— Я тоже думала, ты меня забыл.

— Нет, я как услышал, что ты уезжаешь, так и вовсе расстроился. Думал, не увижу тебя больше.

— Испугался?

— Испугался.

Диана обняла парня, взъерошила его темные волосы.

— Миленький ты мой. Да кому же я нужна?

— Мне нужна, Дианочка, милая.

— Как ты жил это время?

— Работа, дом.

— Все рассказывай — потребовала она.

— Зачем тебе? Ты смеяться будешь.

— Не буду.

— С тех пор, как мы расстались, я, конечно, виноват, только я ни к кому больше не мог подойти, всех с тобой сравнивал. Самые прекрасные девушки казались убожествами. А ты простишь меня? — он заглянул в ее зеленые глаза пытливо.

— А как ты думаешь?

— Не знаю. Поэтому и спрашиваю.

— Ты же видишь все по глазам.

— Нет, по глазам ничего не увидишь. Не так все просто. Не хочу я тебя терять, а чувствую кто-то есть между нами — вздохнул он.

— Матюша, нет никого. Ты все выдумываешь.

— Я глупый?

— Ты умный и хороший.

— Дурак я.

— Почему?

— Болтаю всякую ерунду, вместо, того, чтобы, просто сказать, что люблю тебя, Дианочка, по-прежнему.

— Разве?

— А ты что ли забыла, как когда-то говорил тебе, ты самая нежная, самая добрая — произнес он, нежно целуя ее лицо.

— А еще ты говорил, что ты мой — напомнила Диана.

— Твой… Но я сомневаюсь, что ты моя…

— Я вредная, но я все равно тебя люблю.

— Знаешь, Диана, я с семнадцати лет не верю словам.

— Почему?

— Да так… Говорила одна, люблю, жду… а потом — вспомнил он что-то из своего прошлого и помрачнел — Ай, да ладно… Пойдем, тебе же на встречную.

— Пойдем… А ты что, обиделся? — спросила она.

— Нет.

— А почему погрустнел? Не обижайся.

— И ты не обижайся, пожалуйста, если я что не так сказал или сделал…

Они вышли на улицу, а там… белый пушистый снег, плавно кружась, укутывал землю.

— Смотри! Какая прелесть, Матюша! — восторженно воскликнула Диана, протягивая ладони вверх, большие хлопья снега опускались на ее руки в черных перчатках.

— Это ты прелесть, моя Диана — залюбовался на неё Матвей.

Она повернула к нему своё сияющее детским восторгом лицо, и он, слегла наклонившись коснулся своими губами её полураскрытых губ…

16 ноября. Строгая мама

Гостиница «Ганск». Полина Леонидовна, Таня Маликова и Диана приехали в областной центр на трехдневный семинар. Неуютная холодная комната с обшарпанными стенами и истертым паркетом. Для развлечения телевизор имеется, для полного счастья — душ. Маля купалась там по два часа утром и вечером. В первый вечер Диана с Таней отправились в ресторан, как говорится, гулять так гулять. Там было много молодых парней, которые весело отплясывали под видеомагнитофон. Девушки тоже отвели душу, натанцевались, как следует, и в номер вернулись. Полина Леонидовна, лежа на кровати, телевизор смотрела. Диана собралась было последовать ее примеру, а шустрая Маля побежала к дежурной по этажу, чтобы утюг попросить, и возвращаясь, завязала разговор с двумя мальчиками — азербайджанцами.

— Таня, с кем это ты там? — спросила Диана.

— А ты выйди, посмотри, кто к нам в гости просится — сказала Маля.

Диана выглянула из номера и была удивлена молодости ее новых знакомых. Перед ней стояли два симпатичных, черноглазых мальчика и простодушно улыбались.

— Вы из какого класса, ребята?

— А мы не учимся уже — ответили они, но Диана им не поверила, подумала, лет шестнадцать им.

— И что же вам нужно? В гости к нам нельзя, у нас в номере мама строгая, ругаться будет.

— Они хотят с нами поговорить — сообщила Маля.

— О чем? — удивилась Диана.

— Просто так — ответил один из них, тот, что повыше, в черной курточке.

— Ну, хорошо, давайте посидим здесь, на скамеечке — проговорила Маля тонким голосочком и похлопала круглыми глазками.

— Для начала, скажите, как вас зовут хотя бы — сказала Диана.

— Извините, мы не представились. Меня зовут Юсуф, а его Шамрад — сказал тот, что в черной курточке, у него милая открытая улыбка и большие черные глаза, обрамленные длинными густыми ресницами. Восточная кровь, темпераментные горячие парни.

— А что вы здесь делаете?

— Мы приезжали на всесоюзные соревнования по самбо.

— И как успехи? — спросила Диана.

— У меня второе место. У него третье — сказал Юсуф.

— Поздравляем… А откуда вы?

— Из Баку.

— А! Никогда там не была. А горы там есть? — поинтересовалась Диана.

— Конечно.

Маля засмеялась. Диана посмотрела на нее осуждающе.

— Что смешного? Я плохо знаю географию.

Парни сказали, что они в армии служат, Юсуф свой паспорт показал, ему в январе девятнадцать лет исполнится. Шамрад был менее разговорчив, с ним болтала Маля.

Юсуф сказал Диане:

— А ты красивая… Понравилась мне. А я тебе нравлюсь?

И улыбнулся очаровательно.

«Ну да, начинается, красивая, ты мне понравилась. Знаем, слышали» — чуть заметно усмехнулась она и, не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой забралась «ребенку» в душу. Она задавала вопросы, и парень рассказывал о себе, вскоре Диана знала, какая у него семья, кем работает папа, что делает мама, а когда речь завели про его девушку, то он прекратил всякие попытки обнять Диану.

— Красивая у тебя девушка?

— Да, — смущенно заулыбался он.

— Хорошая?

— Да.

— А как ты думаешь, дождется она тебя?

— Я думаю — дождется.

— Вот видишь. И я и умею ждать. Поэтому, Юсуф, ты мне не нравишься. У меня свой парень есть. Завтра ты уедешь, а мне нужно, чтобы серьезно и на всю жизнь. Теперь ты меня понял?

— Понял — сказал он — ты хорошая девчонка. А кто твой парень?

— Он — пожарный, ему двадцать один год…

После откровенного разговора, Юсуф сказал:

— Ты не такая, как все, здесь.

— Ну, зачем ты так? Я обычная… Ты думаешь, что только у вас девушки скромные. А у нас все распущенные? Ты ошибаешься. Просто, мы свободно себя ведем. А если вам здесь встретились такие, которым все-равно, с кем, то нельзя по ним судить всех.

— Ты такая хорошая.

— А ты что-то загрустил, улыбаться перестал, Юсуф. Расстроила я тебя своими разговорами?

— Нет. Наоборот, ты так хорошо и интересно говоришь.

Диана заметила, что мальчик задумался, наверное, дом вспомнил, невесту свою, красавицу. Выслушал незатейливую историю придуманной любви и проникся уважением и сочувствием…

— Ты устала? Спать, наверное, хочешь? Мы сейчас уйдем.

— Зови друга.

Юсуф позвал Шамрада.

— Значит, завтра встретимся на завтраке.

— Хорошо. Завтра помашу тебе рукой на прощание. Ты не грусти. И не обижайся, если что я не так сказала.

— Это ты