Шрифт:
Закладка:
— Мы знаем, почему сидим здесь, — кивнула молодая девушка, гладя свою леди-вождя по спине, — потому что мы не мухи-говноедки. Мы — соколицы, которые однажды вылетят на свободу и растерзают блохастых вонючих крыс.
Халет не знала, откуда соплеменница набралась таких слов, и, по правде, не хотела знать, но сказанное очень понравилось. Из груди вырвался торжествующий крик, который на этот раз поддержали многие:
— Ха-а-а-ал! Ха-а-а-ал! Ха-а-а-ал!
Упаси Эру! Феанаро!
То, как охотно молодой вождь смертных согласился ехать неизвестно куда на помощь неизвестно кому, всерьёз удивило Финдарато. Король знал про визит Брегора в Дор-Ломин, и уже тогда поразился активным действиям лидера Фирьяр, но теперь всё выглядело ещё более впечатляюще. Странная тревога закралась в сердце эльфийского правителя, и только когда уже в пути из Дортониона Инголдо увидел, как вождь властно обнимал и целовал супругу, картина составилась окончательно.
Решительный юный адан напомнил королю Финдарато Феанаро. Конечно, этот человек не был талантливым мастером, не отличался блистательной внешностью, не изобретал новые языки, сплавы и способы обработки камня, но в нём горело точно такое же неукротимое стремление к переменам и самостоятельности, которое в итоге и заставило великого Куруфинвэ отречься от власти Валар.
Тревога сдавила сердце. Углубившись в размышления, король Инголдо осознал ещё более пугающую истину: возможно, Брегору — пока! — не хватило знаний и ума понять, насколько Младшие Дети Эру несправедливо слабее плотью, чем все остальные создания в Арде, даже те, что являются творениями Валар, однако он уже догадался о необходимости умным и немощным атани приспосабливаться и выживать! Какие выводы будут потом? Ведь не просто так Брегор заинтересовался мятежом в Таргелионе!
Мысль о том, что эльфов, в отличие от Айнур, можно легко убить обычным оружием, заставила похолодеть. Нет, нельзя допускать вражды! Ни в коем случае!
Решив не ехать в Таргелион сразу, а побеседовать для начала с Амбаруссар, к которым убежали не меньше двух дюжин подданных Морьо, Финдарато внимательно наблюдал за потомком того, кого считал другом, кто безусловно восхищался владыкой Номом и всеми эльфами просто потому, что они прекрасны и вечны.
Увы, дети и внуки спасённых от Моргота первых Эльдар тоже не любили Валар за прошлые деяния, не касавшиеся новых поколений непосредственно.
— Не устал от дороги, Брегор? — на привале около леса подошёл к костру вождя эдайн эльфийский владыка. — А ты, Мельдир?
— Всё в порядке, мой король, — улыбнулась женщина, прильнув к мужу.
— Могу я прервать вашу беседу и поговорить с вождём наедине? — очень учтиво спросил Инголдо.
По глазам беоринга было похоже, что он не желает ничего обсуждать с глазу на глаз, однако не может отказаться. Вероятно, из вежливости. Только на сколько лет хватит этого препятствия к полному отречению от «тирании владык»?
Решив не придумывать то, чего, скорее всего, нет, Финдарато сел у костра и, дождавшись, когда Мельдир и охрана вождя отойдут на достаточное расстояние, чтобы человеческие уши не улавливали произносимые слова, заговорил:
— Брегор, мне очень жаль, что с Андрет так вышло. Я мог бы принести извинения за поведение брата, но понимаю — это совсем не то, что нужно тебе. Не то, что нужно ей. Скажи, что я могу сделать для твоей семьи?
Глаза вождя, не серые — карие, выдали полнейшее изумление, в котором читалось неверие в искренность — смертный не сомневался, что король пытается подкупить его, а на Андрет и остальных Фирьяр этому эльфу плевать.
«Феанаро…»
— Твой род, — взвешивая каждое слово, заговорил вождь, — и так очень много делает для нас. Я понимаю, что ты ждёшь, аран, но я не хочу этого. Можно заставить лорда Аэгнора жениться на моей сестре, но я не хочу, чтобы Андрет жила с тем, кто будет считать её временной помехой к нормальной жизни и ждать её смерти.
«Проклятый Нарьо! — мысленно выругался Инголдо. — Надо было убить тебя в Хэлкараксэ!»
— Эльфы, — Финдарато судорожно соображал, что говорить, но мысли путались, — не воспринимают людей помехой или временным явлением, тем более плохим.
— А как воспринимают?
Инголдо мог поклясться, что сейчас Брегор вспыхнет, как тот самый Нолдо, наговорит чудовищных вещей, причём правдивых, и назад пути уже не будет, поскольку либо эльфам придётся подчиняться людям или отойти в сторону, либо начнётся вражда. Нужно немедленно подобрать правильные слова, но какие? Какие?!
— Я не могу говорить за всех, — осторожно ответил Финдарато, — даже несмотря на то, что я король. Но для меня все, с кем я общаюсь, становятся близкими, я впускаю в своё сердце любого, кто оказывается рядом, и каждая потеря, даже неизбежная, как в случае с людьми, больно ранит меня.
«О, Эру! Я говорю, как Манвэ! До чего я докатился?»
— Когда умер твой предок Беор, для меня это стало личной трагедией, — Инголдо отчаянно пытался понять, верит ли Брегор хотя бы одному его слову, и с радостью замечал, что этот человек, вызывающий пугающие ассоциации, немного сомневается в своей непоколебимой ранее позиции. — Я не мог смотреть на подаренные им вещи, мне не хотелось больше дружить с атани. Понимаешь, я знал Беора совсем юным, восторженным мальчиком, который от всего сердца восхищался эльфийской речью и не ведал большего счастья, чем новые выученные слова и выражения. Представляешь, он выбирал себе невесту по одному главному качеству — умению читать.
Брегор искренне заулыбался, и нарготрондский владыка поразился, как мало сейчас надо ему для счастья — просто видеть, что человек, напоминающий, упаси Эру, Феанаро Куруфинвэ, верит в то, что эльфы не все одинаково подлые, не заодно в злодеяниях, не гнилые лжецы и не лицемеры с круговой порукой.
— Я помню, как Беор бегал за помощью, когда его первая жена заболела, как плакал, когда она умерла. Самое ужасное, Брегор, я ничего не мог для него сделать, мои знахари оказались бессильны.
«Эру! Наверное, так же Манвэ оправдывался перед Феанаро за смерть его матери! Или… — догадка ударила громом в ясный день. — Может быть, Валар отнеслись иначе? Может, Владыки показали равнодушие к чужой боли? Не демонстрировали усердия в помощи?»
— Отец говорил мне разные глупости про это, — Брегор поддержал разговор,
