Шрифт:
Закладка:
- Во время обеда я сделаю Вам предложение, от которого уверен – Вы не сможете отказаться.
Подумав, она наконец-то решилась:
- Хорошо, я согласна, Иосиф Виссарионович… Выслушать(!) ваше предложение.
Навряд в мыслях у Полины Жемчужиной было, что товарищ Сталин будет её сексуально домогаться и даже возможно изнасилует – со всеми положенными в таких случаях деспотическими извращениями… А вот то, что во время обеда травануть чем – так это запросто. Ибо уже стали похаживать слушки об моей причастности к гибели Политбюро и Съезда, причём – с весьма нелицеприятными подробностями…
Вот она и смотрит на меня волком, считая так или иначе виновным в смерти своего мужа.
«Муж и жена – одна сатана», говорит народная мудрость и к чете Молотовых – она подходит как ни к кому лучше.
Про покойного Вячеслава Михайловича враги и друзья говорили:
- Железный нарком!
Ну или – «Железная башка», в зависимости от обстоятельств и настроения. По некоторым свидетельством, перед его упрямством – переходящим в упоротую упёртость, даже сам Реципиент пасовал и не раз.
Про Полину Семёновну тоже можно сказать:
- Железная леди!
Жемчужина, вовсе не сидела наслаждаясь бездельем на шее у своего сверх- влиятельного мужа, вовсе нет!
Это была умная, энергичная и деловитая женщина.
Проработав сперва в партийных органах, она последовательно была директором парфюмерной фабрики «Новая заря», управляющей трестом парфюмерии, начальником Главного управления парфюмерно-косметической, синтетической и мыловаренной промышленности, заместителем наркома пищевой промышленности…
Наконец – пик карьеры: в 1939-м году Жемчужина была назначена наркомом рыбной промышленности и вроде бы даже - по настоянию самого Вождя51!
Ещё один «сталинский выдвиженец», короче…
Точнее – «выдвиженка».
Правда, уже через год её с наркомов «попросили» и ныне от «Железной леди» осталась лишь одна тень: в данный момент Полина Жемчужина - начальник Главка текстильно-галантерейной промышленности Наркомата лёгкой промышленности РСФСР. В «реальной истории», чёрная полоса в её жизни продолжится и, феврале 1941-го года - она будет выведена из состава кандидатов в члены ЦК ВКП(б)…
Ну а потом, уже после войны – широко известная и достаточно мутная история с израильским послом Голдой Меир, арест, ссылка и так далее…
Однако, у нас уже не «реальная история» - а альтернативная!
Естественно, когда её пригласили на совещание Сталина с наркомами союзного значения, она была удивлена и заинтригована. Я за ней следил: всё время она просидела крутя головой, не понимая – зачем она здесь… И получив всего лишь приглашение на обед, по всему видать – была несказанно разочарована и даже несколько напугана: что же это такое затевается насчёт неё?
Но женское любопытно взяло вверх над страхом.
***
Обедали в том же Сенатском корпусе - в совнаркомовской столовой, где у Реципиента оказывается - был свой отдельный кабинет.
Хотя – слишком громко сказано: всего лишь огороженный лёгкими перегородками участок помещения у окна - где из всей мебели (не считая столика и четырёх стульев, конечно) был лишь единственный роскошный фикус в небольшой деревянной бочке на подоконнике.
Даже руки перед едой и то – пришлось мыть «на общем основании»!
Практически в полном молчании, лишь эпизодически отдавая дань уважения работникам кухни совнаркомовской столовой, поглотили первое, второе и вдогонку салат… Вижу: Жемчужина – всё больше и больше просто звереет от любопытства и, наконец - когда унесли пустые тарелки, у неё против воли вырвался крик души:
- И это – всё то «предложение», которое Вы хотели мне сделать, Иосиф Виссарионович? Да лучше б Вы…
Она замолчала, а я за неё продолжил:
- …Затащил в подсобку и надругался над Вами? Только в том случае, если Вы будете слишком настойчивы, Полина Семёновна.
Та хлопнув по столу кулаком – аж вошедшая с самоваром подавальщица, его не уронила в испуге:
- Это возмутительно! Вы – просто издевались надо мной!
Соскочила с места и было дёру…
Но положение спас Мехлис, укоризненно посмотрев на меня:
- Полина Семёновна, успокойтесь! У нас, у рррусских, все серьёзные предложения делаются за самоваром…
Когда та уселась на место, укоризненно качая головой уже в её адрес:
- …Неужели столько времени прожив среди нас, Вы этого не знаете?
Та, сев на место и смущённо поправив находившуюся в полном ажуре причёску:
- Извините, Иосиф Виссарионович…
Кивком давая понять, что инцидент исчерпан:
- Отработаете, товарищ Жемчужина. А пока давайте уж начнём чаепитие, пока самовар не остыл.
***
Тщательно перемешав сахар в стакане с горячем чаем, вынув и положив рядом с блюдечком ложку, делаю первый обжигающий глоток и, с прищуром глядя на единственную в нашей компании с Мехлисом женщину:
- Полина Семёновна… У меня к Вам даже не одно – а целых два предложения и оба довольно заманчивые.
Восклицает недоверчиво:
- Целых два?!
Подтверждающее кивнув:
- Совершенно верно – целых два. Но на выбор.
Та, поднеся к губам стакан в серебряном – с ещё царскими вензелями подстаканнике:
- Давайте уж – предлагайте уже! Я сгораю от любопытства.
Подув на чай и сделав ещё глоток из стакана:
- Предлагаю Вам стать Председателем Совета департаментов вновь образованной Еврейской автономной области: той - что со столицей в Одессе, или… Да Вы пейте чай, Полина Семёновна, почему не пьёте?
По глазам вижу – первое предложение её ничуть не обрадовало… Ну, что ж…
Вполне ожидаемо!
И тем больший эффект будет от второго предложения.
Я замолчал, чтоб снова сперва подуть охлаждая, а потом отхлебнуть ещё чаю и эта «театральная пауза» изрядно затянулась.
Жемчужина же, задержав стакан с горячим чаем возле губ, нетерпеливо:
- Да говорите уже!
Сделав глоток поставив стакан на блюдце, поднимаю на неё глаза, и:
- Предлагаю Вам стать Чрезвычайным и полномочным посланником СССР в США.
Не поверив своим ушам:
- Кем, извините…
Приподнимаюсь и почти ору в ухо:
- ПОСЛОМ В АМЕРИКЕ!!!
Дзин!!! Бряк!!!
Стакан из ослабевших от неожиданно привалившего счастья рук, падает, ударяется об блюдце и переворачивается на бок… И по всемирному закону подлости - горячий, сладкий чай выплёскивается и попадает прямо…
«Туда»!
Начинается сущий бардак.
- ОЙ!!!
Жемчужина стремительно вскакивает – стол подпрыгивает (Мехлис едва успевает поймать самовар), а стул летит назад – и задирает прямо передо мной мокрый подол платья, демонстрируя такое же мокрое нижнее бельё – явно не пошива на московской фабрике «Большевичка» и, довольно-таки стройные для её …с хвостиком лет, ножки.
Находясь в
