алых птиц, пронесшихся над садом.

Все вернулись в залы, где слуги уже успели расставить столы и стулья. Начался праздничный обед, а после него и бал. По обычаю, невеста должна была подарить танец всем родственникам жениха, а тот должен был оттанцевать со всеми ее родственницами.

Пока Вероника танцевала с раскрасневшимся и довольным племянником графа Дурине, Нестор пригласил на танец Агату.

— Ах, госпожа Агата мне так жаль, — странно глядя на нее пробормотал Нестор, пока они кружились по паркету.

— Что случилось, достопочтенный Нестор? — переспросила она, думая о том, что не стоило так налегать на печеную утку и жаренных крабов во время застолья.

— Ну… ну как же? — его глаза отчего-то увлажнились. — Ведь… ведь на месте Вероники должны были быть вы. Наши отцы договорились и… Но я не мог ничего поделать с этой любовью… Вероника… она такая… — неразборчиво бормотал он.

— Какая разница о чем договорились отцы? Вы мне ничего не предлагали, а я не соглашалась. Забудьте об это пустяке, — раздраженно ответила Агата.

Теперь ей казалось, что она увернулась от летящей в голову стрелы, избежав брака с Нестором.

Он был хорошим и достойным человеком и она с теплотой вспоминала их детские шалости, но теперь отчетливо понимала, что их фернали бегут в разные стороны. У них совсем не было общих интересов и взглядов. Окончив Колдовскую Академию, Нестор вернулся в Арлейское княжество и планировал провести здесь всю жизнь, сперва помогая отцу, а затем приняв его титул и обязанности. Он был спокойным и цельным юношей, желавшим жить точно также, как и многие поколения предков до него. Он не хотел рисковать и пробовать новое.

Само по себе, это не было ни плохо, ни хорошо, но Агате такой путь был совсем не был близок. Уйдя из дома, и отправившись на Отбор, она узнала, каким огромным и неизведанным может быть мир. Ей так много хотелось испытать и испробовать, и теперь она понимала, что рядом с ней должен быть тот, кто будет ее в этом поддерживать.

Все время, что длился танец, она заверяла Нестора, что все хорошо и она не держит на него обиды.

— Ах, госпожа Агата, вы так чудесны! — сказал он прежде, чем передать ее другому партнеру. — Вы непременно найдете свое счастье!

— Зачем его искать? Я сама себе счастье.

Когда серые облака сменились розовым закатом, гости и родные проводили Нестора и Веронику до кареты, запряженной двумя очаровательными алыми ферналями. Иллюзионист создал видение серебристых бабочек, сонмом витавших вокруг, когда карета отъехала.

Молодожены отправлялись в речной порт, где должны были отбыть на корабле, идущем в Южные княжества, где несмотря на зиму в ветвях пели птицы и распускались цветы.

По обычаям, после свадьбы жених и невеста уезжали в путешествие. Мачеха, как то обмолвилась, что увы им едва ли не через месяц придется вернуться обратно из-за здоровья Вероники.

С наступлением темноты празднество стало более лихим и диким. Ярко горели свечи, гремели барабаны, выли флейты и скрипки. Гостей, как будто стало еще больше, многие надели украшенные перьями маски. Юноши и девушки танцевали сальф, так плотно друг к другу прижавшись, словно были сросшимся, единым существом. Отовсюду слышался смех и звон бокалов.

Агата вскоре устала танцевать и сидела на бархатном диванчике, спрятанном между колонн, и украдкой ела засахаренные орехи и крошечные пирожные, которыми всех угощали, сновавшие с подносами слуги.

В укромном уголке, где она обосновалась, было почти, что тихо. Музыка доносилась издалека, словно приглушенная бархатной шторой. За колоннами послышался шелест платьев. Агата вздрогнула, испугавшись, что, кто-то хочет составить ей компанию. Она устала и от разговоров и от вечных расспросов про Альтору, Отбор, дракона-императора…

Стук каблуков, вышагивающих по паркету, затих. Несколько знатных госпожей, остановились за колоннами и, похоже, не заметили Агату.

— Что думаете о празднестве, ваша светлость? — протянул трескучий старый голос, принадлежавший, по видимому пожилой маркизе Аркос.

— Ах, дорогая, весьма недурно, но чуточку пошло. Впрочем, что ожидать от семейств, заинтересованных лишь в умножении золотых монет? — чуть шепелявя ответила ветхая, как святилища древних богов, графиня Альфино.

Остальные дамы, стоявшие рядом, согласно зашептались.

Агата яростно сжала челюсти, раскрошив в пыль засахаренный орех. Семейства Аркос и Альфино вовсе не бедствовали, но и не становились богаче. Отнюдь, с каждым годом их поместья и особняки ветшали, а убранство платьев становилось все скромнее. Они проводили дни в празднестве, целыми днями нанося друг другу визиты, посещая пикники и балы, в то время, как граф Дурине стремился выжать последний медяк из своих земель и непрестанно искал на чем еще он мог бы заработать.

— Но это все, разумеется, пустяки, — ехидным тоном продолжила графиня Альфино. — Вы видели молодую Агату?

— Как она вырядилась! Кто же кроме невесты надевает на свадьбу алое?

— Наверняка, это была месть за то, что Вероника увела у нее жениха.

— Агата была обещана Нестору еще, когда оба были детьми, но, кто же знал, что младшая девочка окажется шустрее?

— Уверена, баронесса сама все подстроила именно так. Наверняка ей хотелось, чтобы ее кровная дочь сделала лучшую партию.

— Я слышала, что Агата, когда узнала обо всем, едва не убила Веронику! Подбросила ей в чай лапку краснорогой лягушки! Вот!

— А я слышала, что она натравила на нее свою ферналь и та едва не заклевала бедняжку. За это Агату и выгнали из дома, отправив в Альтору, а там столь удачно начался Отбор…

— Дамы, давайте будем милосердны, — тонким крысиным голоском урезонила их графиня Альфино. — Признаться, мне так жаль Агату. Представляете, она рыдала, не сдерживая себя, прямо на церемонии.

Старые сплетницы заохали, обмахиваясь веерами и щелкая шкатулками нюхательных солей.

Агата тяжело выдохнула, словно выпуская собравшийся в груди пар. В первое мгновение ей хотелось подойти к ним и все им высказать, но она вскоре успокоилась и поняла, что это лишь развеселит их и даст новый повод для пересудов.

В любом случае, скоро она уедет из Арлеи и о ней все забудут.

— Ваша светлость, вы видели княгиню Дуаре? — подала новую тему для разговора маркиза Аркос, когда старая, очевидно, себя исчерпала.

— Ох, вот бедняжка, — горестно протянула графиня Альфино. — Это надо же, сперва обезумел ее муж, а затем и дочь!

— Это, наверняка, семейное! Я слышала, душевная хворь передается через кровь.

— А я слышала, что над Лидией надругался сам… ну вы знаете кто, во дворце!

— Говорят, что она совратила верховного служителя — Фрола Зериона. За порок и безнравственность его отправили жить в затворничестве в пещерах на Лунном острове, а ее