Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я прижалась лбом к двери и закусила губу. Что же делать? Признаваться? Как всё исправить? Может быть, пожелать? Ведь я хотела, чтобы он перестал смотреть, и поэтому лишился зрения? Зажмурилась крепко-крепко.

– Пожалуйста-пожалуйста, пусть Азерафаэль прозреет! – прошептала от всей души.

– Тори! Не испытывай терпение! – пробасил Бъёрн, ударив по двери. – Считаю до трёх и ломаю дверь.

– Если он не будет драться, я выйду, – проблеяла неуверенно.

– Он не тронет тебя, выходи, – перекрикивая рык демона, ответил дознаватель.

Подтянула повыше полотенце, сдула влажные пряди волос и открыла дверь. Демон сидел на кровати и уставился в мою сторону невидящим взглядом. Зрачков и склеры не было, одна чернота вместо глаз. Страшно до чёртиков. Он раздувал ноздри, сжимал руки и багровел от еле сдерживаемой ярости.

– Сними заклятье, – миролюбиво попросил Бъёрн, схватив за локоть и вытянув из укрытия.

– Азерафаэль, прозрей! – очень уверенно изо всех пожелала я, даже пальцы скрестила, чтобы сбылось.

– Издеваешься! – рявкнул демон, вскакивая. Дознаватель встряхнул меня и на всякий случай задвинул за свою спину. – Я тебя распылю по мирозданию!

– Давай выйдем, Азер. Сейчас Тори соберётся, оденется и снимет свою магию, – Бъёрн подошёл к демону и вывел его из комнаты.

Я осталась одна и действительно оделась. Правда, очень медленно и подавляя накатывающую истерику. Был соблазн выйти через окно и сбежать. Но так поступить не позволила совесть. Из-за меня пострадал невинный человек. И пусть он демон, но он эти дни заботился. Да, не по доброте душевной, но ведь ничего плохого не сделал. А я его взяла и ослепила.

Заплела косичку, вдела в ноги балетки. И осторожно выглянула в коридор. Тишина стояла оглушающая. Медленно, по стеночке дошла до прихожей и заглянула в гостиную. Азер сидел на диване один. Возможно, стоит снять порчу так же, как и ту клятву с Хозера? Зажмурилась, молясь, чтобы сработало.

– Я, Виктория Васильева, освобождаю тебя, Азерафаэль Вал, от заклятья, – тихо прошептала. Искренне, горячо и порывисто.

– Я, может, и ослеп, но слышу тебя прекрасно. Что бы ты там ни бормотала, поверь, за меня отомстит весь Подземный мир! Твои братья первыми потонут в крови Внешнего мира, – процедил злобно Азер, распахнула веки и отшатнулась. Демон уже был возле меня. Не успела отступить, мужчина схватил за шею, впиваясь пальцами в горло, и притянул к себе.

– Прости, Азер, – пропищала, сжимая предплечье, – я не знаю, как его снять. Я не хотела, правда. Пожалуйста. Не знаю… Я устала… Не хочу так жить… Не могу…

Голос совсем пропал, и дышать тяжело. Но я не вырывалась. Мне хотелось закончить собственные мучения. Возможно, я жалкая и слабая, но вправду устала. Устала жить в ненависти, злобе и одиночестве. Прошло шесть дней, как я в этом мире, но уже не хочу в нём жить.

Демон перестал душить, разжал пальцы и, стряхнув руку, отпустил. Он возвышался надо мной и тяжело дышал. Я глотала слёзы, пытаясь сдержать всхлипы. Не особо получалось. Преодолев небольшое расстояние, крепко обняла его. Уткнулась мокрым лицом в грудь. Он отшатнулся и замер. Грудь вибрировала от грубого и злого рычания его сущности. Но мужчина терпел, а я плакала.

– Ты не Торвика, – тихо рыкнул он, больно сжимая предплечья.

– Я не помню себя, – прошептала, боясь открыться до конца.

Хватка усилилась, явно оставляя синяки на коже, но не обращала на это внимания. Что мне телесная боль? Я её испытывала на протяжении долгих лет. Азер отстранил меня на вытянутых руках и пытался рассмотреть или понюхать, ноздри трепетали. Подняла руки и коснулась прохладными дрожащими пальцами его лица. Демон вздрогнул, но не отошёл, прикрыл глаза. Дотронулась до век.

Ничего не произошло, не было света или тепла из пальцев, как у лекаря. Убрала руки с лица. Азер хмуро смотрел на меня. Чёрная пугающая бездна вместо глаз пугала до чёртиков и делала мужчину настоящим демоном.

– Кто ты? – прошипел убийственно мужчина.

– Я не знаю. Ничего не помню. Очнулась почти неделю назад и будто белый лист. Имя своё узнала от лекаря. Остальное додумала из всеобщего отношения. Хозер согласился помочь, но как только я сняла печать клятвы, улетел. И тогда поняла, что никому нельзя говорить о потере памяти. Я вправду не хотела тебе зла, – сбивчиво бормотала, краснея от собственного вранья. Железная хватка Азера становилась жёстче и почти раздробила кости. Только когда застонала, он разжал конечности и отступил.

– Я вызвал Горлика и написал письмо императорам. Выходи, Тори, или я буду вынужден сообщить твоим братьям, – где-то в коридоре пробасил Бъёрн и, кажется, заглянул в мою комнату.

– Я всё исправлю, только не говори ему! – взмолилась, всматриваясь в хмурое лицо демона.

Обещала себе, что никогда не буду умолять мужчину, и сама же нарушила своё слово. Просто боялась за свою жизнь. Боялась, что если Азер не догадается, то Бъёрн точно сопоставит все вводные и поймёт, кто я на самом деле. Ведь он самый лучший дознаватель во Внешнем мире.

– О! Вы уже здесь, – за спиной появился Бъёрн. Азерафаэль поднял невидящий взгляд чуть выше моей головы. Опустила глаза в пол, готовясь к худшему.

– Оставь письма, мы пришли к соглашению, – хрипло процедил Азер и, блеснув красной вспышкой в чёрной бездне глаз, обошёл меня.

Я шумно выдохнула, зажмурилась крепко и, покачнувшись, осела прямо на пол. Теперь нужно его вылечить как можно быстрее и задуматься о побеге. Не ровен час, Азерафаэль начнёт задавать ненужные вопросы и всё выяснит. Бъёрн подошёл ближе и, подняв на руки, понёс на кухню. Посадил за стол и отошёл греть завтрак.

– Если не вернёшь ему зрение, я верну тебя домой, – тихо пообещал мужчина-викинг, ставя передо мной вчерашний ужин.

Промолчала. Спорить не стала. Мужчина завтракать