- Неплохо, - спокойно ответила красавица, отпила из стакана и добавила непринуждённо: – Я живу с ним третий год.

Горохов даже замешкался немного. Куча мыслей пронеслась у него в голове. Опасно - не опасно, выгодно – не выгодно. С одной стороны, это не очень хорошо, но с другой… Такая женщина, как Люсичка, несомненно имела большое влияние на мужчину, с которым проживала.

- Так вы с ним живёте? – зачем-то переспросил он, скорее для того, чтобы потянуть время и обдумать сложившуюся ситуацию.

- Да, - Людмила Васильевна смотрела на него поверх стакана, кажется, она улыбалась.

«Какая же это ушлая баба…». Горохову даже пришлось сделать вид, что он не удивлён. Инженер собрался с мыслями.

- Зачем Юрок звал меня? О чём хотел говорить?

- Я ему тебя порекомендовала, - невозмутимо отвечала Людмила Васильевна, - и с тобой хочет пообщаться не только Юрочка. На встрече будут и другие люди.

У инженера отлегло от сердца. Если в деле будут присутствовать «… и другие люди», то речь, скорее всего, пойдёт о бизнесе. О воде.

- Эти, как вы изволили выразиться, «другие»… Они тоже деловые… типа вашего Юрка Дулина? – поинтересовался он.

- А тут все такие, как Юра, за исключением нескольких приезжих специалистов, – спокойно продолжала красавица, попивая коктейль.

Горохов тоже выпил пару глотков и спросил:

- А как вы, Людмила Васильевна, себя чувствуете среди подобной публики? Вам не бывает страшно?

Люсичка оставалась невозмутимой.

- Не бывает. Вся это публика… не то чтобы тупая… Они все скорее… узколобые. Бизнесмены… Ни дать ни взять… Деньги, власть… Делёж пирога – вот все их объективные задачи. Самые умные из них – это те, кто остро чувствует опасность, остальные живут по принципу «авось пронесёт». Долбоклюи…, – она засмеялась. В её устах даже грубая брань звучала как-то пикантно, что ли. - А потом так удивляются, кода находят свои имена в списках вашего Трибунала. Так искренне негодуют: как они узнали? Кто-то стуканул? За что судьба несправедлива? Смотрю на них и плачу, - она сделала глоток и добавила: - От смеха.

Инженер был отлично знаком с той породой людей, о которых рассказывала Люсичка, они были как раз его клиентами. Зверствовали, убивали, торговали наркотой, брали в рабство, а когда Горохов или его коллеги приходили за ними, то они, поняв, что откупиться не получится, начинали философствовать, размышлять о справедливости. И все они всё время использовали один и тот же тезис: мол, не мы такие, жизнь такая. Мол, погляди, что вокруг творится. Но перед тем, как навсегда угомонить такого «бизнесмена», инженер говорил ему:

- Нет, это не жизнь такая, и в том, что творится вокруг, есть и часть твоей вины. А посему пришло время произвести расчёт…

Скорее всего, Юрок и его люди – это как раз те, что уже своё нахапали и теперь хотят легализоваться. А как это сделать? Начать легальный бизнес. Ему это было понятно, но он хотел уточнить.

- О чём эти люди хотят со мной говорить?

- Ой, да не волнуйся ты, - Люсичка небрежно махнула рукой, - ты им нужен больше, чем они тебе, будут деньги предлагать. Ты только цену сильно не заламывай.

- Хорошо. Ладно, скажи Юрку, что завтра я смогу с ним встретиться. Мне к нему подъехать?

- Нет. Сюда ко мне приезжай, до жары, часам к одиннадцати, – произнесла Людмила Васильевна.

- А вы тоже будете?

- Конечно буду, - ответила она тоном, не допускающим иного: как же без меня?

- А разговор пойдёт о воде? – уточнил инженер.

- Ты думай больше о нашем с тобой уговоре, - почти строго сказала красавица: мол, завтрашняя встреча – это ерунда.

- О нашем? – Горохов вспомнил. – А, ну да…

- Горохов, через три дня у нас с тобой встреча, не заболей и не умри, приедешь - не пожалеешь, - сказала Люсичка, вставая из-за стола, и была она при этом весьма серьёзна, а потом, постучав по скатерти ноготком, добавила: – Не забудь заплатить за мой коктейль. А то я тебя знаю…

Она пошла в сторону кухни и вдруг вернулась к столу:

- Да, чуть не забыла, а когда у тебя свадьба-то?

- Какая ещё свадьба? – Горохов поморщился: что за дичь.

- Ну как какая? Ты же мои серёжки своей дикарке подарил?

- Подарил, она заслужила, а при чём здесь свадьба? – инженер насторожился.

- А, да ты, видно, не в курсе, - кажется, ситуация веселила Люсичку, - такие серёжки у здешних дикарей дарят женихи своим избранницам перед тем, как сделать предложение. Если баба приняла подарок, значит, можно идти к её отцу.

Горохов от неожиданности даже не знал, что и сказать. Он теперь понял и поведение Самары в последние дни, и ненавязчивые вопросики атамана Лёвы Василька. Всё теперь было ему ясно.

А Людмила Васильевна, откровенно веселясь, продолжала:

- А ты, что, не знал этого? – она посмеивалась. – Ой, Калинин, ой Калинин, ну ты и болван. А я думаю, зачем ему мои сережки? Ладно, Калинин, ты мой должник, открою тебе ещё одну тайну: этот обряд на вдов не распространяется, только на невинных девиц, так что, если твоя дикарка будет наседать со свадьбой, ты ей это вспомни.

Она повернулась и пошла, а инженер посмотрел ей вслед и, вздохнув, позвал к себе официантку.

Толик его уже дожидался на проходной, топтался и курил в тени, инженеру одного взгляда хватило, чтобы понять: его распирает. Он что-то хотел сказать Горохову. Очень хотел.

- Ну, давай, - инженер не сдержал усмешки. – Что выяснил?

- Ты обалдеешь! –начал Баньковский. – Но Мордашёв, оказывается, знал, что Юрок тебя хочет видеть. Мордашёв сказал, что это он Юрка надоумил с тобой познакомиться и что он сам будет на переговорах с тобой.

- Ах это он? – кто-то явно врал, либо Люсичка, либо Мордашёв. - А он не сказал, что они хотят от меня?

- Нет, - ответил Баньковский. - Но это и так понятно. Я сразу понял, что разговор пойдёт про воду. Про новые месторождения.

- Толя, а ты счастливый человек, - Горохов вдруг остановился и полез в карман за сигаретами.

- Я? С чего это? –