на людей, желая забрать их жизни. Одновременно мертвецы на деревьях ожили, и крик, издаваемый ими, был невыносим. Каждый из распятых просил о помощи, умолял спасти его, но воины понимали: это проделки темной силы, и на деревьях были не живые люди, а такие же порождения тьмы, как и их повелитель.

Сшиблись почти в центре поляны. «Сотня» с большим усилием удержала строй, после чего начала наступление. Сейчас на них напали самые разные виды демонов — от закованных в доспехи громил до оборванных, походящих на людей, зверей, но все как один источали смерть и гниение. Их тела разваливались под мощными и быстрыми ударами воинов «Сотни». Там, где открывал спину один из братьев, вставал другой, закрывая собой брешь. Там, где с хрустом костей падал враг, на его место вставал следующий, с рыком рвущийся в бой.

Всего пара минут боя, а вокруг уже образовались небольшие курганы из поверженных. Чуть поодаль, очень яростно, спиной к спине, бились Торм и Вектор. Увлеченные сражением, эти двое не давали ни единого шанса врагу. Блэк Харт отметил, что Сумрагон призвал свое войско не из портала, как было у Кумдорка, а наоборот, они появлялись из ниоткуда, и нельзя было сосчитать их количество, так как волна шла за волной.

Ловко уходя от удара и сразу нанося свой, лейтенант почувствовал, как земля под его ногами начала оживать. Складывалось такое ощущение, что ее кто-то роет с той стороны. В итоге так оно и оказалось. Живые мертвецы буквально пробивались из-под земли и теперь мешали «Чертовой сотне» держать строй. Приходилось изворачиваться и наносить удары еще и по земле, чтобы навсегда оборвать жизни ужасных тварей.

И теперь отряд сражался не строем, как планировал изначально, а беспорядочно разбредясь по всей местности, разбившись попарно или по трое. Блэк Харт бился рядом с Хорсом, который за секунду успевал уложить двух, а то и трех демонов. Дымчатая аура витала вокруг его меча, лицо было сосредоточенно, и, казалось, нет других целей в жизни этого человека, кроме как нести погибель врагу. Лейтенант старался не отставать от друга и вкладывал в каждый удар всю ярость. Он чувствовал, что кое-где мертвяки его достали, но раны были незначительные и не могли помешать сражаться дальше. От постоянных ударов щитом ремни трещали, а сам доспех был измят и в некоторых местах пробит. В очередной раз ловко уходя от вражеского меча, Харт оставил свой щит воткнутым в горло врага.

Каждый боец «Чертовой сотни» отдавал всего себя в этой битве. Весь свой талант приходилось использовать для того, чтобы остаться живым. Это были не зомбированные мертвяки, хотя имелись и такие, а солдаты, знающие, что такое война и сражение. Удручало, главное, то, что их число не таяло, а ведь герцог Пандемония даже не вступил в бой. Он наблюдал, сложив руки за спиной. Ему нравилось смотреть, как испытывают его воинство на прочность, как набираются опыта его ветераны, пуская в бой вначале слабые части. «Этот мир обязательно падет под мощью объединённых сил Пандемония, — думал Сумрагон, — Равновесие Сил будет нарушено, иного быть не должно, и не будет».

Возможно, Сумрагон так и продолжил бы стоять в эйфории, но его внимание привлекло серебряное сияние. Воин не укрывал свое тело доспехами, а был облачен, как и демон, в черный балахон. От света, что исходил от его клинка, туман рассеивался, и тьма перед ним отступала. Герцог почувствовал силу, равную его собственной. Его руки потянулись к мечу за спиной. Не знал он тогда, что равный ему давно уже сеет смерть среди его воинства.

Судья вышел к самой битве. К нему тут же устремились демоны. Легким движением руки, направленной в их сторону, он заставил их тела вспыхнуть изнутри. Каждый рубившийся увидел это яркое сияние, а потом услышал молитву, которую читал воин ордена:

— Я страж пламени свеч — на границе царства тьмы! Мой меч ковался для этой войны!

Это был сигнал. Сила судьи позволила услышать это каждому, кто в этом проклятом месте сражался на стороне света.

Два отряда с яростью и невероятным напором ударили с разных сторон, озадачив врага и заставив его от атаки перейти к обороне. Демонов было еще очень много, но яростный натиск людей смял их. Это был тот момент, когда отвага побеждала количество. Сумрагон не мог вступить в бой, так как его собственные воины обступили герцога и не могли двигаться. Он призывал все больше слуг на битву, но они погибали в давке со своими сородичами еще до того, как увидели лицо врага. Ему ничего не оставалось делать, кроме как умертвить несколько десятков своих солдат, дабы образовать коридор, по которому он двинется в бой.

Герцогу удалось скрестить мечи в этом мире, но удивление от полученного отпора оказалось велико. Сумрагону приходилось постоянно парировать удары воинов в черных доспехах, а свои он чаще всего наносил мимо, лишь изредка доставая тех, кто недавно подоспел на битву, и то, герцогу это удавалось лишь потому, что умение этих воинов оказалось гораздо ниже, чем у тех, кто первыми вышли из тумана.

Битва была в самом разгаре, когда повелителя полумертвых посетила мысль отступить. Возможно, это и стало причиной его поражения, потому как он проиграл битву уже в своей голове.

Как Сумрагон и хотел, он встретил воина с серебряным мечом. Сумрагон был выше и сильнее, но сказать, что человек уступает ему, — значит нагло соврать. Вначале они бились на равных. Их клинки высекали искры, а звон от скрещивания стали о сталь отдавался эхом по всей окрестности. Темный клинок наседал на светлый, пуская в бой всю свою мощь, и в этом неравном бою герцог начал теснить противника, ища лазейку для смертельного удара. Но тут он почувствовал, что его опередили, легко вошедший клинок заставил Сумрагона содрогнуться. Он посмотрел в сторону смелого воина, чье лицо было скрыто шлемом в виде волчьей головы. Одним ударом демон откинул человека, но этого было достаточно, чтобы судья пронзил его своим клинком. За все время своего существования владыка усопших ни разу не чувствовал боли, но сейчас свет обжег тело, заставив страдать. Но тот, кто повелевает душами, не может умереть. Он с легкостью ухватил судью за горло и оторвал от земли, рука сдавливала шею с такой силой и скоростью, что Делахон мысленно уже прощался с жизнью.

Хорс был рядом, когда судья пытался сразить герцога, и, пока их бой продолжался, он все ближе и ближе