– Ради того, чтобы посмотреть, как дядя Иссур ругается с братом, я тоже пойду, – наконец сдался Саяр.

Выставив Лейлу за дверь, он переоделся в подготовленный няней наряд – шелковые черные шаровары, того же цвета рубаху с золотой вышивкой на воротнике и белоснежный кафтан с золотой оторочкой. Повязал на пояс белый кушак и прикрепил золотую брошь с черными камнями, подаренную дядей Эрдэнэ. Саяр любил эту брошь – она притягивала взгляд и теплела, стоило взять ее в руку. Дядя Эрдэнэ сказал, что она нагоняет страх на врагов, поэтому сегодня Саяр задумал нагнать страху на будущую «невесту».

Под руку с Лейлой, которая сегодня нарядилась в изумрудно-зеленое платье по моде Белоярова, он чинно вошел в обеденный зал. Отец, одетый в парадную форму воеводы, восседал во главе длинного стола. По правую руку от него сидела мать в изумительном алом традиционном платье. По левую руку отца расположился воевода Миреи. Он как раз одергивал сына и что-то строго ему выговаривал. Рядом с Яраном, хитро хихикая, сидела Нира. Она даже не скрывала своего злорадства. Похоже, брат получил нагоняй из-за нее.

По залу лились чарующие звуки дудука, столы ломились от угощений, рекою лилось нарамское вино, а голоса перекрикивали даже музыку. Сегодня здесь собрались близкие друзья, и оттого эта встреча так не походила на обычные приемы. Взгляд матушки скользнул по Саяру, и она осуждающе покачала головой. Отец тоже обратил внимание на него и нахмурился. Саяр виновато поклонился и занял свое место, как раз рядом с матерью. Лейла ускользнула к родителям и уселась прямо напротив своего предполагаемого жениха. Она тут же разговорилась с двойняшками и, улучив момент, подмигнула Саяру. Тот едва не лопнул от злости.

– Ты повел себя недостойно будущего правителя, – шепнула Саяру матушка, и тот вновь виновато потупился, разглядывая ее длинные черные кудри. – Что бы ни чувствовал, ты обязан присутствовать рядом с родителями. Знаешь, сколько раз мне приходилось посещать ненавистные приемы отца? Но я находила в себе силы даже улыбаться тем, кого презирала. Так что будь добр, возьми себя в руки и пригласи на танец Ниру. Никто не заставит тебя на ней жениться, но быть гостеприимным ты обязан как наследник рода Шайзар.

Саяр дожидался времени танцев, будто сидя на иголках. Он искоса поглядывал на Ниру, которая беззаботно болтала с братом и Лейлой, и чувствовал, как потеют ладошки. Саяр не видел ее три года, и за это время малявка повзрослела, вытянулась и наконец стала походить на девушку, а не на чумазого мальчишку. Ее волосы при свете множества свечей отливали рыжиной и струились по спине мягкими волнами, перевязанные фиолетовой шелковой лентой. Нира вела себя вежливо, но казалось, что она едва сдерживается, вынужденная покоряться правилам приличия.

Когда все окончательно развеселились, отец пригласил матушку на танец. Вслед за ними вышли из-за стола и родители Лейлы. Саяр вдохнул и выдохнул, посчитал до десяти, сжал кулаки и наконец решился. Он в несколько шагов приблизился к Нире, чинно поклонился и протянул руку.

– Позвольте пригласить вас на танец, госпожа Ак-Сарин, – протараторил он и едва не зарделся под насмешливыми взглядами Ниры и Лейлы.

Только сила воли заставила Саяра остаться на месте и не сбежать от собственного унижения. На удивление, Нира согласилась, хоть и неодобрительно хмыкнула.

Саяр положил руку ей на талию, осторожно притянул поближе и сосредоточился на музыке.

– Если бы мы находились в Адраме, я бы с позором тебе отказала, – сказала Нира так буднично, будто обсуждала с подружкой старые сплетни.

– Почему?

– Потому что ты касаешься меня голыми руками, без перчаток. Во всей империи это оскорбление дамы.

– Почему же ты согласилась? – Саяр ехидно изогнул бровь.

– Потому что мне надоело сидеть за столом и слушать подначки Ярана. Он уверен, что родители хотят поженить нас с тобой.

Сердце Саяра екнуло. Если об этом говорит и воевода Миреи, то опасность еще больше и страшнее, чем казалась вчера.

– Будь уверен, я ни за что не выйду за тебя замуж. Где это видано, чтобы знатная дама из Миреи согласилась на брак с нарамцем? – возмутилась Нира, отчего Саяр вспыхнул праведным гневом.

– То есть ты считаешь, что нарамцы хуже мирейцев?

– Вас называют дикарями.

– Зато нас боятся, – огрызнулся Саяр и в отместку наступил Нире на ногу.

– Ты танцуешь, как слон. Чему тебя только учат, будущий воевода?

– Есть много полезных вещей, которым может учиться мужчина. Это вы, девчонки, сильны только в танцах да в вышивании.

– Завтра я приду на стрельбище. Там и посмотрим, кто лучше стреляет из лука. Тогда ты возьмешь свои слова обратно.

– Ни за что, – процедил Саяр и вновь наступил малявке на ногу. Та едва не лопнула от гнева, но уйти посреди танца не могла.

Саяр с усмешкой взглянул на ее суровое лицо и вновь повторил себе, что никогда добровольно не возьмет в жены эту вредную, напыщенную, высокомерную выскочку. Пусть хоть его свяжут по рукам и ногам. Ни за что и никогда.

Как же он ошибался. Но их любовь – это уже совсем другая история…

Мне не жаль, что тобою я не был любим, —

Я любви недостоин твоей!

Мне не жаль, что теперь я разлукой томим, —

Я в разлуке люблю горячей;

Мне не жаль, что и налил, и выпил я сам

Унижения чашу до дна,

Что к проклятьям моим, и к слезам, и к мольбам

Оставалася ты холодна;

Мне не жаль, что огонь, закипевший в крови,

Мое сердце сжигал и томил, —

Но мне жаль, что когда-то я жил без любви,

Но мне жаль, что я мало любил!

Алексей Апухтин

1870-е годы

Благодарности

Ну что, наконец-то мы добрались до конца трилогии. Если вы читаете этот раздел, значит, все эмоциональные качели уже позади (и мои авторские мучения тоже). Путь, который я проделала вместе с Амаль и Амиром, получился сложнее и длиннее, чем казался 13 ноября 2021 года. Именно в тот день я написала первую строчку в «Змеях города роз» и даже предположить не могла, что через два с половиной года вся трилогия окажется на полках книжных магазинов, а еще найдет любящих читателей. Я мечтала издать эту историю и в конце третьей книги торжественно