Шрифт:
Закладка:
— Вот в чём суть послания. Оставайтесь на месте, пока не услышите крики, а потом бегите в апартаменты Принцессы, чтобы на людях праведно возмутиться и потребовать её немедленного возвращения домой. Что может быть проще?
— Действительно, что может быть проще? — сказал Воин в Маске.
Кларенс терпеливо ждал, пока не убедился, что огромной фигуре больше нечего сказать. — Хорошо, тогда мне пора идти. Если только… Я не думаю, что вы готовы сесть и поговорить со мной обо всех ваших удивительных подвигах? Я всегда ищу новый достойный материал для своих песен. Я мог бы написать что-нибудь очень захватывающее о ваших… А. Понятно. Неподходящее время. Возможно, в другой раз…
Он торопливо поклонился, подождал, пока Воин в Маске отопрёт дверь, и вышел так быстро, как только позволяло достоинство. Дверь за ним закрылась. Кларенс некоторое время стоял в коридоре, восстанавливая самообладание и размышляя о том, куда завела его жизнь, вопреки всем его ожиданиям.
— Ты не должен был приводить меня в Темнолесье, Ричард, — тихо сказал он. — Я мог бы простить тебе всё, кроме этого.
* * *
Принц Ричард потеряно стоял в покоях Принцессы Кэтрин, оглядываясь вокруг и размышляя, как лучше поступить. Он благополучно сопроводил Принцессу в её покои вместе с целым отрядом вооружённых до зубов гвардейцев, а затем распорядился, чтобы они стояли на страже у её двери и вдоль всего коридора. Он усадил Кэтрин в удобное кресло и дал ей в руку бокал с бренди. На протяжении всего банкета с ней всё было в порядке, но как только всё закончилось, силы, казалось, просто покинули её, и она начала дрожать. Отсроченный шок.
Ричард и Гертруда быстро вывели её из Большого Зала, пока никто не заметил, но с тех пор Кэтрин не проронила ни слова. Ричард снова попытался уговорить её выпить немного бренди. Это был превосходный бренди, для снятия шока. Или, по крайней мере, это отвлекло бы её.
Он отошёл в сторону, чтобы позволить Леди Гертруде хлопотать вокруг Принцессы, успокаивающе болтать и следить, чтобы у Кэтрин было всё необходимое. Ричард расхаживал по апартаментам, внимательно осматривая всё, ища то, что не принадлежало этому месту или просто казалось здесь неуместным. Убедившись, что всё так, как должно быть он наконец вернулся к Кэтрин, чтобы сообщить ей, что всё в порядке и что она в полной безопасности. Но Кэтрин, казалось, не слышала и не видела его.
Она просто сидела в кресле, глядя прямо перед собой, но ничего не видя. Она всё ещё держала в руке бокал с бренди, но не проявляла к нему никакого интереса, несмотря на все поощрения Гертруды.
Леди Гертруда то и дело бросала раздражённые взгляды на Ричарда, давая понять, что, по её мнению, самое лучшее, что он может сделать, — это уйти и оставить Кэтрин на её попечение, но будь Ричард проклят, если он уйдёт, пока Кэтрин в таком состоянии. Он привык видеть её сильной и жизнерадостной, но три попытки убийства менее чем за двадцать четыре часа, доконали её.
Он опустился перед ней на корточки, расположив своё лицо прямо напротив её лица, и заговорил с ней тихо и спокойно, как только умел. Это заняло некоторое время, но он упорствовал, и наконец её взгляд сфокусировались на нём. Она чуть улыбнулась.
— Ты спас мне жизнь, — тихо сказала она. — Я благодарна, правда. Просто… Мне трудно смириться с тем, что мои подданные, люди моей страны, хотят моей смерти. Готовы убить меня, чтобы развязать войну, которой не хочет ни один здравомыслящий человек. И нет, Ричард, сейчас никто ничего не может для меня сделать. Мне нужно время, чтобы побыть в одиночестве. Поразмышлять. Я поговорю с тобой позже.
Ричард улыбнулся так ободряюще, как только мог, и снова встал. — Хорошо. Ты лучше знаешь, что тебе нужно. Отдохни немного. Я прослежу, чтобы тебя не беспокоили. И выпей свой бренди. Он хорошо помогает при шоке.
— У меня нет шока, — сказала Кэтрин с намёком на свой прежний настрой.
Ричард усмехнулся. — Ты ещё не пригубила свой бренди.
Кэтрин снова попробовала улыбнуться, но было видно, что сердце её не на месте. Ричард улыбнулся ей, кивнул Гертруде и вышел из номера.
Все охранники, стоявшие перед дверью и в коридоре, немедленно вытянулись по стойке смирно. Ричард рассеянно кивнул им, а затем задумчиво уставился на закрытую дверь в апартаменты Кэтрин.
Ему всё ещё было трудно смириться с тем, что он едва не погиб на Турнире. Он всё ещё чувствовал, как нож врезается ему в грудь по самую рукоять. Он не помнил, как упал. Не помнил, как Кэтрин подхватила его и держала на руках, пока он истекал кровью. Он помнил только, как Джек Форестер вернул его. Он вздрогнул. Если бы Джека не было рядом…
Он был ошеломлён, когда узнал, что Джек — его семья. Что его спас сын Руперта и Джулии. Ричарду показалось логичным, что сын двух таких легенд должен быть способен творить чудеса… Он чувствовал себя очень усталым, измученным, ему нужно было прилечь и полежать в тишине.
Он резко поднял голову, услышав звук приближающихся шагов. А там, навстречу ему, шёл его хороший друг Петр.
Никто из охранников не преградил ему путь. Все они знали Питера Фостера. Некоторые служили с ним на границе, при той или иной кампании. Питер остановился перед Ричардом и сурово кивнул.
— Так и есть, — сказал он. — Я размышлял…
— И пил, судя по запаху, — весело сказал Ричард. — Проклятье, я же должен был присоединиться к вам в пивной палатке, разве нет? Извини. Это был поистине трудный день…
— Не имеет значения, — сказал Питер. — Я навсегда назначил себя твоим личным телохранителем. Я не могу поверить, что нас с Кларенсом не было рядом, когда тебя чуть не убили. Я не позволю этому повториться. Отныне я иду туда, куда идёшь ты. Более того, я иду туда впереди тебя, так что если они захотят добраться до тебя, им придётся сначала пройти через меня. А это мало кто может сделать.
— Верно… — сказал Ричард. — А где именно вы были, когда произошла вся эта суматоха?
— В пивной палатке, — ответил Питер.
— О, конечно, — сказал
