Внешне все выглядело просто: выстрел, тяжелое ранение, несколько дней в реанимации, куда не допускали никого из родственников, кроме матери, с которой предварительно побеседовали.

Этого времени хватило, чтобы добыть доказательства связи Виталия Варланова с САВАК – Службой информации и безопасности Персии.

Затем был разговор Трубецкого с главой рода Варлановых и…

Дальше шла не их история, но Андрей догадывался, что единственный шанс пронырливого дипломата остаться в живых – продолжить свою «деятельность», но уже под плотным контролем.

Про его семью Андрей предпочитал не думать. Тут все зависело от милости государя императора.

В лучшем случае жена могла получить развод и, отдав сына-наследника в род, продолжить жить своей жизнью.

В худшем…

Предательство одного бросило тень на всех остальных. И не важно, что вроде как сын за отца не отвечает. Сын, может, и нет, а вот отец…

Как говорится, ты сначала думай, что делаешь, и лишь потом делай.

– Про него, – прихватив обе чашечки с кофе – на два глотка, только раззадорить, развернулся Стрельников. Дошел до стола, подал одну Андрею, со второй же направился к креслу. Сел, вновь откинувшись на спинку. – Я так понимаю, что имя у парня ненастоящее?

Прежде чем ответить, Андрей поднес чашечку к лицу. Вдохнул аромат, расслабляясь.

Контракт реально был золотым – одной из сторон договора через доверенное лицо выступал императорский род, но проблемным.

Парень – универсальный донор. От желания заполучить такой приз и у самого здравомыслящего в голове дурные мысли появятся.

– Имя – настоящее. Фамилия – нет. – Андрей отставил чашечку. – Уже думал, куда прятать будем? Чтобы и совсем без свободы не оставить, и в соблазн никого не ввести?

– Есть вариант, – словно это не стало серьезной задачкой, с каким-то легкомыслием кивнул Стрельников. – Шестнадцатый учебный центр.

Андрей даже замер. Не столько от неожиданности, сколько от оригинальности предложенной идеи.

Учебный центр спецназа военной полиции находился в черте города. Охрану осуществлял специальный полк, обеспечивавший безопасность особых военных объектов, находившихся на территории Москвы.

Несколько корпусов самого центра, полигон. Для семей преподавателей и обучающихся – благоустроенные трехэтажные дома и несколько коттеджей. Вокруг – березовая роща. Рядом – пруд. Небольшой кинотеатр, кафе, зона отдыха.

Чужим на территорию не попасть, а свои с лишними вопросами друг к другу не лезли.

Оставалось решить вопрос с приемной семьей, но это был уже технический момент. Что такое необходимость, там знали.

– Группа принимает на КПП и сдает там же, – кивнул он, соглашаясь, что решение имеет дополнительный плюс. Ночная охрана будет осуществляться уже не их силами.

– Тогда я согласовываю, – допив кофе, поднялся Стрельников, – и перевожу объект из общежития. Кстати, он – уникум или у них в роду все такие?

Вопрос был скользким, но, чтобы полноценно отработать контракт, Стасу нужна информация. И лучше, если ее будет больше, чем требуется.

– Не все, но через одного, – вздохнул Андрей.

Такой судьбы мало кому пожелаешь. С одной стороны, вроде и неплохо – за подобный дар едва ли не на руках носили. С другой…

Хороший донор, он ведь не только в болезни помогает, но и для омоложения незаменим. Посади такого на цепь рядом с собой, лишние лет десять – пятнадцать спокойно проживешь.

Так что сомнений в том, кого благодарить за долголетие императора, да продлятся его годы, у Андрея не было. У сильных одаренных запас жизненных сил и так больше, чем у лишенных дара людей, а уж с поддержкой…

Но это было не их дело, как оно там… наверху. Для этого такие, как Трубецкой и иже с ним.

– Это хорошо, что не все… – вроде как соглашаясь с его мыслями, задумчиво протянул Стрельников. И добавил, поднимаясь: – Заедешь к Маше? Она ждет.

Говорить Андрей ничего не стал, лишь отследил Стаса взглядом сначала до мойки, а затем и до двери.

Стрельников был прав. Маша – ждала. И ему действительно стоило к ней заехать.

Маша. Маруся. Мария Истомина…

Вольнонаемный целитель.

Когда появилась в крепости на границе с Афганистаном, где они тогда служили, Андрей надолго потерял дар речи. Сама вся средненькая – средний рост, средняя комплекция и даже грудь была средней – не большой, но и не маленькой, а глазищи на пол-лица. Да еще и зеленые, колдовские. И волосы… не рыжие – золотые.

А вот силы в ней было много. И физической – когда нужда была, тяжелых мужиков ворочала. И целительской – Игнату в даре она не уступала. И душевной. Никого не выделяла, но с каждым щедро делилась своим теплом.

Любили ее не только в крепости, но и в приграничье, куда целители периодически выезжали, оказывая помощь местному населению. Все бы лишнее поотрывали, попробуй кто хоть взглядом обидеть.

Но не уберегли.

То нападение, когда афганцы вырезали больше половины гарнизона, обычным не было. Ударили они сразу с нескольких сторон, точно зная слабые места крепости.

Не щадили никого. Ни женщин, ни детей. Ни целителей, хоть те и считались у них едва ли не святыми.

Той ночью погибла жена Игната – Анна.

Мария выжила, но…

Первое время ему казалось, что лучше бы не выжила.