бы все еще были живы. – Он понизил голос и пробормотал: – Но они давно сдохли, и слава богу.

Лукас содрогнулся. Ему до сих пор не верилось, что кто-то мог принять такое решение, – какими бы ни были исходные условия. Он подумал о миллиардах людей, живших под звездами сотни лет назад. Никто не в состоянии убить так много. Как можно отнять столько жизней – и сделать это с легкостью?

– И теперь мы работаем на них. – Лукас плюнул. Он подошел к раковине, вытащил ситечко из кружки и положил на нержавейку, чтобы из него вытекли остатки чая. Отхлебнул осторожно, чтобы не обжечься. – Вы сказали не включать нас, но теперь мы часть всего этого.

– Нет. – Бернард отошел от плиты и встал перед небольшой картой мира, висящей над нишей с обеденным столиком. – Мы не принимали никакого участия в том, что натворили эти сволочи. Если бы я добрался до тех, кто это сделал, если бы оказался в одной комнате с ними, я убил бы их всех до последнего. – Бернард шлепнул по карте ладонью. – Убил бы голыми руками.

Лукас промолчал и не шевельнулся.

– Они не оставили нам шанса. Все это не то, чем кажется. – Он обвел рукой комнату. – Это тюрьмы. Клетки, а не дома. Предназначенные не для того, чтобы защищать нас, а чтобы заставить под угрозой смерти воплощать их представления.

– Их представления о чем?

– О мире, в котором все люди одинаковые. В котором в каждого из нас вложено слишком много, чтобы тратить наше время на войны. Чтобы расходовать средства, охраняющие одни и те же ограниченные ресурсы. – Он поднял кружку и шумно отхлебнул. – Таково мое предположение, во всяком случае. После десятилетий чтения. Те, кто сделал это, возглавляли могущественную страну, которая начала распадаться. Они предвидели конец, свой конец, и это напугало их. Когда их время начало истекать – не забывай, что это тянулось десятилетиями, – они решили, что у них остался единственный шанс сохранить себя. Сохранить то, что они называли своим образом жизни. И потому они запустили этот план.

– В полной тайне? Но как?

Бернард сделал еще один глоток, причмокнул и вытер усы.

– Кто знает… Не исключено, что в такое попросту никто не мог поверить. Или наградой за сохранение секретов стало включение в число избранных. Они тайком изготавливали все необходимое на таких огромных заводах, что ты и представить не можешь. И делали бомбы на предприятиях, которые, как я подозреваю, были частью всей этой схемы. И никто ни о чем не знал. В Наследии есть рассказы о людях из далекого прошлого, живших в стране, где правили великие короли – нечто вроде мэров, только властвовали они над гораздо большим количеством людей. Когда эти правители умирали, под землей сооружались тщательно продуманные палаты, и их наполняли сокровищами, для чего требовался труд сотен людей. Знаешь, как сохраняли в тайне местонахождение захоронений?

Лукас пожал плечами:

– Платили кучу читов?

Бернард рассмеялся и снял с языка прилипшую чаинку:

– У них не было читов. Нет, их способ заставить людей молчать работал безотказно. Их убивали.

– Своих же людей? – Лукас оглядел комнату, гадая, в какой из коробок находится книга с этой историей.

– Мы тоже способны убивать, чтобы хранить секреты. – Лицо Бернарда посуровело. – Когда-нибудь, когда ты сменишь меня, это станет частью твоей работы.

Лукас ощутил резкую боль внутри, когда начал догадываться, на какую работу согласился. По сравнению с ней убивать людей из винтовок казалось честным делом.

– Не мы создали этот мир, Лукас, но его выживание зависит от нас. Ты должен понять.

– Мы не можем изменить того, что есть, – пробормотал Лукас, – а только то, что будет.

– Мудрые слова. – Бернард глотнул чая.

– Да. Я только начинаю их понимать.

Бернард поставил кружку в раковину и сунул руку в карман комбинезона. Он секунду-другую рассматривал Лукаса, потом снова уставился на небольшую карту мира:

– Это сделали злые люди, но их уже нет. Забудь о них. Просто усвой вот что: в качестве извращенной формы самосохранения они заперли свои семьи. Заставили нас играть в игру, где нарушение правил означает смерть для всех. Всех до единого. Но жить по этим правилам, соблюдать их – означает страдания для всех.

Он поправил очки, подошел к Лукасу и похлопал его по плечу:

– Я горжусь тобой, сынок. Ты впитываешь все намного лучше, чем получалось у меня. А теперь отдохни. Освободи немного места в голове и сердце. Завтра будем заниматься дальше.

Он направился через кабинет в коридор и далее к лестнице.

Лукас кивнул и промолчал. Он дождался, пока Бернард удалится и лязг металла подскажет, что решетка опустилась на место, и лишь затем прошел через кабинет, чтобы взглянуть на большую схему – ту самую, с вычеркнутыми укрытиями. Он долго смотрел на значок первого укрытия, гадая, кто руководит всем этим и могут ли они тоже оправдывать свои действия тем, что условия были им навязаны. Сказать, что на самом деле они ни в чем не виноваты, а лишь смирились с тем, что унаследовали, играя в извращенную игру с гнусными правилами и держа почти всех в неведении и под замком.

Кто эти люди, черт побери? Может ли он представить себя одним из них?

И как Бернард не понимает, что тоже стал одним из них?

71

УКРЫТИЕ 18

Дверь в генераторную захлопнулась, приглушив грохот перестрелки до отдаленного перестука. Ширли побежала к диспетчерской на подгибающихся от усталости ногах, не обращая внимания на вопросы друзей и коллег, желавших узнать, что происходит снаружи. Все они присели вдоль стен и за ограждением, напуганные взрывом и стрельбой. Уже перед дверью в диспетчерскую Ширли заметила нескольких рабочих из второй смены наверху главного генератора, где они что-то делали с выхлопной системой рокочущей машины.

– Достала, – прохрипела Ширли, закрывая за собой дверь в диспетчерскую.

Сидящие на корточках Кортни и Уокер взглянули на нее снизу вверх. Судя по вытаращенным глазам и изумлению на лице Кортни, Ширли поняла, что пропустила какое-то событие.

– Что случилось? – спросила она, протягивая Уокеру два передатчика. – Эй, вы меня слышите? Уок, она уже знает?

– Как такое возможно? – спросила Кортни. – Как она смогла выжить? И что с твоим лицом?

Ширли коснулась губы, потом разбитого подбородка, взглянула на пальцы. Они были мокрыми от крови. Ширли прижала ко рту рукав.

– Если рация заработает, – пробурчал Уокер, подсоединяя передатчик, – мы сможем спросить Джулс сами.

Ширли повернулась и выглянула в смотровое окошко диспетчерской, потом опустила рукав.

– Что там Карл с парнями делает с