Другой, еще более веской причиной упорства японских солдат в бою является суровый закон, карающий всякого, кто сдался в плен, причем наказание распространяется не только на пленного, но и на его родственников.

— За то, что я оказался в плену, — заявил один солдат, — у меня отберут все имущество и лишат семьи.

С пленными, возвратившимися в Японию, власти расправляются, как с преступниками, независимо от обстоятельств пленения.

При передаче попавших к нам в плен солдат и офицеров, среди которых были раненые, мы наблюдали такую картину: японцы грубо стаскивали пленных с машин и немедленно надевали им на головы «колпаки позора». Следует отметить, что японское командование, как видно, не предполагало, что пленных будет огромное количество, и не заготовило нужного числа колпаков. Пришлось колпаки заменить… мешками.

Вернувшись в Японию, пленные прежде всего предстанут перед судом. Осуждают всех без исключения. По выходе из тюрьмы пленному создают такую обстановку, что все от него отворачиваются. Бывают случаи, когда отцы и матери вынуждены отказываться от своих сыновей, жены — от мужей, вернувшихся из плена.

Пленному японскому майору Харада задали вопрос, что ожидает его в Японии после возвращения из плена. Он ответил:

— Трудно сказать, что будет. Известно лишь одно, что надо мной состоится суд. Даже если я не буду приговорен к смерти, все равно мне создадут такую обстановку, что ничего не останется сделать, как покончить жизнь самоубийством…

Обманутый офицерами японский солдат верит, что в плену его обязательно расстреляют. Если же каким-либо чудом» удастся вернуться из плена на родину, его ожидает не лучшая участь. Вот из чего складывается у многих солдат решение: упорно сопротивляться, не сдаваться в плен живым.

Все же японскую военщину не вполне устраивает такой морально-политический облик солдата. Появляется множество других форм и методов политической обработки солдата. К этому делу привлекают все население страны, всеми средствами стараются воспитать в солдате «патриотизм». Цена этому «патриотизму» очень низкая. Стоит лишь послушать японских солдат, пришедших в армию из обнищавших деревень, чтобы понять это.

Пленный солдат Фукуна-Тетудзи на вопрос, хорошо ли служить в японской армии, ответил:

— Хорошо ли, плохо ли — служить надо, такой закон исстари ведется. Для меня лично жизнь одинакова и в армии и дома — везде плохо.

Наши бойцы, захватывая вражеские штабы, неизменно находили среди прочего штабного скарба кипы писем, запечатанных в конверты. Когда мы распечатали их, то оказалось, что текст писем всюду одинаковый. Это были так называемые «письма утешения». Они пишутся от имени высокопоставленных местных гражданских властей. Вот одно из этих писем:

«Знаменитые, прославленные герои! Оставшиеся дома ваши отцы, матери, жены, дети вполне обеспечены всем для спокойного существования. Если на войне вы получите раны или заболеете, — вас утешат».

Эти письма получает офицер и раздает их, предварительно поставив на каждом фамилию солдата. Письма от родственников проходят строгую цензуру и редко попадают в солдатские руки. Лишь те письма, в которых говорится о полном благополучии, вручаются солдату, да и то в раскрытом виде.

Японская военщина уделяет солдатской почте серьезнейшее внимание. Фельдфебели, унтер-офицеры и ефрейторы имеют специальные поручения насильно заставлять солдат писать письма домой. Они постоянно твердят солдатам, что домой надо писать часто, потому что там беспокоятся. Распространяют для этой цели на фронте специальные конверты и почтовые открытки, на которых изображена военная идиллия: то солдат-горнист с необыкновенным румянцем на лице играет сбор, то роскошный обед с вином на фронте, то группа солдат в отличной одежде под развернутым флагом удивительно ровными рядами идет в атаку.

Остается позаботиться о содержании письма, но это дело находится в верных руках фельдфебеля или взводного. Содержание писем всегда одинаковое: «Живу хорошо». «Кормят хорошо». «Воюю хорошо». «Я не один, меня окружают офицеры, фельдфебель, ефрейтор — все они хорошие».

После того как письмо написано, оно идет на проверку к фельдфебелю или старшему унтер-офицеру. Если солдат хоть капельку отклонился от существующего стандарта, письмо немедленно уничтожается. Те письма, которые фельдфебель признает вполне пригодными, прочитываются перед отправкой вслух всему отделению для развития «патриотических» чувств.

Солдат настойчиво заставляют писать ложь, для того чтобы обманывать население, рисуя полное благополучие в армии.

Мы видели письма солдатам с родины. Они написаны также на красивых бумажках. Художник, как видно, по заказу военного ведомства изобразил идиллию хорошей жизни мирного населения. Обманывая солдат, их отцов и матерей, японская военщина старается воспитать упорство среди своих рабов-воинов.

Не стесняются также вовлекать в это дело и детей. Солдаты получают сфабрикованные в больших тиражах письма школьников, в которых дети, якобы, просят господ солдат бороться во имя императора и обещают в будущем притти к ним на смену.

Для укрепления связи армии с мирным населением выпускаются талисманы «омомори», которые хранятся у каждого солдата на груди, под нательной рубашкой.

Солдат получает талисман от своих родных перед уходом в армию. Любопытен рассказ о талисмане пленного солдата Окамото-Кадзуо:

— Мне подарила талисман сестра. Она в Осако — проституткой. Она продает себя и на эти деньги купила мне святой талисман. Талисман должен сохранить мне жизнь на войне, облегчить мне боли от ран, сберечь от плена. Но в щеке у меня еще не зажила рана от пули, и я нахожусь в плену. Талисман мне мало помог…

Мы попытались узнать у пленного, чем же все-таки дорог каждому солдату талисман.

— Это подарок от родного человека. Местные управители говорят, что, надевая сыну или брату талисман, надо при этом сказать: «Японский солдат должен умереть со словом «банзай» на устах».

Японская военщина серьезно озабочена состоянием духа своего солдата. С первого дня прихода в армию к новобранцу прикрепляют солдата второго года службы. Старослужащему вменяется в обязанность доносить начальству о каждом предосудительном слове, произнесенном молодым солдатом. Новобранца не выпускают из казармы, да и старослужащие редко бывают в городе, за исключением тех дней, когда официально разрешается сходить в публичный дом.

В мирной обстановке в каждой части имеется солдатская чайная. Здесь, помимо вина и водки, солдат может получить последний номер журнала «Кингу», который освещает различные подвиги японцев, начиная со времен богини Аматэрасу. Среди солдат усиленно распространяют книги о русско-японской войне, о войне в Китае. Для воспитания «патриотических» чувств используются и наглядные пособия. Генеральный штаб японской армии издает большим тиражом литографии с изображением «побед» отдельных японских частей, участвовавших в войне Японии против Китая.

Из книги, и картины, развешанные в солдатских чайных, призваны воспитывать у солдат упорство, готовность к самопожертвованию.

За последние годы в японской армии распространяется ряд песен, воспевающих