Шрифт:
Закладка:
Фан Му сидел в стороне и молча наблюдал за ней. Ми Нань была сосредоточена, терпелива и не обращала внимания ни на что вокруг. Казалось, существует некий невидимый барьер, который полностью отделяет ее от внешнего мира. Взгляд Фан Му скользил по ее рукам, лицу, сжатым губам и изредка нахмуренным бровям, и где-то в глубине его сердца медленно расползался покой. Он чувствовал себя расслабленным, даже немного ленивым, но ничуть не смущенным тем, что остался в стороне.
Спустя некоторое время Ми Нань отложила образцы и, словно выбившись из сил, потянулась. Затем посмотрела на Фан Му, который тихо сидел рядом, и, нежно улыбнувшись, произнесла:
– Я проголодалась.
* * *
Они обедали в закусочной, где подают лапшу с говядиной. Ми Нань ела с большим аппетитом, но по-прежнему была неразговорчивой и на большинство вопросов отвечала «ага». Фан Му заскучал и за неимением лучших вариантов уткнулся носом в тарелку. Где-то через полчаса они уже покончили с едой. Фан Му хотел еще немного посидеть, но Ми Нань уже встала, и ему пришлось оплатить счет и пойти вслед за ней.
Всю дорогу до отделения они молчали. Фан Му бросал взгляды на Ми Нань через зеркало заднего вида, но та все время рассеянно смотрела в окно. Остановившись на светофоре на перекрестке неподалеку от отделения, Фан Му взглянул на часы и спросил:
– Еще рано… Может, посидим где-нибудь?
Ми Нань ничего не ответила, тем самым выражая своеобразное согласие.
Фан Му облегченно вздохнул и повернул направо.
* * *
Несмотря на будний день, на Площади Героев было многолюдно. Здесь были и мамы, играющие с детьми, и прогуливающиеся молодые влюбленные, и еще больше пожилых людей, общающихся в группках.
Фан Му взял из машины неполную бутылку воды и тряпку и повел Ми Нань прямо к центру площади. Там располагалась квадратная бетонная платформа, окруженная соснами и кипарисами. На мраморном пьедестале грандиозно возвышался огромный цилиндрический стальной слиток три метра диаметром и пять метров высотой. Верхняя часть была полукруглая, неполированная, поверхность грубая и потемневшая, а под воздействием солнца и дождя в нескольких местах проступили пятна темно-красной ржавчины, усиливающие крепкий и свирепый образ.
Перед платформой лежало несколько букетов – кто-то не так давно приходил выразить почтение. Фан Му убрал из букетов засохшие веточки и увядшие цветы и поправил те, что разлетелись от ветра. Затем присел на корточки, намочил тряпку водой из бутылки и протер лицевую часть мраморного пьедестала. По мере его движений на мраморе проявилось несколько выгравированных имен. Фан Му нежно и медленно погладил их рукой и произнес про себя:
Чжэн Линь. Фэн Жохай. Чжань Хун.
Голова Фан Му медленно опустилась; он преклонил колено, почитая их память с несравненной преданностью. Спустя некоторое время поднял голову и тщательно протер весь мраморный пьедестал.
Ми Нань наблюдала за действиями Фан Му со стороны, не задавая вопросов и не помогая. В этот момент, наверное, было лучше позволить ему сделать все самому.
Она слышала об этом памятнике и знала, что в этом слитке расплавлены трое полицейских, которые день и ночь стояли перед Департаментом общественной безопасности города C., расположенном на другой стороне площади. Она не знала, какие отношения связывают Фан Му с этими полицейскими, но полагала, что это отнюдь не просто товарищи по оружию[13].
Фан Му достал три сигареты, зажег их и положил на пьедестал, после чего сел, прислонившись спиной к стальному слитку, и погрузился в раздумья. Ми Нань медленно подошла и посмотрела на три имени, а затем на Фан Му.
– Сколько же всего… – Она сделала паузу. – Я еще не знаю о тебе?
– Очень много. В будущем я обязательно расскажу тебе. – Фан Му улыбнулся. – Но не сейчас.
– Почему?
Фан Му поднес указательный палец к губам:
– Прислушайся. Они кричат.
* * *
Под вечер Фан Му поехал домой. Припарковавшись, он не спешил выходить, а закурил сигарету прямо в кабине и посидел так еще некоторое время, затем взял купленные овощи и фрукты, медленно вышел из машины и запер ее.
Издалека Фан Му заметил маячившую перед его подъездом фигуру и, немного присмотревшись, узнал сестру Чжао. Он тут же ускорил шаг и почти побежал к ней.
– Сестра, что вы здесь делаете?
Лицо женщины было залито слезами; очевидно, она плакала уже долгое время. Когда увидела Фан Му, слезы потекли вновь.
– Наконец-то ты вернулся, – ухватилась за него сестра Чжао. – Скорее, я хочу увидеть Яфань…
– Почему вы не позвонили? – Фан Му, движимый ее тревогой, торопливо вытащил ключ. – Разве Яфань не дома?
– Я звонила целый день, но Яфань не брала трубку. А когда попыталась позвонить тебе, телефон уже сел. – Сестра Чжао протиснулась внутрь, не дожидаясь, пока дверь в подъезд полностью откроется, и побежала наверх.
Когда Фан Му подошел к двери, сестра Чжао уже стучала. Но изнутри не доносилось ни звука. Открывая дверь, Фан Му попытался успокоить сестру Чжао:
– Возможно, она вышла…
Как только входная дверь открылась, они увидели, что дверь спальни с грохотом закрылась. Сестра Чжао буквально набросилась на дверь и начала стучать:
– Яфань! Яфань! Выйди, позволь взглянуть на тебя… Четыре года… Где ты была все это время?
В спальне стояла тишина. Фан Му вздохнул, оттащил сестру Чжао от двери, усадил на стул и протянул стакан воды.
У сестры Чжао, казалось, не осталось сил; она съежилась, держа в руках стакан и всхлипывая:
– Что же это… Что случилось?
Фан Му не знал, что сказать, поэтому просто положил руку на ее плечо и легонько похлопал.
Сестра Чжао схватила Фан Му за руку, ее глаза были полны недоумения и боли:
– Что случилось с Яфань? Столько времени… Как она жила все эти годы?
Фан Му посмотрел сестре Чжао в глаза и медленно покачал головой:
– Я не знаю, и вы не спрашивайте. – Он сделал паузу. – Это определенно то, что вам лучше не знать.
Сестра Чжао закрыла глаза и беззвучно заплакала. Она сидела, опустив голову, плечи ее тряслись, отчего стакан в руке тоже сильно дрожал, и вода то и дело выплескивалась, стекая по брюкам с неподрубленными краями.
Все эти годы каждый из них старался выжить. Кто-то ради веры, кто-то ради обещания, а кто-то ради бегства.
Фан Му молча сидел. Всхлипывания постепенно стихали.
– Она живет
