– Интересно. И к какой же профессии вас готовят, по-вашему? – спросил он с явным интересом.

– Киллеры. Вы готовите группу убийц, способных решать самые сложные задачи.

– И с чего вы вдруг пришли к таким выводам? – не унимался он.

– А для чего тогда нас обучают стрелять, владеть холодным оружием и драться так, как не дерутся даже самые отчаянные заключенные в тюрьмах? Я не говорю уже про другие навыки.

– Хорошо. С этим я могу согласиться, – помолчав, кивнул он. – Так каких же гарантий вы от меня хотите?

– Моим экзаменом будет устранение одного из тех, кто сломал мне жизнь. Кто именно это будет, решать вам. Мне все равно. Но если вы этого не сделаете, я найду, чем ответить на ваш обман.

– А вам не кажется, что вы не в том положении, чтобы ставить мне условия? – мрачно поинтересовался он.

– Это не будет продолжаться вечно, – равнодушно пожала она плечами. – В конце концов, что вы теряете? А приобрести можете многое.

– И что же это? – саркастически усмехнулся он.

– Моя полная лояльность. И не ко всему этому заведению, а к вам лично, – ответила она, понизив голос почти до шепота. – Согласитесь, удобно иметь под рукой своего, личного исполнителя деликатных поручений.

– Вы умеете торговаться, – удивленно проворчал он, обдумывая услышанное.

– Мне было у кого учиться. В тюрьмах сидят не только дураки и неудачники. Иногда там можно встретить и неординарных людей.

– Слушая вас, готов в это поверить, – кивнул он и, поднявшись, добавил: – Хорошо. Я подумаю над вашим предложением.

– Не затягивайте с ответом. От этого зависит уровень моей подготовки, – сказала она, подстегивая его мыслительный процесс.

– Не стоит на меня давить, – неожиданно огрызнулся он. – Я ведь могу и отказаться от всех прежних договоренностей и передать вас в руки другим учителям.

– Не думаю, что вы на это пойдете. Выгоды никакой, а приобрести можно много. Вы слишком умны, чтобы просто так разбрасываться хорошими кадрами и не припрятать козырь в рукаве, – ответила она, оставляя последнее слово за собой.

– Вы действительно многому научились в тюрьмах, – ответил он, покачав головой и выходя из камеры.

* * *

После визита следователя Миша долго ходил мрачным, угрюмо посматривая на табло отправления судов. Ян, заметив его состояние, подозвал нанятого охранника к стойке и, подвинув ему бокал с пивом, тихо спросил:

– Ты чего такой злющий? От тебя даже в стельку пьяные матросы шарахаются.

– Ничего. Здоровее будут, – буркнул Миша в ответ.

– Надоело ждать? – осторожно уточнил Ян.

– Смысла не вижу в этом ожидании, – вздохнул Миша. – Да еще следователь этот… Сказал же ему, живьем его топтуны этих баб не возьмут. Так нет, у него, видишь ли, приказ. Шлепнул обеих, а начальству потом доложил, что выхода не было. Можно подумать, в первый раз. Такое впечатление, что я должен его таким тонкостям профессии учить.

Выразительный взгляд бармена ясно сказал бывшему сержанту, что уж таким вещам этих людей учить не надо. Помолчав, Ян глотнул пива и, склонившись к Мише, тихо сказал:

– Если уж эти решили на такой риск пойти, значит, приказ с таких верхов пришел, что и подумать страшно.

– И чего? – не понял Миша. – Начальство далеко, а эти, вот они, рядом.

– Если он команду не выполнит, вылетит отсюда без пенсии, быстрее стартующего шаттла.

– Зато жив останется, и люди в спину плевать не станут, – пожал плечами Миша.

– Ты рассуждаешь, как военный. А он работает в службе охраны транспортной компании.

– Рад за него, – угрюмо буркнул Миша. – Только это никак не отменяет порядочности по отношению к своим людям. Или я опять чего-то не понимаю?

– Да откуда тут порядочности взяться? – искренне удивился Ян. – Все эти службы на таких переходах это сборище неудачников или тех, у кого нет большой волосатой лапы. Спят и видят, как бы на следующую ступеньку заскочить.

– Тогда мне тем более нет необходимости им помогать. Пусть сами разбираются.

– Миша. Он ведь не отстанет, – помолчав, сказал Ян.

– Ну, как говорится, безумству храбрых гробы со скидкой. Не хочу я в это дело лезть. Не хочу, – повторил Миша чуть ли не по слогам.

– Почему? – удивленно спросил Ян.

– Воняет от него, – подумав, проворчал Миша. – Не спрашивай, почему я так решил. Но вот свербит у меня ответственный за нюх орган. И всем своим свербежом просто вопит, что дело тут нечисто. Интуиция, если тебе так понятнее.

– А если разложить? Что именно тебе так не понравилось? – не отставал Ян.

– Оружие, – подумав, ответил Миша. – Понимаешь, я за годы службы многое повидал. Со всяким сталкивался. И мечи из сёгуната видел, и алебарды из Поднебесной империи. Но чтобы европейки так ловко орудовали оружием, про которое даже на старой Терре единицы помнят, еще не бывало. Я даже предположить не могу, кто мог бы обучить их такому виду боя. Сам понимаешь, специалистов такого уровня можно по пальцам пересчитать.

– И что? Если есть оружие, найдется и тот, кто сможет обучить им пользоваться, – развел Ян руками.

– Ни в этом случае, – упрямо покачал головой Миша. – Понимаешь, старина. Это очень старое оружие. Можно сказать, древнее. Точнее, одно из древнейших. Как и способ владения им. Этому обучить не так просто, как кажется.

– Погоди. Ты узнал оружие, узнал вид борьбы, значит, ты и сам этой хренью орудовать умеешь. Так?

– Не так. Нас обучали различать виды борьбы, чтобы можно было выбрать правильную тактику боя с противником. А видов борьбы в старину было столько, что все изучить жизни не хватит.

– То есть, столкнись ты с ними нос к носу, шансов и у тебя не будет? – не понял Ян.

– Вот шансы будут, – усмехнулся Миша. – Система рукопашного боя имперского десанта создана на основе почти всех известных видов боя. С некоторыми добавками, – туманно добавил он. – Так что, доведись нам схлестнуться, кто кого одолеет, большой вопрос. К тому же у меня и опыт немаленький. Но ловить их я все равно не стану.

– Не понимаю твоего упрямства, – вздохнул Ян.

– А чего тут непонятного? – удивился Миша. – Просто я не вижу, ради чего должен рисковать жизнью. Предложи он мне просто уничтожить этих баб, все было бы понятно. А ловить… Пусть сам приказ своего начальства выполняет.

– А если они заплатят? – не отставал Ян.

– Нет. Только в случае полного уничтожения, – отрезал Миша.

– Ты их боишься? – иронично спросил Ян.

– Я глупо подохнуть боюсь, – не поддался Миша. – Одно дело, разумный риск, и совсем другое – сдохнуть ради чужих амбиций. А чего ты вдруг так завелся? Они на тебя давили?

Скривившаяся физиономия бармена