Какой ты старый, Новый Год!

Ведь мы равно наоборот

Считать могли бы годы.

Не исказив природы.

Да… Много мудрого у нас…

А впрочем, с Новым Годом вас!

Давайте спать и хныкать

И пальцем в небо тыкать.

1908

НОВАЯ ЦИФРА

1910

Накрутить вам образов, почтеннейший?

Нанизать вам слов кисло-сладких.

Изысканно гадких

На нити банальнейших строф?

Вот опять неизменнейший

Тощий младенец родился,

А старый хрен провалился

В эту… как ее?..

В Лету.

Как трудно, как нудно поэту!..

Словами свирепо-солдатскими

Хочется долго и грубо ругаться.

Цинично и долго смеяться. —

Но вместо того — лирическо-штатскими

Звуками нужно слагать поздравленье,

Ломая ноги каждой строке

И в гневно-бессильной руке

Перо сжимая в волненье.

Итак: с Новою Цифрою, братья!

С весельем… то бишь с проклятьем —

Дешевым шампанским.

Цимлянским

Наполним утробы.

Упьемся! И в хмеле, таком же дешевом,

О счастье нашем грошовом

Мольбу к Небу пошлем,

К Небу, прямо в серые тучи:

Счастья, здоровья, веселья,

Котлет, пиджаков и любовниц.

Пищеваренье и сон —

Пошли нам, серое Небо!

Молодой снежок

Вьется, как пух из еврейской перины.

Голубой кружок

(То есть луна) — такой смешной и невинный.

Фонари горят

И мигают с усмешкою старых знакомых.

Я чему-то рад

И иду вперед беспечней насекомых.

Мысли так свежи.

Пальто на толстой подкладке ватной,

И лучи-ужи

Ползут от глаз к фонарям и обратно…

Братья! Сразу и навеки

Перестроим этот мир.

Братья! Верно, как в аптеке:

Лишь любовь дарует мир.

Так устроим же друг другу

С Новой Цифры новый пир —

Я согласен для начала

Отказаться от сатир!

Пусть больше не будет ни глупых, ни злобных.

Пусть больше не будет слепых и глухих.

Ни жадных, ни стадных, ни низко-утробных —

Одно лишь семейство святых…

…………………………………………

Я полную чашу российского гною

За Новую Цифру, смеясь, подымаю!

Пригубьте, о братья! Бокал мой до краю

Наполнен ведь вами — не мною.

1909

ДИЕТА

Каждый месяц к сроку надо

Подписаться на газеты.

В них подробные ответы

На любую немощь стада.

Боговздорец иль политик.

Радикал иль черный рак.

Гениальный иль дурак.

Оптимист иль кислый нытик —

На газетной простыне

Все найдут свое вполне.

Получая аккуратно

Каждый день листы газет,

Я с улыбкой благодатной.

Бандероли не вскрывая.

Аккуратно, не читая.

Их бросаю за буфет.

Целый месяц эту пробу

Я проделал. Оживаю!

Потерял слепую злобу.

Сам себя не истязаю;

Появился аппетит,

Даже мысли появились…

Снова щеки округлились, —

И печенка не болит.

В безвозмездное владенье

Отдаю я средство это

Всем, кто чахнет без просвета

Над унылым отраженьем

Жизни мерзкой и гнилой.

Дикой, глупой, скучной, злой…

Получая аккуратно

Каждый день листы газет.

Бандероли не вскрывая.

Вы спокойно, не читая,

Их бросайте за буфет.

1910

МЯСО

(Шарж)

Брандахлысты в белых брючках

В лаун-теннисном азарте

Носят жирные зады.

Вкруг площадки, в модных штучках.

Крутобедрые Астарты,

Как в торговые ряды.

Зазывают кавалеров

И глазами, и боками.

Обещая всё для всех.

И гирлянды офицеров,

Томно дрыгая ногами,

«Сладкий празднуют успех».

В лакированных копытах

Ржут пажи и роют гравий.

Изгибаясь, как лоза, —

На раскормленных досыта

Содержанок, в модной славе.

Щуря сальные глаза.

Щеки, шеи, подбородки,

Водопадом в бюст свергаясь,

Пропадают в животе.

Колыхаются, как лодки,

И, шелками выпираясь.

Вопиют о красоте.

Как ходячие шнель-клопсы.

На коротких, пухлых ножках

(Вот хозяек дубликат!)

Грандиознейшие мопсы

Отдыхают на дорожках

И с достоинством хрипят.

Шипр и пот, французский говор…

Старый хрен в английском платье

Гладит ляжку и мычит.

Дипломат, шпион иль повар?

Но без формы люди — братья. —

Кто их, к черту, различит?..

Как наполненные ведра.

Растопыренные бюсты

Проплывают без конца —

И опять зады и бедра…

Но над ними — будь им пусто! —

Ни единого лица!

Июль