Шрифт:
Закладка:
Раздел 3
Б. Апрелев[91]
Ижевцы и воткинцы[92]
Еще не настало время для историка, спокойного, беспристрастного, который написал бы полную картину страданий русского народа с момента падения исторической государственной власти в 1917 году. Однако записки современников, хоты бы и не личные, лишь бы они были правдивы и точны, дадут в будущем лучший материал для составления истории. Наша задача в данное время — сберечь и собрать этот материал и передать его «нашей смене».
Эпизоды героической борьбы рабочих Ижевского и Воткинского заводов мало кому известны, и о них необходимо напомнить. Это необходимо еще и потому, что на русского рабочего наклеена вывеска как на предателя своей Родины, как на главного губителя и мучителя русской культуры.
Напомним, что рабочий класс в прежней России был ничтожным. Почти каждый рабочий был одновременно и крестьянином. Только очень немногие, так называемые «цеховые» рабочие, то есть, вернее, мастеровые были подлинными, настоящими рабочими, не имевшими иного заработка, как только за свой труд на заводе. Таковыми были ижевские рабочие и рабочие Воткинского завода.
Естественно, что палачи нашей Родины — партии социалистов-революционеров и социал-демократов — видели в них свой оплот и считали себя выразителями их воли и их мнений.
В мирное время Ижевский оружейный и сталелитейный завод был гордостью России. До 50 тысяч рабочих, разбитых на многочисленные цехи. Перечислю лишь часть из них: два механических (оружейный и сталелитейный), ствольный, ложечный, приборочный, литейный чугунный и литейный стальной, молотовой, прокатный, кирпичный и другие.
Основанный при Екатерине Великой на реке Иже, завод был организован генералом Дерябиным. К нашему времени он разросся чрезвычайно. Завод лежал примерно в 400 верстах от Уфы, в стольких же от Перми и приблизительно в 350 верстах от Казани. Воткинский механический и судостроительный завод находился в 60 верстах от Ижевского завода на реке Каме.
Характерной особенностью ижевских рабочих было то, что они были, так сказать, потомственные рабочие. Ремесло отца переходило к сыну. Завод был для них не случайным, не чуждым, а родной стихией. Редкие по качеству ружейники, замочники, ствольники были среди них, и они гордились качеством своей работы. В награду за хорошую работу они получали особые, обшитые позументом почетные кафтаны, денежные награды, медали и, наконец, пожизненную пенсию.
Все эти особенности чисто русского быта и организации завода были, конечно, бельмом на глазу интернациональной шайки, питающейся кровью России.
В конце лета 1918 года Ижевский и Воткинский заводы восстали против власти советов. Печать замолчала, как могла, это событие. Подумать только: рабочие восстали против рабоче-крестьянской власти! Против их власти! Против власти, давшей им все, сделавшей их хозяевами и диктаторами!
Однако это понятное для нас и непонятное для иностранцев событие произошло. Ижевцы и воткинцы восстали, как восставали в свое время запорожцы. Восстали за оскорбляемую веру свою, восстали за поруганную Родину, за свои обычаи и привычки, за родные им заводы.
Порваны цепи кровавого гнета,
Гневно врага уничтожил народ,
И закипела лихая работа:
Ожил рабочий, и ожил народ!
Молот заброшен, штыки и гранаты
Пущены в ход молодецкой рукой.
Чем не герои, чем не солдаты —
Люди, идущие с песнями в бой?!!
Люди, влюбленные в светлые дали,
Люди упорства, отваги, труда,
Люди из слитков железа и стали,
Люди, названье которым — руда!
Кто не слыхал, как с врагами сражался
Ижевский полк под кровавой Уфой?
Как с гармонистом в атаку бросался
Ижевец — русский рабочий простой?!!
Годы пройдут над отчизной свободной,
Сложится много красивых баллад,
Но не забудется в песне народной
Ижевец — истинный русский солдат… —
запели их роты и батальоны. Наскоро сколоченные. С офицерами из своей же рабочей среды. Без обмундирования. Одетые в рабочие блузы и чуйки, ижевцы и воткинцы, не рассуждая, бросились в борьбу.
Страшные бои на Иже… под Уфой… Зверства большевиков, особенно беспощадных к ижевцам и воткинцам. Суровый переход через ледяную Сибирь… Тысячи убитых и искалеченных… Байкал. С грохотом ломающийся лед… Люди и лошади, исчезавшие в холодной пучине… Нет возможности в кратких строках описать все ужасы, испытанные этими героями-рабочими, восставшими на защиту своей родины.
В то время как бывшие военнопленные — «братья-чехословаки» — с награбленным ими в Сибири русским добром катили в бесчисленных вагонах на восток, ижевцы и воткинцы, с другими частями Русской армии, совершали свой крестный путь от Волги к Тихому океану.
Жуткая весть о расстреле в Иркутске социалистами-революционерами преданного союзниками Верховного правителя адмирала Колчака, жестокие холода, смерть от сыпного тифа, косящего ряды, — ничто не сломило этих рабочих.
Их роты и полки, упорно стиснув винтовки в руках, пробивали себе путь на восток…
Ныне они — обломки когда-то сплоченной, многотысячной массы, выброшенные на чужбину, как и все мы. О них как-то забыли. Социалисты-революционеры молчат по понятным причинам: им, духовным союзникам палачей России, эти единственно настоящие русские рабочие являются навсегда живым укором. Остальные русские молчат о них, ибо или забыли, или не знают. Но молчать о них нельзя. Ижевцы и воткинцы — больше, чем обыкновенные добровольцы. Это люди, не только умиравшие за Родину нашу, но и люди, благодаря которым смыт позор с честного имени русского рабочего.
Оказалось, что для них Вера Православная, Россия, наши обычаи так же дороги, как они дороги казаку и крестьянину-добровольцу.
Вот почему можно верить, что страдания ижевцев и воткинцев не пройдут бесследно. Тысячи и тысячи их погибли за русское дело.
16 августа они празднуют годовщину восстания их заводов.
Мне верится, что в этот день по всему пространству рассеяния Русской Рати мы услышим безмолвную команду: «Смирно! На молитву! Шапки долой!» В наших церквах мы услышим моления: «Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи, убиенным, умученным и погибшим рабам Твоим воинам Ижевцам и Воткинцам, имена же их Ты, Господи, веси… и сотвори им вечную память».
Не безнадежные рыдания услышат эти
