— Ты совершенно прав»[185].

9.2.23. Это рассуждение приведено в диалоге «Федр»; здесь Платон учит, что то, что подпадает с очевидностью под естественные критерии, никоим образом не является предметом спора, но разногласия рождаются относительно тех предметов, которые подпадают под эти критерии не полностью или неотчетливо; для понимания этого рода вещей следует упражняться в различении подобий.

9.2.24. Ведь некоторые вещи таким образом относятся друг к другу по подобию или различию того, что в них, что в чем-то они похожи, а в чем-то непохожи. И необходимо, чтобы муж ученый был способен распознавать это, так что мог бы точно и быстро сказать, подобны они друг другу или не подобны.

9.2.25. Итак, послушай вновь то, о чем я постоянно говорю и пишу, то, что ты постоянно слышишь от меня: зная общий метод, но не упражняясь во многих частных вещах, нельзя стать хорошим мастером.

9.2.26. И ты можешь видеть, что это справедливо для всех подобных искусств, для некоторых же это настолько верно, что общий метод можно за один год изучить в совершенстве, однако достигнуть успеха в этих искусствах можно, только если упражняешься в них всю жизнь.

9.2.27. Совершенно очевидно, что именно таковы искусства счета, риторики и игры на музыкальных инструментах. Итак, аподиктический метод не нуждается в столь длительных упражнениях, но и он требует изрядной тренировки. При этом следует, чтобы обучение каждому искусству происходило на тех материях, которые полезны нам в жизни.

9.2.28. Ведь даже если человек, по природе лучше всего подходящий для того или иного дела, пренебрегает практикой, он будет ничем не лучше того, кого природа не наделила большим талантом, но кто был усерден в упражнениях.

9.2.29. Итак, подумай о том, что, если человек, ноги которого великолепно устроены и тело весьма сильно, пренебрегает этими дарами природы и никогда не бегает, и даже когда гуляет, всегда ходит очень медленно, он не сможет стать победителем Олимпийских игр, если не отбросит лень и не возьмет себе за правило часто упражняться, причем выполнять не какие угодно упражнения, а именно те, которые подходят для ног.

9.2.30. А если кто-нибудь возьмет человека, имеющего такую природу, и станет учить его ходить по тонкой веревке или карабкаться по гладкому стволу, как фокусники учат своих учеников, то он не только не победит в Олимпийских играх, но даже не будет ходить быстрее обычных людей.

9.2.31. Итак, эти примеры были написаны Гиппократом и Платоном, указавшими на их полезность в науках и всех видах деятельности. Я добавлю еще кое-что, чтобы можно было уловить их мысль в целом.

9.2.32. Разумеется, я не считаю, что этих примеров достаточно для тех, кто желает стать мастером в своем искусстве, однако они должны постоянно тренироваться, как ораторы тренируются всякий день, изыскивая темы, подходящие для таких упражнений.

9.3.1. Возьмем у Платона прежде всего то, что сказано в пятой книге «Государства», где он, говоря о природе женщин, вначале высказывает мнение, что им надлежит участвовать в тех же занятиях, что и мужчинам, как если бы у них была такая же природа, однако затем сам возражает на это рассуждение.

9.3.2. Он говорит, что никто не стал бы утверждать, что мужское тело и женское тело имеют одну и ту же природу, но показывает, в каком отношении их природа одинакова.

9.3.3. Все его рассуждение выглядит следующим образом:

«— А вот как: считаем ли мы, что сторожевые собаки-самки должны охранять то же самое, что охраняют собаки-самцы, одинаково с ними охотиться и сообща выполнять все остальное, или же они не способны на это, так как рожают и кормят щенят, и, значит, должны неотлучно стеречь дом, тогда как на долю собак-самцов приходятся все тяготы и попечение о стадах?

— Все это они должны делать сообща. Разве что мы обычно учитываем меньшую силу самок в сравнении с самцами.

9.3.4. — А можно ли требовать, чтобы какие-либо живые существа выполняли одно и то же дело, если не выращивать и не воспитывать их одинаково?

— Невозможно.

— Значит, раз мы будем ставить женщин на то же дело, что и мужчин, надо и обучать их тому же самому.

— Да.

— А ведь мужчинам мы предназначили заниматься мусическим и гимнастическим искусствами.

— Да.

— Значит, и женщинам надо вменить в обязанность заниматься обоими этими искусствами, да еще и военным делом; соответственным должно быть и использование женщин»[186].

9.3.5. В этом отрывке Платон заявляет, что ко всем искусствам следует допускать и женщин, затем он говорит то же самое и об упражнениях, которые мы делаем обнаженными, и о езде на лошадях, и о том, чему обучаются и в чем практикуются для сражений, — во всем этом, он считает, должны участвовать и женщины. Однако затем он возражает самому себе так:

9.3.6. «— Так хочешь, вместо других мы будем вести спор сами с собой, чтобы доводы противников, подвергшись нашей осаде, не остались без защиты?

9.3.7. — Этому ничто не препятствует.

— Мы от их лица скажем так: “Сократ и Главкон, вам совсем не нужны возражения посторонних: вы сами в начале основания вашего государства признали, что каждый, кто бы он ни был, должен выполнять только свое дело — согласно собственной природе”.

— Да, я думаю, что мы это признали. Как же иначе?

– “А разве женщины по своей природе не вовсе отличны от мужчин?”

— Как же им не отличаться?

– “Значит, им надо назначить и иное дело, соответственно их природе”.

9.8.3. — Ну и что же?

– “Так разве это теперь не ошибка с вашей стороны, разве вы не противоречите сами себе, утверждая, что мужчины и женщины должны выполнять одно и то же, хотя их природа резко отлична?” Найдешь ли ты, чудак, что сказать в свою защиту?»[187]

9.3.9. После этого, сказав кое-что о способности к спору, Платон предлагает следующее разрешение противоречий:

9.3.10. «— Безусловно, ведь мы невольно столкнулись с таким словесным противоречием.

— Как это?

— Когда природа людей неодинакова, то и занятия их должны быть разные; это мы мужественно отстаивали, а к спорам дали повод имена: ведь мы совсем не рассматривали, в чем состоит видовое различие или сходство природных свойств, и не определили, к чему тяготеет то и другое, когда назначали различные занятия людям различной природы и одинаковые тем, кто одинаков.

— В самом деле, мы этого не рассматривали.