— Лена говорила, что ты сильно изменился именно с этого дня.

— Наверное. Я-то различий не уловил.

— Я очень давно хотела увидеть это место, вот увидела. Что же будет дальше?

— А дальше будет большая и очень интересная жизнь.

— Ты обещаешь?

— Обещаю, Катюша.

Вместо эпилога

Беседа корреспондента журнала «Юный натуралист» с лауреатом Нобелевской премии в области экономики, Юрием Владимировичем Бобровым и лауреатом Международной географической премии имени Вотрена Люда за успехи в области климатологии, Екатериной Гильбертовной Бобровой. Город Обоянь, 17.01.2020 г.

Корр: Один человек не может изменить мир, это доказано экспериментально. Зато один человек может помочь другим людям выбрать правильный курс развития своей страны, а вместе с нею — и всего мира, и таких примеров в истории очень много. В нашем случае людей, оказавших влияние на ход истории двое: это, академик Юрий Владимировиче Бобров, и член-корреспондент АН СССР Екатерина Гильбертовна Боброва. Первый вопрос я адресую Екатерине Гильбертовне. Скажите пожалуйста, осознаёте ли Вы значение дела, которому Вы посвятили почти всю свою сознательную жизнь?

Е.Г.: Возможно это прозвучит нескромно, но да, осознаю. Разумеется, я ничего бы не смогла сделать, если бы плечом к плечу со мной не работали тысячи учёных, сотни тысяч инженеров и миллионы рядовых сотрудников. Но я горжусь тем, что маленький камушек, который породил лавину изменений, подтолкнула я.

Корр: В том, что изменение климата Земли удалось осуществить, больше везения или это закономерность?

Е.Г.: Разумеется, климат рано или поздно начали бы изменять, это закономерно. Но то, что этим занялась именно я — случайность и везение. Мне повезло: к моему мнению прислушались, и история моего мира изменилась. Теперь уже и миров, поскольку начинают осваивать Марс и Венеру. Марс терраформируют очень плотно: на нём уже создана атмосфера совершенно земного типа, а сейчас идёт наполнение океана, и накоплена уже примерно десятая часть необходимого объёма воды. Проблема с водой: комет, которые залетают в зону доступа категорически не хватает, это относительно редкие гости в окрестностях Солнца. Так что воду нужно таскать от Юпитера. Сейчас там разбирают Водокачку, как окрестили маленький ледяной спутник, до того имевший только цифро-буквенный код, а впоследствии и кода не останется, поскольку весь планетоид будет плескаться на поверхности Марса. И не только Водокачка будет разобрана, по плану Юпитер лишится десятка своих спутников. А между Землёй и Марсом налажено регулярное сообщение, и любой желающий теперь может его посетить. Другой вопрос, готов ли человек лично потратить несколько месяцев на дорогу к Марсу и столько же обратно. Так что большинство людей решается на рейс в одну сторону, чтобы получить на Марсе работу, поскольку на Земле с работой большие проблемы.

Корр: Следующим объектом терраформирования станет Венера?

Е.Г.: С Венерой сложнее: направленными ударами астероидов с неё сорвали почти всю атмосферу, и теперь учёный люд ломает головы: как раскрутить планету, чтобы на ней снова началось нормальная смена дня и ночи. А пока Венера остывает.

Корр: Тогда вопрос Юрию Владимировичу: Вы известны своими работами по экономическому обоснованию освоения ближнего космоса. Скажите, какова роль Луны в этих работах?

Ю.В.: Луна самый близкий и удобный для освоения космический объект. Она застраивается всякими сооружениями, в основном судостроительного свойства, поскольку космических кораблей требуется не много, а невероятно много, и для всех нужны узлы, агрегаты, механизмы и прочие хитрые штуки. В сущности, эти детали было бы легче и проще изготовить на Земле, но уж больно дорого поднимать на орбиту негабаритные штуковины весом в полторы-две тысячи тонн. А учитывая, что грузоподъёмность самого большого земного рельсотрона на Памире ограничена всего лишь четырьмя сотнями тонн полезной нагрузки, понятно, что лучше их делать прямо здесь, в космосе. Вот на Луне и сосредоточена основная масса подготовительных цехов, а сборку осуществляют уже в космосе.

Корр: Но может быть, имеет смысл производить сборку на орбите?

Ю.В.: Всё в этом мире имеет какие-то ограничения. Тут ведь какое дело: искусственную гравитацию ещё не изобрели, а невесомость переносят далеко не все, так что на обычных космических заводах таким людям слишком некомфортно. В то же время, на Луне какая-никакая гравитация существует, так что многие заводы располагаются на ней. Вот и курсируют между Землёй и Луной тысячи рейсовиков, перевозя людей, работающих вахтовым методом. Две недели работы на Луне или в космических заводах и два месяца отдыха на Земле-матушке — таков обычный график работы на космических заводах. Многие хотят работать больше, но нельзя: слишком уж велика безработица, вот и приходится ограничивать рабочий день четырьмя часами. Ну и отдых, и обязательное санаторно-курортное лечение увеличивать до разумного максимума. Благо, есть где отдыхать: на Земле началось улучшение климата, и появилось масса климатических курортов в лесостепях Сахары, Сахели, Аравийского полуострова и в нашей Средней Азии. Каракумы и Кызылкумы теперь потеряли своё отличительное свойство, и теперь здесь не пески, и тем более не чёрные и не красные. Бывшие пустыни стали лесостепью, причём очень и очень красивой, поскольку здесь смешиваются северные и южные виды растений и животных.

Е.Г.: Путешествуя по Каракумам, легко можно встретить и грациозную южную газель и северного оленя. Здесь вараны запросто могут охотиться на лемминга, а если приглядеться ещё внимательнее, то чудес увидишь во много раз больше. Одно нехорошо: южные болезни и паразиты всё настойчивее проникают на север, осваивая пространства, где раньше их уничтожал мороз. Но нет сейчас морозных зим почти до Полярного круга, климатологи стараются создать идеальные условия для обитания людей и животных, а инфекционисты и паразитологи ищут пути борьбы с новыми напастями.

Корр: В учёном сообществе ходят слухи, что генеральная идея современной концепции климатологии принадлежит именно Вам, Юрий Владимирович.

Ю.В.: Муж и жена — одна сатана. Скажем так: это наша семейная идея, тем более что основная заслуга в работе по изменению климата принадлежит моей супруге, Екатерине Гильбертовне Бобровой, которая сумела перевести климатологию в отрасль, активно изменяющую лик Земли. Главное она сделала самостоятельно.

Корр: А Вы?

Ю.В.: Я человек одной цели: как получил экономическое образование, так занялся планированием сначала космической отрасли, потом переключился на экономику объединённой Евразии и Африки, а теперь работаю на ниве управления экономикой Земли и Марса. Венеру не считаю: она ещё долго будет в разряде дорогостоящих экспериментов с весьма отдалённой перспективой получения хоть какой-то отдачи. Уж не знаю, доживу ли я до времени, когда учёные придумают реалистичный способ заставить нашу соседку вращаться как положено уважаемой планете. О сроках