– Господи! – произнес он в отчаянии, как будто разговаривая с самим собой. – Дай мне силы пережить все это. Господи.

У Ривы навернулись слезы на глаза.

– Ты звучишь очень усталым, – сказала она, пытаясь изменить тему разговора. – Что с тобой?

– Я всю ночь стоял в карауле, так что не спал со вчерашнего утра.

– Ты, наверное, едва стоишь на ногах от усталости, – посочувствовала Рива.

– Это ничего, – приободрился Эйтан. – Ты ведь знаешь, я двужильный. Сейчас сяду в автобус и буду спать до Тель-Авива.

– Хорошо, приезжай. Поговорим сегодня, – закончила разговор Рива. Она положила трубку, откинулась на спинку кресла и бессмысленно уставилась в пространство перед собой. Дима, заметив ее состояние, подошел к ее столу и, разложив для видимости чертежи, сел рядом.

– Ты говорила с ним? – спросил Дима.

– Да.

– Пойдем вниз, поболтаем, – предложил он.

– Мне некогда, милый, – нежно возразила Рива. – Нужно идти сейчас на совещание. Давай лучше встретимся во время обеда в заводской столовой. Займи на меня место у окна.

– Хорошо, займу. А что же он тебе говорил?

– Сегодня предстоит пережить еще одну сцену, – уныло сообщила Рива. – Я просто в отчаянии. Я читала в книгах, как многие мужчины не переносят женских слез. Но я еще нигде не читала, как тяжело переносить мужские слезы. Просто не представляю, как себя вести в таком случае.

– Я могу дать тебе совет. Когда он заплачет, ты заплачь в отместку ему. Вместе с ним и будешь плакать, – Дима беспечно улыбался. – Таким образом, вы будете квиты. Он не сможет переносить твои женские слезы, а ты – его мужские. Вам не останется ничего иного, как перестать плакать и начать серьезно обсуждать проблему.

– Подлый насмешник, – добродушно упрекнула его Рива, слабо улыбнувшись. – Не понимаешь ты, что тут семья рушится. И не представляешь, как это тяжело. Даже если он согласится разойтись, все-равно это не легко. – Рива поднялась и, захватив с собой заранее подготовленную папку, ушла на совещание.

В кабинете уже собрались все, кто должен был прийти. Обсуждали строительство дополнительных площадей для производства упаковки, и было много шума и возбужденных, резких реплик в адрес тех, наверху, кто противился проекту. Рива с трудом заставляла себя сосредоточиться на предмете обсуждения, но ее мысли упорно уносили ее к Диме, к воспоминаниям о проведенном с ним времени, и к предстоящему разговору с Эйтаном. Будет ли это опять такая-же пытка? Или он согласится на развод и тогда… Тогда начнется новый этап трудностей для всех: для нее, для сына, для Эйтана, да и для Димы. Ничего не поделаешь. Счастье часто идет в ногу с бедой. Приходится принимать жизнь такой, какая она есть, и благодарить судьбу за то, что счастье все-таки приходит, не смотря ни на что.

– Ты довольна, Рива, решением собрания? – донесся до нее голос одного из участников. Это был представитель управления. Рива спокойно и уверенно повернула голову в его сторону. Ничто в ней не выдавало, что она понятия не имеет, о чем идет разговор.

– Вполне, – твердо ответила она. – Если у меня будут какие-нибудь возражения, я пошлю их в письменном виде всем участникам совещания после того, как получу письменный отчет.

– Прекрасно, – согласился человек из управления. – На этом я считаю совещание законченным. – Все поднялись и поспешно двинулись прочь из комнаты заседаний. Рива зашла в столовую, когда обед уже начался и свободных мест почти не осталось. Возле окна сидел Дима за столом, заставленным тарелками с едой. Он тоже заметил ее и улыбнулся приветливо.

– Во-время пришла? – спросила Рива, садясь напротив.

– Во-время. Только что все принес, на тебя и на себя. Удивительно, что ко мне никто не подсаживается, хотя сесть негде. – Рива пробежала глазами по залу и в долю секунды успела заметить много любопытствующих глаз.

– За нашей спиной, наверное, бродит много сплетен, – усмехнулась Рива. – Мы находимся под пристальным наблюдением. Учти это.

– Я не замечал, – удивился Дима и украдкой осмотрел зал столовой.

– А я не сомневаюсь, – сказала Рива, принимаясь за курицу. – Первыми, конечно, заметили наши отношения женщины. Они везде пытаются заметить чужую любовь, даже там, где ее нет. Достаточно нескольких взглядов, чтобы возбудить их любопытство, а вслед за ним и фантазию, которая порой рисует перед ними совершеннейшую нелепость. Оглядись осторожно, и ты увидишь много женщин, сгорающих от любопытства. Они, конечно, передают свои наблюдения мужчинам, которые, как оказывается, не менее жадны до сплетен, чем бабы.

– Мне плевать, – заявил Дима. – Плевать на них на всех.

– А мне, – не совсем, – сказала Рива, опустив углы губ. – Но изменить все-равно ничего нельзя. Так что прийдется смириться.

– Наплюй ты на все, – в сердцах посоветовал Дима.

– Не могу. Я ведь женщина. От женщин, почему-то, общество требует большей ответственности за такие дела. Очень странно. С детства девочек приучают к мысли о том, что они должны нравиться мужчинам. А когда это в итоге получается то они, оказывается, не должны этим пользоваться.

– Ты знаешь, у моего приятеля недавно умер отец, – переменил Дима тему разговора. Его мать осталась одна. Она хочет сдать комнату кому-нибудь. Может, снимем на первое время?

– Ты сумасшедший, – усмехнулась Рива. – А впрочем… Я подумаю. Может, другого выхода и нет. Все неудержимо несется к развязке. Чем то это должно закончится?

– Когда, ты полагаешь, он должен приехать? – спросил Дима.

– Он, наверное, уже дома или скоро будет. Утром выехал из Хайфы, а сейчас уже полдень. Оттуда добираться, если на автобусе, не больше двух часов.

– Из Хайфы? – переспросил Дима. Что-то в его голосе заставило Риву вздрогнуть.

– Да. А что? – Она озабоченно посмотрела ему в глаза.

– Так. Утром передали, что было нападение террористов на автобус. Ты не слышала?

– Нападение? – по настоящему встревожилась Рива. – Я была все утро на совещании, и не в курсе дела. Есть жертвы?

– Убитых нет, – стал успокаивать ее Дима. – Только раненные. Да что ты так разволновалась? Он наверняка уже дома.

– Чем это закончилось? – продолжала расспрашивать Рива, не скрывая испуга.

– Там была перестрелка. Террористы напали на автобус, в котором было несколько солдат с оружием. Сама понимаешь, солдат есть солдат. Началась стрельба, один араб был убит, другой тяжело ранен, а с третьим пока не известно что. Да ты, Рива, прекрати волноваться.

– Поехали, – сказала Рива поднимаясь.

Приехав на работу Рива торопливо взбежала на второй этаж, к себе в отдел и, сев за стол, дрожащими пальцами набрала домашний номер. Никто не откликнулся на другом конце провода. Рива