окно, надеясь увидеть знакомый силуэт в небе. Аарон улетел вызволять попавших в стихийный плен охотников, что не успели сойти с гор до наступления бури. И теперь каждая минута заставляла сердце девушки неметь от страха. Никто не в силах предугадать исход полётов в непогоду, а снег всё усиливался.

Шальной ветер бросил горсть снежной пыли в окно, заставив Далию вздрогнуть всем телом, и вцепиться пальцами в плащ. Служанка, тихо стоявшая возле камина, подкинула парочку дров, что тут же тихо затрещали. Она обеспокоенно наблюдала за госпожой, которая не отходила от окна добрых два часа, а теперь словно волчица бродила по комнате-клетке. Всё в замке волновались за благополучие герцога, однако верили в его силы. Не может гордый дракон погибнуть от снега, тем более, если он вырос в этих стенах.

— Госпожа, может присядете? — робко спросила горничная, нервно поправляя передник. — Его светлость скоро вернётся, не стоит так переживать.

— Ох, глупая, — сказала Далия едва слышно, и медленно подошла к стоящему у камина креслу. Разгладив складки на платье, и погладив живот, она взглянула на служанку. — Такая погода за окном, как же мне не волноваться за него?

— Он сильный, простой буран его не погубит, — уверенно произнесла девчушка, поправляя кочергой угли.

— Смерть не делит на сильных и слабых, — с тихой грустью произнесла Далия и прикрыла глаза.

Перед её глазами заплясали картины прошлого, что когтями терзали сердце, и не давали забыть. Когда-то, она свято верила, что сильных смерть обходит стороной. Не может сильный дракон умереть, превратиться в корм для червей. Однако, она ошибалась. Ох, как же Далия ошибалась. Она навсегда запомнит тот день, когда голубь принёс злополучное письмо, перетянутое чёрной лентой. Спустя неделю, как они покинули столицу, Сальварес прислал весточку. Лишь Аарон спас конверт, который Далия хотела испепелить не распечатывая. Его слова, навсегда отпечатались в памяти.

— Тебе стоит это прочесть, — протягивая исписанный лист бумаги, произнёс Аарон. В его взгляде читалась лёгкая грусть, и девушка нехотя взяла письмо в руки.

Далия медленно читала, её взгляд бегал вдоль строк, словно не замечая написанного. Один раз, второй, на третий раз её глаза начали наполняться слезами. Дрожащими руками, она всё сильнее сжимала письмо Сальвареса. Капли одна за одной падали на бумагу, стекая вниз по написанному. Судорожные вздохи вырывались с трудом, заставляя грудь гореть от боли. Казалось, весь мир трещит по швам, разрушаясь на мелкие осколки. Аарон молчал, любые слова сейчас только прибавят горя. Далия, прижимая к груди письмо, захлёбывалась слезами.

Она не верила, просто не могла поверить, что Рилай больше нет. Это просто невозможно. Змеица не могла так умереть, она же сильная и умная. Глотая солёные слёзы, Далия неверяще махала головой, отказываясь верить написанному в письме. Сальварес всегда врёт, ему нельзя верить, он насквозь пропитанный гнилью дракон. Хотелось вернуться, развернуть карету, и рвануть обратно в столицу. Найти Рилай, и просто обнять, удостоверится, что письмо — выдумка чёртового дракона.

Горечь утраты тогда подкосила, и Далия долго выбиралась из глубин котлована депрессии. Свадьба принесла лёгкий воздух перемен, заставив окончательно отпустить погибшую подругу. Скрепя сердцем, переступая через душевную боль, девушка заставила себя поверить в будущее. Возможно, время излечит душу до конца, хотя она слабо в это верила. Далия с каждым днём всё больше улыбалась, старалась избегать воспоминаний, зная, что они способны навредить ребёнку. Малыш, который стал для них с Аароном неожиданностью. Подарок Богини, как они называли его, тихо рассказывая сказки по вечерам.

«Где же твой отец?» — поглаживая ноющий живот, думала Далия, смотря в пламя камина. Громкий шум донёсся сквозь толстые двери комнаты, заставив девушку подскочить с кресла. Она тут же опустилась обратно, ощутив, как живот словно резанули ножом. Острая боль ослепила, заставив застонать. Служанка тут же подбежала, и принялась наматывать круги вокруг стонущей Далии, причитая и не зная, что делать. Шум за дверью приближался, послышались лязг металла. Стук в дверь заставил Далию переглянуться со служанкой. Оставив госпожу сидеть, та подошла к двери и приоткрыла, выглядывая наружу.

Далия слышала мужской голос, однако боль в животе отвлекала и не давала услышать, что именно говорят. Служанка закрыла дверь, и повернулась к Далии, что держалась за живот. Побледневшее, словно утратившее краски, лицо молодой девчушки заставило сердце похолодеть. Дрожащие пальцы теребили край передника, пока та подходила к камину. Далия, постанывая, попыталась встать. Хотелось встряхнуть эту молчаливую куклу, что не спешила говорить в чём дело. Опираясь рукой на подлокотник, полудемон сделала шаг в сторону служанки.

— Что случилось? — строго спросила Далия, понимая, что боль немного утихает.

— Т-там стражник… Г-говорит, Его светлость… Его светлость… — голос служанки дрожал словно лист на ветру, запинаясь и срываясь на шёпот.

— Что с Его светлостью? — убито спросила Далия. Воздух как-то резко начал заканчиваться, а мир покачнулся. Сердце лихорадочно забилось, грозя вырваться из груди.

— Его светлость упал во дворе, — служанка подскочила к Далии, подхватывая оседающую на пол девушку. — Крыло Его светлости сильно повреждено, а лекарь не сможет добраться к нам, пока буран не успокоится.

— К-как уп-пал? Этого не может быть, нет… нет, — Далия помотала головой, отказываясь верить в услышанное. Отбросив руки служанки, она подхватила подол платья, и придерживая правой рукой плащ, поспешила к двери.

Не обращая внимания на боль, что раздирала живот изнутри, Далия бежала по коридорам дворца. В ушах стоял бешеный стук сердца, заглушая все остальные звуки. За ней следом пыталась успеть служанка, которая мысленно молилась Богине-матери. Просторный холл, способный вместить взрослого дракона в истинной форме, был заполнен людьми. В центре, в большой луже крови, лежал Аарон. Его крыло напоминало рванный парус, переживший шторм. Далия замерла, почти приваливаясь к стене, по её щекам текли слезы. Он же сильный, сильный дракон, это иллюзия. Аарон не мог так пострадать, и истекать кровью прямо на её глазах. Это невозможно.

— Невозможно, — тихо прошептала Далия, делая шаг в направлении центра холла. Перед ней расступались слуги, опуская побледневшие лица. — Невозможно, — словно в бреду, девушка медленно шагала в сторону бессознательного дракона. В след за ней на каменном полу появлялись алые капли, горя алым пламенем в свете свечей.

Придерживая живот одной рукой, девушка ступала сквозь расступающуюся толпу. Живот словно ежесекундно полосовали кинжалом, в голове набатом стучало сердце. Дыхание судорожно вырывалось сквозь стиснутые зубы, а по щекам безостановочно текли слёзы. Далия не слышала нарастающий шум среди слуг, не видела, как они прикрывают рты руками, наблюдая за нею. Перед её глазами был только серебряный дракон в луже собственной крови, словно