9.4.28. Много есть невежд, и их невежество идет им на пользу, так как они вводят в заблуждение других. Обманываются они по следующей причине: они принимают остистые апофизы за самые позвонки, потому что каждый из этих апофизов наощупь кажется круглым. Они не ведают, что кости, к которым они прикасаются, суть апофизы позвонков, о которых было сказано несколько раньше; самые же позвонки расположены гораздо дальше к передней стороне, ибо из всех животных человек по своей величине имеет живот, очень сплюснутый спереди назад, и в особенности грудь.

9.4.29. Когда же какой-либо из этих апофизов — один или несколько — представят значительный перелом, то пораненное место становится вдавленным ниже уровня всего остального, а потому и ошибаются, думая, что позвонки углубились вперед»[191].

9.4.30. То, что постижение сходств и различий имеет большое значение и каждый мастер должен понимать, подобны или различны вещи, которыми он занимается, можно понять и на этом примере.

9.4.31. Однако, поскольку знание, о котором мы говорим, зависит прежде всего от практики, следует не искать обобщенного знания, но упражняться на многих и разнообразных примерах, и особенно на примерах, переданных нам теми, кто лучше всего овладел этим искусством, — Гиппократом и Платоном.

9.5.1. Итак, Платон в первой книге «Государства» показал на многих примерах, среди которых есть и искусство управления, и медицина, что мастера приносят пользу тому, чем они руководят и управляют, а не самим себе. На это Фрасимах, высмеивая его, упоминает пастухов и волопасов, которые обеспечивают выгоду самим себе, а не баранам и быкам.

9.5.2. Но Сократ показывает, что одна цель их и результат — у тех, кто занимается ремеслом пастуха или волопаса, и эта цель — не что иное, как забота о пользе баранов и быков, и другая — у тех, кто готовит животных для продажи или в пищу.

9.5.3. Итак, совершенно очевидно, что врач является врачом постольку, поскольку он заботится о здоровье тела, а если он ставит себе какую-то иную цель, то пусть он и называется по-другому.

9.5.4. Ведь некоторые занимаются врачебным искусством ради выгоды, некоторые — из-за даваемого им в соответствии с законами освобождения от общественных повинностей, иные — из человеколюбия, как другие — из-за славы и почета, которые приносит это занятие.

9.5.5. Так вот, пока они являются мастерами здоровья, пусть все они называются врачами; в том же, в чем они стремятся к различным целям, пусть один зовется человеколюбцем, другой — честолюбцем, третий — славолюбцем, а четвертый — торгашом.

9.5.6. Итак, врач, поскольку он является врачом, не считает своей целью славу и достаток, как предлагал Менодот Эмпирик; это было целью для Менодота, но не для Диокла, а также не для Гиппократа, Эмпедокла и немалого числа других древних врачей, которые лечили людей из человеколюбия.

9.5.7. Итак, некто, поупражнявшись на этих примерах, которых много у Гиппократа и Платона, легко определит характерные особенности каждого искусства и то, что объединяет их все.

9.5.8. Ведь, споря с Фрасимахом в первой книге «Государства», Сократ показал на примере пастухов и волопасов, что общее у них то, что они являются пастухами и волопасами, но различаются они тем, что один откармливает животных на продажу, а другой — в пищу.

9.5.9. С другой стороны, в сочинении «О переломах» Гиппократ посвящает много времени тому, как различать общее и особенное. В науках это называется подобным и неподобным. Ведь следующие три постановки вопроса имеют одно и то же значение: об общем и особенном, о подобии или неподобии сравниваемых предметов, об одинаковом и различном.

9.5.10. Ведь эллины имеют обыкновение иногда называть подобными два объекта, имеющих нечто общее, и Платон предложил, чтобы мы приводили примеры сходства согласно тому, что является сходным признаком.

9.5.11. К этому способу рассмотрения близок и так называемый метод разделения, в котором тренирует нас Платон в «Софисте» и «Государстве»; он показал пользу его не только в этих трудах, но самым очевидным и вместе совершенным образом — в «Филебе» и «Федре», а также в «Государстве» и некоторых других сочинениях.

9.5.12. Итак, в «Софисте» и «Государстве» он учит, как можно вместо произнесения термина разъяснять в ясных и кратких словах его значение; последователи Платона называли это определением и собственно «пределом».

9.5.13. В «Филебе» и «Федре» он показывает, что для формирования научного мышления необходимо двумя способами тренировать навык разделения и объединения: от первого и наиболее общего переходить к тому, что более не приемлет деления, проводя разделения посередине между этими крайностями, — в «Софисте» и «Государстве» он показал, что именно таким образом составляются определения видов, — и наоборот, от более частных и многочисленных видов подниматься к первому роду посредством объединения. Ведь путь в обоих случаях один, а направления два: от общего к частному и наоборот.

9.5.14. В «Федре» он говорит об этом так:

«— Мне кажется, все было там в сущности только шуткой, кроме одного: все, что мы там случайно наговорили, — двух видов, и суметь искусно применить их возможности было бы для всякого благодарной задачей.

9.5.15. Какие это виды?

— Первый — это способность, охватывая все общим взглядом, возводить к единой идее то, что повсюду разрозненно, чтобы, давая определение каждому, сделать ясным предмет поучения. Так поступили мы только что, говоря об Эроте: сначала мы определили, что он такое, а затем, худо ли, хорошо ли, стали рассуждать; поэтому-то наше рассуждение вышло ясным и не противоречило само себе.

9.5.16. А что ты называешь другим видом, Сократ?

— Второй вид — это, наоборот, способность разделять все на виды, на естественные составные части, стараясь при этом не раздробить ни одной из них, как это бывает у дурных поваров»[192].

9.5.17. Это сказано Платоном в целом о методе разделения и объединения. Перейдя к риторическому искусству — пусть это будет для нас единственным примером для всей этой темы — он пишет так:

9.5.18. «Поскольку сила речи заключается в воздействии на душу, тому, кто собирается стать оратором, необходимо знать, сколько видов имеет душа:

9.5.19. их столько-то и столько-то, они такие-то и такие-то, поэтому слушатели бывают такими-то и такими-то. Когда это должным образом разобрано, тогда устанавливается, что есть столько-то и столько-то видов речей и каждый из них такой-то.

9.5.20. Таких-то слушателей по такой-то причине легко убедить в том-то и том-то такими-то речами, а такие-то потому-то и потому-то с трудом поддаются убеждению.