Странно, подумала она, граф стоит так, точно хочет, чтобы его узнали.

- Мы идем в другую сторону, - тихо сказал ди Вьелл и отвел девушку к бару.

И это тоже было странно.

- Сок, вино? – Предложил ди Вьелл.

- Сок, - коротко ответила девушка, бросая осторожные взгляды на ди Вирша.

- Вас что-то смущает?

- С чего вы взяли?

- Так и будете вопросом на вопрос?

- А вы, виконт? Я просто наблюдаю. Кажется, это и есть моя задача.

Маленькая перепалка слегка испортила настроение, и девушка переключилась на гостей. Но ее глаза невольно возвратились к графу. В чем смысл его демонстративной отстраненности? Он ни с кем не здоровается, никого не приглашает на танец... А может, он отвлекает внимание на себя? Конечно! Маргарет выдохнула, как же она недогадлива.

И тут она заметила кое-что интересное. Ди Вирша привлекла одна девушка. Он буквально не сводил с нее глаз, потом отвернулся, но через секунды опять начал искать ее среди богатой публики. Маргарет перевела взгляд и удивленно нахмурилась.

Незнакомка в серебристом костюме северной девы, стояла у другой стены и пристально оглядывала зал, точно кого-то искала. У нее было чудесное платье из шелка с узором. Каштановые волосы рассыпались по спине, на лице глубокая маска. Но ее мягкая походка, легкие движения рук, царственные повороты головы, действительно, привлекали внимание… И что-то в этих движениях было знакомое. Маргарет нахмурила лоб, пытаясь вспомнить. Она знала эту девушку. Совершенно точно! Но никак не могла понять – где она ее видела? Ох уж эти маски.

Любопытство – вещь непреодолимая. Но если очень хочется, то почему бы и нет. Маргарет сфокусировала взгляд на фаззейской жемчужине, прищурилась, включая магический взор… И едва не вскрикнула от злости. Маска незнакомки, как стена, преграждала обзор. Ее жемчужину отразили с такой легкостью, что это даже возмутило. Девушка хотела попробовать еще раз, но почувствовала ладонь виконта на плече.

- Леди, нам нужно посетить оранжерею. Срочно, идем.

Глава 4. 2

Он крепко ее держал за руку. Высокий пролет на второй этаж пробежали, точно тени, держась стены и темных мест. Потом прошли коридор и очутились в оранжерее. Там их ждали. Их было пятеро, в темных накидках и с жезлами со светящимися набалдашниками. У Маргарет похолодело внутри, она узнала этот магический инструмент. И главное, узнала тех, кому он принадлежит. Бойцам инквизиции.

Пусть, уже, как пятьдесят лет, зловещий орден сменил свое название на нейтральное – департамент контроля за магией. Слова не меняют сути. В древних записях сохранилось изречение: «В бренном мире есть три вечные ипостаси – Небеса, магия и инквизиция». И этим все сказано.

- Господа, двигаемся тихо. Виконт, магистр, держитесь за нами. Ваша задача – быть невидимками, и, если понадобиться, можете подстраховать, но в рамках нашего плана.

Еще бы знать этот план!

Высокий маг в черной накидке подошел к стене и направил на нее жезл. Каменная кладка пошла рябью, тихо встряхнулась, и исчезла. Девушка изумленно застыла. То, что она сейчас видела – из разряда высшей магии, из арсенала золотой печати. Бойцы-инквизиторы двинулись первыми, уверенно перешагнув невидимую преграду, за ними шагнул ди Вьелл и потянул ее за собой. Кстати, ее руки он так и не отпустил.

Они оказались в небольшом темном зале без окон. Где они? Маргарет нахмурилась. По логике – на втором этаже, рядом с оранжереей, отделенной от нее стеной. Но почему нет окон? Тайное помещение, другого объяснения нет. Девушка огляделась, в четырех углах, на полу, горели бледным светом хрустальные шары. Стены, затянутые черной тканью, будто проваливались в глубину, в чужое, потустороннее пространство, Маргарет встряхнула головой, ее воображение могло еще и не туда завести.

А посреди зала стояла статуя. Монтарея! Древняя жрица смерти, иссушающая кровь и питающаяся дыханием живого.

- Так я и думал, - тихо сказал главный из бойцов-инквизиторов. Он напряженно всмотрелся в статую и подошел к ней.

- Шеф… - предостерегающе поднял руку один из его подчиненных. И не зря.  Статуя медленно повернула голову, и в ее скалящейся пасти сверкнул камень! Плоский черный кругляш, испещренный рунами.

Каменная плоть закачалась. Черный кругляш во рту вспыхнул, и древняя жрица смерти вскинула руки. Стены черной комнаты заволокло дымом. А потом, Маргарет с ужасом увидела, как сквозь пелену этого дыма выступают тени.

Виконт сжал руку девушки и заставил ее встать позади него. Бойцы сгруппировались. Главный, которого все называли шефом, распрямился и зычно крикнул слово-заклинание. От его голоса пробежала оторопь, девушка вздрогнула и на мгновение закрыла глаза от яркого, нестерпимого света, прорезавшего зал.

***

Роза

Девушка оглядывала роскошное убранство зала и видела заинтересованные взгляды вслед. Что ж, так было всегда, воспитание великородной мефани не скроешь. А учили ее жестко. Прямая спина, на голове – широкая тарелка с кувшином, ровный шаг, мягкие повороты головы, и попробуй уронить поклажу. Любая неудача оплачивалась ударами палки, без скидок, что ты дочь великого ару-паши.

Роза моргнула, пресекая воспоминания, порой вторгающиеся в ее нынешнюю жизнь. Теперь она Роза Шавиль, дворянка мелкого, незнатного рода, от бедности занявшаяся выпечкой и продажей сладостей в своей кофейне. А великородная мефани Ясмин Саиди умерла.

Она не нуждалась в средствах, убегая из дома от власти отца, прихватила заветный сундучок, оставшийся ей от матери и двух умерших мужей. Отцовские же подарки остались во дворце ару-паши. Пусть раздаривает ее драгоценности своим бесчисленным наложницам.

Вспоминать прожитое – причинять себе боль в самое сердце. Но забывать прошлое нельзя. Вначале, отец выдал ее за старого дядьку султана Мехтияна. Ей – пятнадцать, ему… то ли семьдесят, то ли семьдесят пять. Ее жизнь – это скрытое от всех лицо, которое мог видеть только муж да сестры покойного, и прогулки в саду в обществе пожилой хатун. А еще тяжкие до отвращения ночи с похотливым стариком. Сумрачные три года. Пока однажды он не ушел Темным путем в вечные долины.

Второй супруг – не моложе первого. И тоже родственник султана. Так было выгодно ее отцу. И опять почти три года в золотой темнице, куда никому не было входа. Кроме отца, которого второй муж побаивался, и иногда появлялся Амир, брат. Любимый и самый родной человек.

Но всё это мелочи, с которыми она мирилась. Страшнее похотливых приставаний мужей и заточения в богатых дворцах, были приказы отца.

Великий визирь султана не гнушался темных дел. Интриги были его коньком. За