class="p1">— Большое спасибо, товарищ капитан!

— Всегда пожалуйста, первый помощник! — Ольга приплясывала, смеялась и кружила няню за руки, не помня себя от радости, а на столе высился дивный сметанный торт. Всё было хорошо. Очередной суровый экзамен успешно сдан.

ГРОНД: Высокий Ворон — IV

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ: ИЗ ПЕСКА И ВОДЫ

7 апреля 2087 года

Семь часов в глубокой матрице. Подходит к концу её третий рабочий день в должности директора-оператора производства. Выпускной экзамен, к которому Ольга готовилась все эти годы, пройден две недели тому назад с удивительной лёгкостью — штаб-квартира Сверхновой была заинтересована в максимально быстром запуске завода и отнеслась к экзамену как к простой формальности, проигнорировав протесты Арины Родионовны. Пробных пусков конвейера, на которые по нормативу отводилось сорок пять суток, не было вообще — производственную линию сразу загрузили сырьём и подали электроэнергию.

Заготовки, представляющие собой каркас мономолекулярных графитовых нитей, медленно двигались друг за другом по бесконечной линии заводских труб. Ольга, чьё сознание разделилось на сотню тысяч автономных фрагментов, вела работы одновременно над каждой поступающей заготовкой, закрепляя на нитях отдельные молекулы воды и диоксида кремния, которые она отбирала из текущего по другим трубам сырьевого реагента. Реагент закачан в трубы год назад, всё это время проходил тщательную обработку и очистку и теперь полностью готов к использованию.

Сам процесс сборки напоминал установку бетонных блоков на арматурные прутья строящегося здания и проходил в вакууме, что обеспечивало максимально возможную чистоту продукции. Состояние свободного падения, в котором пребывал завод, позволяло оператору моделировать и собирать конструкции, невозможные при постоянной гравитации, в результате чего физические свойства готовых деталей намного превосходили земные аналоги.

По мере того как заготовка обрастала всё новыми и новыми молекулами, Ольга продвигала её дальше по линии, периодически облучая ультрафиолетовым и рентгеновским излучением, добавляя молекулы цветных металлов, обтачивая конструкцию при помощи микролазеров. Температура работающего конвейера всё время возрастала, но, когда солнце в очередной раз скрывалось за горизонтом и наступала короткая ночь, резкий сброс тепла на радиаторы надёжно охлаждал перегретые механизмы.

Где-то за пределами матрицы Арина тщательно контролировала общее состояние девочки, следя за тем, чтобы возникающие на конвейере помехи не передались ей через нейроинтерфейс в виде резонирующих колебаний, грозящих разрушить нервные окончания оператора. Одновременно за работой Ольги наблюдали два десятка технических специалистов из штаб-квартиры во главе с куратором. Ольга поддерживала с ними постоянный контакт, отвечая на вопросы и поясняя свои действия без отрыва от производства. Наконец первая партия готова и отправлена на упаковку. Девочка отобрала несколько граммов готовых изделий для финальной проверки качества и свернула работу.

При тысячекратном увеличении готовая деталь напоминала метровой высоты куб со скошенными гранями. Оля и Арина пристально разглядывали полученное электронным микроскопом изображение, поворачивали голограмму под разными углами, меняя освещение, периодически сверяясь с чертежами, запрашивая весовые данные и тысячи других параметров.

— Бракованная, — после минутной паузы Ольга вынесла свой безжалостный вердикт, обратившись к Арине и Михаилу по локальной сети.

— Оль, сколько можно повторять — вслух, а не по радиоканалу, а то ты так совсем говорить разучишься. Я понимаю, что ты великолепный оператор, но всё же не забывай, что за пределами нашего Дома далеко не все умеют так общаться. У нас есть время поговорить, мы никуда не торопимся, так что, пожалуйста, отключи радио и говори вслух.

— Ну хорошо, хорошо, — вернулась к устной речи Ольга, действительно начавшая уже отвыкать от обычного общения. — Эта деталь бракованная.

Арина ничего не ответила, дядя Миша развёл руками.

— Бракованная! Вы разве не видите, что она бракованная? — громко повторила девочка, усомнившись, что её правильно поняли. — Посмотрите сюда, вот эти два ребра скошены под недопустимым углом, ошибка в девять угловых секунд при максимуме в две. Плюс на ней слишком много производственной пыли, обратите внимание, здесь и вот здесь, в ультрафиолете хорошо видно, — Оля нужным образом повернула куб, демонстрируя взрослым светящиеся пятна пыли на идеально ровной поверхности. — Я же просила заменить фильтры на участках с 234 по 451, рапорт подавала, и ничего! Боюсь, что вся партия будет не лучше. Первый блин комом. Так быть не должно, такое низкое качество — просто какой-то позор!

Девочка отключила голограмму и плюхнулась в кресло, сердито глядя на няню и куратора. Пятьдесят пять минут назад завод выдал первую партию своей продукции — двести пятьдесят килограммов водоочистителя, и, по мнению директора, качество этого необычайно дорогого товара не выдерживало никакой критики, и потому его нужно срочно отправить на повторную обработку.

— Решение принято, Оля, груз уйдёт на Землю следующим транспортом, — Михаил вовсе не разделял её переживаний по поводу некондиционного состояния первой партии. — Прямой приказ из штаб-квартиры, отменить его невозможно. Готовую партию товара, всю четверть тонны, запрещено доставлять обратно на конвейер для доработки и повторной очистки, её необходимо упаковать как положено и подготовить к отправке. Новые заготовки должны встать на конвейер к 17:00 по Москве, чтобы успеть изготовить ещё как минимум сто килограммов до подхода следующего грузовика. Отправим на Землю триста пятьдесят кило, и все будут довольны.

— Претензий к Ольге нет, я надеюсь?!

— Арин, ну о чём ты говоришь, никаких претензий, никакого недовольства, руководство просило особенно пояснить свою позицию. Всё отлично, все понимают, что завод пущен в строй намного раньше намеченного срока, не имея всего необходимого оборудования, потому качество первых партий водоочистителя может быть серьёзно ниже ожидаемого по независящим от оператора, то есть от Ольги, причинам. В руководстве ожидают, что с выходом завода на полную мощность и его дооснащением качество продукции достигнет нужного уровня. Говоря простым языком — никто тебя, Оленька, ни в чём не винит, наоборот, все очень довольны твоей работой. А то, что готовый водоочиститель получился хуже, чем мог быть, хуже, чем ты могла сделать, — ну просто очень нужны сделанные тобой песчинки, эти двести пятьдесят килограммов, у нас нет возможности ждать дольше. Ты нас простишь?

— Ладно, что уж с вами делать, так и быть, сегодня я вас прощаю. Просто не люблю, когда меня заставляют намеренно плохо выполнять своё дело, я не научена работать спустя рукава, — важно проговорила Оля и добавила:

— Если бы вы подождали хоть десять дней, даже неделю, всё было бы лучше. Ведь эти кубики не разовьют и сорока процентов от номинальной мощности. Ну нельзя так!

Губы девочки надулись, она хотела ещё что-то сказать в защиту своего мнения, но тут Арина аккуратно подцепила пинцетом крошечную белую песчинку и поднесла её к глазам Ольги:

— Послушай взрослых,