Любой документ по-своему интересен. Этот не исключение. Вот некоторые фрагменты.

На совещании присутствовали двадцать человек. Помимо съемочной группы — от дирекции, фабкома, комсомольской организации.

В первой части сказано: «Слушали тов. Владимирова [это начальник бригады. — А. Х.], Ромма и Волчка о проделанной работе и перспективах». Докладчикам было задано 15 вопросов. Потом начались прения, выступающие говорили «о необходимости увеличения рабочего съемочного дня до 1 1/2 смены… О недопустимости задержек в стройках и сдачах декораций, о плохой дисциплине осветителей и скверном состоянии осветительной аппаратуры… О сокращении и предупреждении углубления прорыва. О неправильном метраже пленки в коробках, об улучшении шефства комсомола…»

Не меньше пищи для размышлений давала вторая часть — «Постановили». Там, в частности, говорилось:

Считать недопустимым явлением с задержкой [так в оригинале. — А. Х.] стройки и сдачи декораций (комната немца, коридор), которое ввело группу в простой и прорыв в 21 внеплановый рабочий день. Категорически поставить вопрос перед дирекцией и фабкомом о принятии решительных мер по предотвращению задержек в следующих объектах. Отметить, что осветительная аппаратура находится в неисправности, что сильно тормозит работу группы, вызывает перерасход пленки и снижает качество снятого материала, дирекции необходимо срочно привести в порядок всю осветительную аппаратуру и угли к ним…

Ввиду того, что систематически не совпадает метраж с цифрой на коробке (не хватает негатива), дирекции довести до сведения пленочные [так в оригинале. — А. Х.] фабрики. Работа гримера поставлена в крайне тяжелые условия. Нет технических приспособлений для прически и готовки париков, как-то: электрическая сушилка, а также систематические переработки…

Считать питание группы во время съемок абсолютно скверным (кроме винегрета, кипятка без сахара и сырых булочек ничего больше нет). И несмотря на неоднократные разговоры с тов. Фокиным об улучшении буфета и увеличении его ассортимента, ничего кроме фразеологий.

Один раз Раневская и ее подруга из Камерного театра Нина Сухоцкая взбрыкнули и отказались сниматься в таком бедламе. Для Ромма это была дополнительная головная боль, однако в конце концов конфликт удалось с присущей ему дипломатичностью благополучно разрешить и вернуть бунтовщиц на площадку.

Подготовительный период он подготовительный и есть. От него много зависит. Но куда как сложнее — съемки. Каждый раз — словно в омут головой. Еще не существует капитальной теории кино, еще не укоренились ставшие со временем столь привычными термины. До многого требуется доходить собственным умом. Попадешь в точку, значит, заложил основы теории, потом тебя будут цитировать, изучать твой метод. А пока… Идешь, словно по минному полю. При каждом шаге дрожишь: получится или не получится. Вдруг так рванет, что все полетит кувырком.

Театральное существование с расписанием репетиций и спектаклей все же напоминало нормальную работу. Другое дело кинопроизводство того времени. Недостаточно технически совершенное, да еще с нашей извечной любовью к дисциплине… Остается только удивляться, что фильмы, причем порой классные, вообще выходили. Павильоны киностудии отапливались плохо. Пока все лампы и софиты не включатся, того и гляди окоченеешь. Ждешь то одного, то другого…

Ко всему прочему руководящие кинематографом чиновники держали «Пышку» на скудном финансовом пайке. Тогда приветствовались фильмы с тематикой государственной важности, где рассказывается об индустриализации, коллективизации, трудовых рекордах и тучных урожаях, обороне. А тут — исторический фильм, к тому же из зарубежной жизни, да и содержание такое, что детям до 16 лет стыдно показывать. К такому товару можно относиться шаляй-валяй. Теперь большинство фильмов на Москинокомбинате снимается со звуком, однако на легковесной «Пышке» не грех сэкономить. Есть две основные декорации — гостиница и дилижанс, с остальным хозяйством пускай сами выкручиваются.

Хлопот у всех участников группы было хоть отбавляй. С самой лучшей стороны проявил себя оператор Волчек. Он совершенно виртуозно работал со светом. В кинематографе того времени крупные планы использовались не слишком часто, с крупным планом проскальзывали и крупные дефекты внешности. Но, когда их снимал Борис Израилевич, получалось удачно. Он постоянно придумывал разные способы подсвечивания и расположения теней на лицах, чтобы оптимальным образом показать психологическое состояние героев. Словами это передать невозможно, это нужно видеть. Расхождений у режиссера и оператора не бывало. Оба прилагали максимум усилий, чтобы компенсировать отсутствие слов изобразительными средствами.

Снималась «Пышка» немой камерой «Дерби», которую приходилось крутить вручную. Отечественная панхроматическая пленка, которую начал выпускать Шосткинский завод, детище первой пятилетки, была далека от совершенства. Как, впрочем, и вся техника. У Сергеевой однажды от лопнувшей лампы загорелся парик.

Зато энтузиазм бил через край. Инженеры, механики, художники все время что-то придумывали, улучшали. Дилижанс установили в павильоне на рессорах. Сделали так, что он трясся. При этом создавалось впечатление, словно экипаж едет по неровной дороге.

Ошибется тот, кто подумает, будто «Пышке» дали «зеленую улицу». Вовсе нет. Помимо естественных творческих трудностей делу мешали разные административные обстоятельства. Самое главное из них заключалось в том, что вскоре после начала съемок утвердивший этот фильм директор С. Л. Орелович перешел на другую работу. (Точнее, вернулся в органы государственной безопасности, где служил до кино.) Пришедший на его место новый директор «Пышку» законсервировал. Позже — опять смена руководства, и съемки возобновились. Несмотря на эту свистопляску, работа над фильмом прошла сравнительно быстро. Съемки начались в августе 1933-го, а завершились в июне следующего года. Общественный просмотр состоялся 10 сентября 1934 года на главной премьерной площадке страны — в кинотеатре «Ударник». Он был специально создан для показа звуковых фильмов, немая «Пышка» оказалась приятным исключением.

В августе 1977 года исполнительница заглавной роли Галина Ермолаевна Сергеева вспоминала:

Ромм прекрасно знал французский язык, и вот, когда картина «Пышка» вышла, то, конечно, было интересно и Михаилу Ильичу, и нам, какую оценку картина получила во Франции, на родине Мопассана. И вот Ромм смог без переводчика, сам, познакомиться с французской прессой, а потом познакомить нас — актеров.

Мы узнали, что писалось много о талантливом режиссере, о прекрасно сделанной, сыгранной картине. Не забыли и меня. Писали: «Если бы был жив Мопассан, то лучше, чем мадемуазель Сергеева, Пышки он не хотел бы»[15].

Михаил Ильич прекрасно сознавал для какой аудитории работает в данном случае, каким интересам советских людей должна потрафить картина. Главная задача — подчеркнуть низость и лицемерие состоятельных слоев буржуазного общества, донельзя развращенных деньгами, не знающих, что такое этика.

На съемках фильма «Пышка»

1934

[РГАЛИ. Ф. 844. Оп. 4. Ед. хр. 11. Л. 1]