Рядом раздался выстрел, на колени рухнул воин, пуля так легко пробила кожаный панцирь, но мужчина ещё цеплялся за жизнь и так неуклюже взмахнул огромным ножом. Снова выстрел — он рухнул Разу под ноги, и тот кубарем перелетел через него, упав к ногам ризоровского мага и солдата Филова.

Сидя Раз выставил пальцы так, будто это были крючки, и стал отводить руки друг от друга. Оба сражавшихся отскочили в стороны, схватившись за груди и животы. Разу казалось, он может почувствовать, какие на ощупь их внутренние органы, и как они смещаются со своих мест, и как бурлит кровь, меняя привычный ход. Он будто мог прикоснуться к каждой молекуле — нет, даже к каждому атому, и управлять им. Мир был полон золота, и нити ласково льнули к рукам, готовые платить.

Три — тройкой, замершей между твёрдостью для чужих и податливостью для своих, был он сам и хотел остаться ею.

Сзади донеслись шаги и тяжёлое дыхание. Выхватив длинный кинжал из рук упавшего воина, Раз вскочил. Он стиснул зазубренную рукоять и, взмахнув, описал широкую дугу. Лезвие вонзилось в плечо, он повёл рукой вниз, вспарывая грудь. Взметнулся фонтан брызг, а противник, так невинно и недоумённо посмотревший в ответ, упал поверх тел мага и воина. Рукоятку залила кровь, но это был далеко не конец.

Четыре — четвёркой был человек, которого он избегал, и человек, которого он ненавидел. Оказалось, эти четвёрки ему дороже всего.

Раз кинулся к подмосткам, но Лаэрта там не было — только стул да болтающиеся на полу верёвки. Едва не рыча от злости, он резко развернулся и встретился лицом к лицу с молодым магом. У него были красивые, тёмные глаза, стройное, подтянутое тело, и в другой жизни он бы мог быть аристократом, желанным на любом вечере, будущим своей семьи, но что было, то было.

Раз уткнул дуло пониже челюсти парня и выстрелил, чувствуя, как сдвигается барабан, идёт гильза, бьёт курок по капсюлю патрона и воспламеняется порох — за крошечную секунду мир снова разложился на молекулы и атомы, помогая видеть его так чётко и по-особому ясно. Пуля разорвала черепную коробку, и он бросился дальше.

Пять — пять часов называли часом шуток. С этого всё началось, всю его жизнь превратили в грубую шутку. А может, это сделал он сам.

В толпе Раз увидел Найдера. Несколько молниеносных ударов, кровь соперника хлынула из распоротого живота, заливая руки оша, ноги подкосились, и мужчина рухнул.

— Видел Ризара? — Раз подлетел к нему, с тревогой оглядывая друга.

Он был весь в крови, волосы всклочены, но глаза смотрели так дерзко и яростно, что живучесть этого проклятого оша никто не поставил бы под сомнение. Губы Раза чуть дёрнулись в улыбке, и он сразу нахмурился.

— Нет, надо его найти, — крикнул Найдер и резким ударом оттолкнул друга в сторону от огненной вспышки.

Раз перекатнулся по полу и, вытолкнувшись, побежал дальше, мимо сражающейся пары людей Ньорда и Филова, мимо Анники, теснящей мага Ризара, мио Джо, ухватившейся за перила второго этажа и ловко стреляющей сверху.

Шесть — обманчивое число, которое на поверку может оказаться твёрдой девяткой, но если это она, то устойчивое и надёжное. То, чего им не хватает.

Раз резко сменил направление, увидев, как в толпе мелькнула темноволосая макушка, худощавая фигура в светлой рубашке и жилете. Он кинулся к брату, Лаэрт пробирался большими шажками и скользил среди людьми так легко, словно его не замечали.

Оставалось всего пятнадцать шагов. Раз заметил, как крепко, по-свойски брат держит руку на древке секиры, такой неуместной здесь. За десять шагов он увидел, как свирепо тот морщит лицо, так, что в уголках глазах, на лбу, на переносице залегли морщины. Когда между ними оставалось пять шагов, Лаэрт взмахнул секирой.

Семь — число удачи, но в удачу в этой жизни не стоило верить. Каждый получал ровно в той мере, сколько он отдал взамен.

— Раз! — опустив секиру, Лаэрт ухватил его за плечо и потянул в сторону коридора.

Обращение «Раз», а не «Кираз» обещало так многое — понимание, надежду, шанс, но это было лживое обещание. Он сжал руки и повёл наверх, перебирая нити, точно струны. Плечевые кости стоящего напротив неестественно выдвинулись вперёд.

— Раз, — просипел тот, выронив секиру.

Но для Лаэрта Раз так и остался Киразом — смешным рыжим мальчишкой, которого нужно защищать и оберегать.

Подлетев ближе, он ударил Ризара кулаком по челюсти. Тот осел, но поднялся, сплюнув кровь на пол.

Краем глаза парень увидел бегущего Найдера.

— За что, Раз, я же просил прощения, остановись! — так проникновенно и искренне взмолился.

Перемена лиц не давала Ризару достаточно сил, но он рассчитал верно — только Лаэрта не тронут. Или… Серые упрямые глаза, растрёпанные волосы, бледная кожа, горделивая осанка — всё было в точности таким, каким и должно быть. Только проклятых чернильных пятен на руках не было.

Это не Лаэрт. Не Лаэрт.

— Это я! — тон стал жалобным, мужчина попытался протянуть к нему руки и тут же скривился от боли.

Не Лаэрт, не Лаэрт! Он ведь так мечтал разнести его мозги на ошмётки, разложить по молекулам или запереть в больнице, в комнате с мягкими стенами, и вот же, вот, но даже касаться человека с обликом брата теперь было больно, а колючая мысль всё лезла: «А если это правда Лаэрт?»

Что же.

Восемь — семейное число, а семья — одна из главных вещей в жизни каждого человека. Пусть сумасшедшая, пусть с вечным переполохом. За семью не стоит бояться выйти на бой, даже когда противник ты сам.

— Нет, — твёрдо ответил Раз и сжал руки.

Ноги «Лаэрта» выгнулись неестественными дугами, и даже сквозь ткань было видно, что берцовые кости выпали из коленных чашечек. Падая, Ризар попытался дёрнуться в сторону, ближе к Разу, но он уже не мог шевелить ни руками, ни ногами.

Парень подхватил его под подмышки и потащил в подземелье. Тот пытался извиваться, норовил укусить, шипел от боли, но всё равно вертелся. На половине пути подоспел Найдер и помог с Ризаром.

— Черт возьми, — выдохнул оша, и за двумя короткими словами так отчётливо виделись растерянность, перемешанная с яростью.

Они оставили Ризара в первом же кабинете, и Найдер сразу потянул Раза в коридор.

— Всё в порядке, — друг то ли спрашивал, то ли утверждал.

Он тяжело опустил руки на плечи Раза, и на миг тому показалось, что он стоит перед отцом или старшим братом, который хочет дать совет, а может, сказать мудрость.

— Тебе надо идти, а я разберусь с Ризаром. Найди слова, Раз. Найди и поставь весь город на колени.

Но тот совсем не чувствовал в себе уверенности. Мир перестал кутаться в золото и сделался прежним — твёрдые камни да и только. Без магии пришла боль, дрожали руки, дрожали колени, а плечи устало тянулись вниз.

— Давай, Раз, — оша подтолкнул по коридору.