Шрифт:
Закладка:
Зато сейчас я все отлично понимаю. Моя Катюша — расчетливая хитрая стерва, вот и весь ответ.
Но если бы не она, я, наверное, не знал бы, ради чего мне теперь стоит жить.
* * *Мы ели пельмени на кухне — я глотал их не жуя и тупо смотрел в стену. Оля говорила мне что-то, гладила по руке, успокаивая. Димка косо на нас посматривал — ревновал. Оробевшая Таня стояла у окна — она была совершенно растеряна.
Праздник кончился.
Можно было расходиться.
— На работе меня завтра не ждите, — сказал я, совершенно не представляя свое завтрашнее будущее.
— Может, останешься у меня? — предложил Димка.
— Не знаю… — Я попытался собраться с мыслями. — Может быть…
— Как-то странно, — сказала вдруг Таня. Никто не ждал, что она заговорит, потому все повернулись к ней.
Таня глядела в окно.
— Что именно? — спросила Оля.
— Посмотри сама.
Оля, оставив мою руку, поднялась. Димка тут же пересел на её место, налил себе кофе, потянулся за печеньем.
— Действительно, странно…
— Ну что там? — Димка тоже встал, подошел к Оле, будто невзначай прижался к ней боком.
Мне было все равно, что они там видят. Но их громкие комментарии не позволили мне остаться в неведении.
Двор был необычайно пуст и тих; только на детской площадке бесцельно топтались две подозрительные фигуры — то ли забулдыги, то ли наркоманы, то ли пришлые бомжи — с высоты восьмого этажа было не рассмотреть. Видимая часть проспекта была запружена атомобилями — они стояли плотно, как камни в булыжной мостовой, и даже не делали попыток продвинуться. Складывалось ощущение, что все эти машины брошены. Недавно открывшийся в доме напротив магазин «Еда» производил впечатление разграбленного: его витриные окна были разбиты, а в дверях застрял помятый «Логан», каким-то образом преодолевший три ступеньки довольно высокого крыльца. Город окутывала дымка — такое случалось в жару, когда горели близкие торфяники и расположенная рядом с ними свалка.
Но до жары оставалось как минимум два месяца.
— Война, что ли, началась — пробормотал Димка.
Я подумал, что он шутит, поглядел на него… Нет, он не шутил.
Вот тогда я тоже встал и подошел к окну.
Да, город был необычно пуст. Да, два витринных окна магазина напротив были разбиты, а в дверях торчал помятый автомобиль. Да, в воздухе висела какая-то серая пелена.
Ну и что? Почему сразу — война?!
— Надо выгонять этих двоих из спальни, — сказал Димка, поворачиваясь. — Поглядим, что в интернетах пишут.
Выгонять никого не пришлось. «Эти двое» стояли в дверях кухни и смотрели на нас.
— Ты извини, что так получилось, — негромко сказал мне Минтай Юрьевич.
Растрепанная Катюха фыркнула и пихнула его плечом.
— Извини, — покосившись на нее, повторил Минтай. Кажется, ему действительно было очень неудобно. — На работу можешь завтра не приходить.
Я так и не узнал, то ли он таким образом сообщил мне об увольнении, то ли просто разрешил взять отгул. Он даже перед смертью мне в этом не признался.
* * *Минтаями Димка звал всех Михаилов, и я быстро перенял у него эту идиотскую привычку. Так что, когда нашу маленькую дружную контору возглавил новый начальник, вопрос с его прозвищем был уже решен.
Минтай Юрьевич в программировании и компьютерах разбирался слабо, он был, что называется, управленцем. Тем не менее, в конторе нашей он освоился быстро, в коллектив вписался и дело себе нашел. Человек он был неплохой, но какой-то бесхребетный. К тому же и своеобразно замкнутый, хотя пьянки, шашлыки и прочие корпоративы посещал исправно и даже, если был в настроении, веселил народ — «зажигал», как теперь принято говорить.
С некоторым удивлением и даже недоверием однажды мы узнали, что Минтай Юрьевич — бывший военный. Где он служил, и чем занимался, мы так и не выяснили. На все вопросы о своем военном прошлом он, смущаясь, отшучивался — бумажки, мол, черкал, чернила переводил. Пенсионером он стать не успел — он всего-то на восемь лет был меня старше — и мы с Димкой сошлись во мнении, что Минтая из армии «попросили» за какие-то пригрешения — возможно, чужие.
Минтай вообще не любил распространяться о прошлой своей жизни. Мы знали только, что он успел поездить по стране, и что у него где-то есть бывшая жена и дочь — он звонил им иногда и отсылал алименты.
Мне кажется, он очень обрадовался, когда понял, что его алименты больше никому не понадобятся…
Больше всего на свете Минтай Юрьевич любил деньги. Если бы не он, я был бы сейчас бедней на пять миллионов рублей.
Смешно, правда?
* * *Интернет тогда еще работал.
Мы сгрудились у Димки за спиной, заглядывая в монитор. Понять что-либо мы еще не успели, поскольку высматривали в заголовках новостных сайтов название нашего города и не обращали внимания на прочие темы. Димка успевал читать больше нашего, но и у него цельная картинка еще не сложилась. Он открывал заинтересовавшие его материалы в новых окнах браузера, намереваясь ознакомиться с ними чуть позже, — он всегда так делал. Но одна новость заинтересовала его особенно. Я успел прочитать только слово «зомби», набранное крупным шрифтом, а торопыга Димка уже развернул во весь экран размещенный на странице видеосюжет.
Снят он был на камеру, встроенную в какое-то мобильное устройство,
