На пороге стоял молодой мужчина, высокий, широкий в плечах, одетый всего лишь в серые брюки и обычную хлопковую белую рубашку. И никаких верхних вещей. При этом он вовсе не выглядел замерзшим. Наверно приехал на авто и сразу в дом. Внешность у него, конечно, была исключительная. Лицо совершенное, глаза синие и эти глаза сейчас кого-то искали. Он осмотрел наш замерший в любопытствующей позе коллектив, нахмурился, потом его взгляд перебежал дальше и в конце концов остановился на мне. Улыбка осветила красивое лицо. Мне, возможно, показалось, но он выдохнул.

Мужчина зашел и прикрыл за собой дверь.

— Добрый вечер, дорогие гости, — и снова взгляд на меня.

Я сидела окаменевшая, но чувствовала, как внутри все начинает звенеть от напряжения, у меня в ушах зашумело и в глазах потемнело от переизбытка эмоций. Никогда не наблюдала за собой подобных реакций, но сейчас с трудом сдерживалась, чтобы не подскочить и с разбега не запрыгнуть на этого красавца. Что со мной творится? Мне хотелось плакать, смеяться, кричать и очень хотелось в его объятия.

Юля, это чужой человек, ты в своем уме?

Нет! Он мой! Мой!

Закрыла глаза, чтобы хоть немного справиться со сжигающими меня эмоциями. И снова открыла. Немного полегчало. Мои коллеги, кажется, тоже отошли от неожиданного появления загадочного человека, и я услышала голос Верочки. Вот она и не собиралась сдерживаться: уже успела подскочить к нему и задала интересующие всех вопросы:

— Добрый вечер! А вы к нам надолго? Издалека ли приехали?

— Добрый, — ответил мужчина, окинув нашу секретаршу взглядом с ног до головы, — я хозяин Драконьей базы, решил проверить, как вы тут устроились, все ли нравится, есть ли пожелания.

— Ох, — томно выдохнула Верочка, — ну конечно, как я сама не догадалась, вы же такой, — она вернула мужчине взгляд, хорошенько ощупав его с головы до ног, а я поймала себя на мысли, что хочу зарычать. Зарычать⁈ Дожилась… — Вера, — секретарша протянула мужчине руку. Он ее поцеловал, едва коснувшись губами, а я все-таки тихонько рыкнула и тут же зажала рот рукой.

— Идан, — представился мужчина с таким довольным видом, что я разозлилась еще больше!

— Какое необычное имя, — Верочка захлопала ресницами, как пропеллером, того и гляди, взлетит! Коза драная. — И что оно означает?

— Преодолевающий путь.

— Как интересно, — Верочка провела пальчиком по его груди, а в моих глазах она уже стояла лысая и без зубов, и все благодаря моим стараниям.

Идан перехватил руку секретарши и не дал ей совершить свой маневр.

— Как я рад видеть вас воочию, а то все по телефону, — подскочил Максим Максимыч и ловко отодвинул назойливую секретаршу. Мужчины пожали руки. — Присоединитесь к нам в игре?

— Пожалуй нет. Пойду распоряжусь насчет ужина, развлекайтесь, — Идан с легким поклоном вышел, бросив короткий взгляд на меня.

Когда он вышел, я смогла вздохнуть. Оказывается, и не дышала вовсе. Голова закружилась то ли от прилива кислорода, то ли от переизбытка в ней мыслей. У меня появилась странная уверенность, что я его где-то уже видела, но где и когда? Ну конечно, доставка! Но странно, такого мужчину раз увидишь и никогда не забудешь, а я ничего не помню. Потерла виски, голова начала побаливать. А еще ноги, они буквально требовали движения. И желательно в сторону столовой. Хочу к нему! Еле усидела.

Через несколько минут вышла Нина Петровна и позвала всех на праздничный ужин в честь нашего приезда.

Народ снова ломанулся к дверям всей толпой, а я не спешила. Поднялась и подошла к своей елочке. Погладила дракошу, он хоть и игрушечный, а будто обрадовался мне.

— Почему ты не идешь на ужин? — услышала рядом глубокий голос с рокочущими нотками.

— Успею, — не поворачиваясь ответила Идану. — А вы с нами поужинаете?

— Извини, сегодня не успеваю, — я прерывисто вздохнула, не сумев скрыть разочарования, — завтра обещаю быть пораньше. Ты будешь ждать меня, Эйра?

— Буду, — тихо ответила, все еще не оборачиваясь.

Когда осмелилась обернуться, его уже не было рядом. Может, привиделось? Подошла к окну и вгляделась в темное небо. Вдалеке что-то огромное поднялось над лесом. Или опять показалось?

***

Давно я так не радовалась новому дню. Проснулась с чувством в душе, которого не испытывала с детства. Чувство абсолютного безоблачного счастья и радостного предвкушения пронизывало каждую мою клеточку.

За окном светило солнышко, снег переливался мириадами искорок. Захотелось сразу на воздух. Собралась, оделась потеплее и как можно незаметнее выскользнула из дома. Это было не сложно, в гостиной взрослых не наблюдалось, зато дети, с их неуемной энергией уже вовсю бушевали.

Вышла на порог и глубоко вдохнула. Морозный воздух заполнил легкие, слегка обжигая, насыщая кровь кислородом и заставляя голову кружиться. Бесподобно, сладко, чудесно дышится зимой в лесу.

Медленно побрела вперед. Под ногами хрустел чистый, нетронутый снег. Он словно приветствовал меня. Зашла в лес и удивилась тому, как тут оживленно: по веткам прыгали синички, весело чирикая, где-то неподалеку стучал дятел, даже пара белок проскочила мимо.

Гулять мне, конечно, понравилось, но в голове все время была лишь одна мысль: скорее бы вечер! Быстрее бы он пришел. После ночи наш с Иданом вечерний разговор стал казаться одним из снов, но хотелось верить, что это было наяву.

Возвращаться в дом не хотелось, но я порядком замерзла. Уже на подходе к двери услышала гомон внутри домика, коллектив дружно собирался на зимнюю прогулку после плотного завтрака.

Открыла дверь и вошла, меня обдало ласковым теплом и веселым смехом.

— Юленька, ты где ходила? — заметил меня Максим Максимыч, который стоял у двери почти полностью одетый. — Завтрак пропустила. Ох, какие здесь булочки вкусные, а тыквенная каша выше всех похвал, — при этом начальник размахивал руками и выдавал такие жесты, словно он родом из Италии.

— Ничего страшно, мы сейчас ее покормим, — рядом как всегда неожиданно, но очень вовремя появилась Нина Петровна, которая была явно настроена никого голодным не оставлять.

— Мне бы чая попить, замерзла немного.

— Хорошо-хорошо, — покладисто ответила управляющая. — Вам где накрыть?

— Я хотела посидеть у камина, согреться, — кивнула на свой любимый диванчик, который в этом бедламе часто оставался не занятым, будто его никто кроме меня не замечал.