хорошо, — удовлетворенно хмыкнул Арак. — Очень хорошо.

Виана в отчаянии позвала Робиана, но тот не поднял глаз. Ее отдадут дикарю Олдару, а жених не станет этому мешать.

Отбор жен для вождей племен продолжался до глубокой ночи. А затем появился какой-то коротышка. Несмотря на хилое телосложение и малый рост, он пользовался всеобщим уважением. Пока он шел через зал, прочие дикари почтительно молчали. Виана с некоторой опаской исподтишка наблюдала за пришедшим. Ее поразили длинные седые волосы, аккуратно заплетенные в косичку, и разноцветные узоры, украшавшие лицо коротышки. Ничего подобного она прежде не видела.

— Колдун, — шепнул кто-то, и Виана невольно вздрогнула всем телом.

Виана догадалась, что этот человек был наделен властью заключать браки независимо от того, владел он магической силой, приписываемой ему прочими дикарями, или нет. Сначала он торжественно соединил узами брака Арака и несчастную, непрестанно рыдавшую Аналису, а следом и остальных, не слушая возражения женщин. Теперь королем был Арак, и он издавал свои законы, а посему, согласно обычаям его народа, эти браки были абсолютно законны.

Виане должна была ехать вместе со своим новоиспеченным мужем, и у нее не было времени попрощаться с кем-либо. Белисию тоже выдали замуж за какого-то вождя. Виане довелось увидеть, как подруга надерзила мужу, и тот влепил ей увесистую оплеуху, чтобы поставить на место. Задрожав от страха, Виана бросила последний умоляющий взгляд на Робиана, но тот упорно старался ее не замечать.

«Возможно, он вынашивает план, как одолеть Арака, — подумала Виана, — и сейчас мне нужно пустить все на самотек. Вскоре он наверняка придет, чтобы спасти меня».

Той ночью они с Дореей спали в королевском замке, в маленькой комнатке для гостей, но Робиан не пришел повидаться с ней. Новый муж, к счастью, тоже не пришел, но Виана не питала на этот счет никаких иллюзий, отлично понимая, что тот не замедлит потребовать от нее исполнения супружеского долга.

На следующий день Олдар велел отправляться в одно из его поместий, подаренных королем. Виана на своей смирной кобылке грустно трусила следом за супругом к новой жизни, по ее догадкам, полной горя и лишений.

До последнего она смотрела по сторонам, выискивая Робиана, возможно, машущего ей рукой с зубчатой стены или из какого-нибудь окна королевского замка, возможно, скрывающегося среди людей, толпившихся на главной площади Нормона, или, вполне возможно, притаившегося в чаще леса у дороги и устроившего там засаду, чтобы спасти свою девушку. Виана твердо верила, что так или иначе Робиан ее спасет, не осмеливаясь думать, что будет, если победят дикари и перебьют всех, как перебили гвардейцев Рокагриса. В сердце девушки еще теплилась надежда. К вечеру они добрались до места, а Робиан так и не пришел ей на помощь.

Внезапно Виана поняла, что он не станет ее спасать.

Робиан оставил ее в лапах дикаря. Она была одна.

Ее мечты обратились в прах.

Глава 3,

в которой говорится о замужней жизни и о превратностях семейных потасовок

Виана рассчитывала, что новоиспеченный супруг отвезет ее обратно домой, поскольку Арак передал ему Рокагрис и все земли герцога Корвена, но Олдар заполучил права и на другие владения, в том числе и на замок Торреспино, имевший надежные, крепкие стены и расположенный на самой вершине труднодоступного утеса неподалеку от границ Дремучего Леса. Именно там, в конце концов, и решил поселиться Олдар. Конечно, жить в Рокагрисе было бы не в пример удобнее, учитывая, что семья герцога бо́льшую часть времени проводила именно здесь, но в случае нападения этот замок был гораздо уязвимее Торреспино. Виана сразу поняла, что для мужа оборонительная мощь жилища гораздо ценнее удобств и опечаленно вздохнула, увидев, что она будет делить с ним просторную, но сырую и холодную комнату на вершине ощетинившейся шипами башни, давшей название этому месту.

Олдар почти не разговаривал с женой, разве что коротко отдавал какой-нибудь приказ. Да он и не мог вести с ней долгие беседы, поскольку на нортийском языке знал всего лишь несколько слов. Когда Виана попросила его оставить Дорею служанкой, он невнятно пробурчал что-то и пожал плечами, словно давая понять, что ему совершенно безразлично, поедет ли кормилица с ней или нет. Всю дорогу Олдар вместе со своими людьми пил хмельное пиво и во всю глотку распевал на грубом, непонятном языке либо похабные песенки, как предположила Виана по громкому хохоту, либо баллады о битвах, либо