условия обыкновенного выживания. Эта семья старается объединить свои усилия, свои возможности (крайне малые, ограниченные по сравнению с материальным, физическим миром) для этого. Так вот они, члены этой общности, замечают, что чем отчетливее они формулируют цели своего развития, свое представление о будущей, более спокойной и богатой жизни – у них все получается несравненно лучше, чем простая охота, сбережение тепла и защита себя от хищников. Люди начинают изобретать всякого рода вещи, какие помогают им выполнять работу лучше, быстрее, удлиняя тем самым свою физическую жизнь: они изобретают колесо, приручают животных, строят примитивные жилища, украшают их и т. д. и т. п. Это долгий и неостановимый процесс эволюции человеческой цивилизации, какой сам по себе имеет отдельные фазы и стадии развития, тупиковых забреданий в какие-то ненужные ущелья и пещеры в культурном смысле. Но движение все равно происходит. Появляются первые обобщенные представления об устройстве мира, вселенной, общества, о необходимости семьи, о религии, о самом человеке. Все это я подробно описываю в своей «большой» книге «Запад и Россия» и доказываю, что без идеального целеполагания, облекаемого в формы культуры (в самом широком понимании этой категории) развитие цивилизации невозможно.

И вот сейчас наступил новый этап развития человечества (этой прежней одной семьи, одного сообщества людей). Человек овладел многими тайнами жизни, он бесконечно увеличил свой интеллектуальный потенциал, свои когнитивные возможности, он находится на грани возможного вмешательства чуть ли не в божественный замысел, расшифровав геном человека, определяя многие болезни уже в зародыше человека, создавая мощнейшие компьютеры и всевозможного рода устройства, связанные с искусственным интеллектом. И все, казалось бы, выглядит замечательно, но за этим не видно никакой более-менее приличной и культурно «подсвеченной» цели. «Ублажение живота» своего, персональный, национальный и цивилизационный (я сейчас точно говорю о западном модусе) эгоизм убивают на корню всю эту историю, и цифра нужна всего лишь как способ увеличения комфорта – биологического, плотского, животного, по сути, но не духовного, метафизического, эмоционально напряженного.

Сложно организованное животное с внедренным в него чипами разного рода, окруженного гаджетами, какие облегчают его существование, – вот что такое современный человек уже завтра, но за всем этим не видно ни цели, ни перспективы, ни экзистенции самого человека.

– Эк, батенька, куда Вас затянуло! Но ведь ты знаешь, что прогресс неостановим, что «если ружье висит на сцене, то оно обязательно выстрелит». Куда же нам деваться ото всех этих возможностей, какие предоставляет нам современная цивилизация? Не обратно же в пещеры, в леса, коих, к слову сказать, не так много и осталось на земле.

Да, вот эта та самая» квадратура круга» для человечества, когда он сделал все к настоящему моменту или для своего дальнейшего развития дальше, опираясь на классические формы гуманизма, семьи, истинной культуры, или для своего безусловного и страшного уничтожения (ружье-то повешено, спусковой крючок взведен в виде самого продвинутого вооружения). Чем, собственно, современный человек в своих инстинктах отличается от своего предка с дубиной в руках, отнимающего у своего более слабого сородича пищу или пещеру. Онтологически – ничем.

Разрыв между цивилизационными достижениями человечества и его культурной (соответственно, ментальной и нравственной) деградацией делает этот сценарий практически неизбежным. Современный человек, представляющий (даже!) самую продвинутую и сложную цивилизацию современности – западную – продолжает мыслить о мире в терминах вражды и войны, а не культуры и жизни.

«Культура смерти», о которой пророчески говорил папа Иоанн Павел II, уверенно взяла вверх над «культурой жизни». А уникальное единство человечества, ограниченное небольшими размерами земного шара делает всех, без исключения, заложниками данной тенденции, какую проповедуют и реализуют представители самых развитых современных цивилизаций.

Это ли не парадоксально? Надо же было человечеству выродить из себя на протяжении тысячелетий несколько сотен настоящих гениев, какие показали всем нам, каким должен быть человек, о чем он должен мечтать, к чему стремиться, думать, о чем плакать, чему сопереживать, во что верить, чтобы в дальнейшем уподобиться группе безумных дикарей, считающих победу над соседним племенем путем разбития им голов дубинками главной своей задачей и непременным условием своего выживания.

Нет пока ни ответа, ни проекции этого будущего сценария жизни будущего человечества.

Поединок гениев

К выходу в свет книги «Достоевский против Толстого» (Санкт-Петербург. Изд-во «Алетейя», 2015)

– Евгений Александрович, помнится, год назад в интервью с Вами был анонс о выходе этой книги. Так что, все получилось?

Да. И это приятно сознавать. В середине июля в издательстве «Алетейя» вышла моя книга о великих русских авторах. Так получилось, что после этого я был в Москве, посещал книжные магазины и с удовольствием наблюдал, что книга пользуется спросом. Надо заметить, что это издательство одно из ведущих в России по гуманитарной проблематике и попасть в лист его изданий большая честь. Тем более, что книги издательства распространяются по всей России, а также в других странах. Так что жду реакцию читателей.

– Так о чем эта книга? Что нового она откроет после сотен и сотен томов, написанных о русских гениях?

У книги есть подзаголовок – «Русская литература и судьба России». Это книга о том, как русская литература XIX века в лице своих главных писателей оказала воздействие на историческое развитие громадной страны, а через это и на культурную и историческую эволюцию всего мира.

Меня всегда занимала мысль, почему столь сильно русская литература влияла на своих читателей? Не вдаваясь в терминологические тонкости, скажу одно – нет такой другой культуры в мире и нет такой другой страны, на которую так сильно именно что изменила литература. «Литературоцентричность» сознания русского человека, его ориентация на слово, вера в него, готовность за «слово правды и добра» отдать все, носит уникальный характер. Подобных примеров почти нет в мировой истории.

В одной из своих работ я пишу, что сам по себе русский язык является целой философией, неповторимой по богатству эмоций, чувств, в ней выраженных, часто далекой от логики системой описания и объяснения действительности. Быть русским – это означает прежде всего говорить и думать по-русски. И ты тем самым включаешься в сложный мир истолкования жизни и человека. Если представить невозможное, исключить из русской культуры Пушкина, Гоголя, Толстого, Достоевского, Чехова, то Россия была бы совсем другой страной, с иным по психологии и менталитету народом и с иным местом в мировой истории. Не говоря о том, насколько беднее и примитивнее (да, именно так!) был бы внутренний мир русского (русскоговорящего и «русскодумающего») человека, то есть нас с вами.

– Допустим. Но почему такое противопоставление, такой контраст: Достоевский против Толстого?

Постараюсь