Греки очень высоко ценили ораторское искусство. Послушайте, как ценили:

                            …Зачем,

                            О смертные, мы всем другим наукам

                            Стараемся учиться так усердно,

                            А речь, единую царицу мира,

                            Мы забываем? Вот кому служить

                            Должны мы все, за плату дорогую

                            Учителей сводя, чтоб, тайну слова

                            Познавши, убеждая – побеждать!

Этот отрывок из пьесы древнегреческого драматурга Еврипида можно, в зависимости от того, что ты преследуешь, по-разному прочитать: 7–8 вариантов – за счет модуляции голоса.

Ораторское искусство в том виде, в котором оно существует, зародилось в Древней Греции. Потом успешно перекочевало в Древний Рим, затем, к сожалению, заглохло.

А это из «Одиссеи» легендарного древнегреческого поэта-сказителя Гомера. Одиссей – великий герой. Он спася, потом его дочь царя привела, одели его, увидели, что он красивый и могучий, в честь его организовали пир. И начались состязания. Вначале были песни, где описывали подвиги, в том числе и его подвиги во время Троянской войны. Война длилась лет девять, а потом Одиссей еще лет 20 странствовал, пока дошел до Итаки, царем которой он был. И когда певец запел об этих подвигах, он заплакал и в состязаниях отказался участвовать. К нему подошел один молодой человек и сказал: «Ты, наверное, из купцов? Почему не участвуешь в состязании?» Он ответил:

                   Боги не всякого всем наделяют: не каждый имеет

                   Вдруг и пленительный образ, и ум, и могущество слова;

                   Тот по наружному виду внимания мало достоин —

                   Прелестью речи зато одарен от богов; веселятся

                   Люди, смотря на него, говорящего с мужеством твердым

                   Или с приветливой кротостью; он украшенье собраний;

                   Бога в нем видят, когда он проходит по улицам града.

                   Тот же, напротив, бессмертным подобен лица красотою,

                   Прелести бедное слово его никакой не имеет.

                   Так и твоя красота беспорочна, тебя и Зевес бы

                   Краше не создал; зато не имеешь ты здравого смысла.

К чему я это говорю? Когда вы становитесь хорошим оратором, вы становитесь близким к Богу. Действительно, от Бога мы получаем мышление и речь. Древнеримский писатель и поэт, философ, ритор, автор знаменитого романа «Метаморфозы» Апулей говорил примерно так: «Голос у человека слаб, ему не соревноваться с мычанием важных волов, львиным рыком, на зато он передает мысль и поэтому оказывается сильнее всех голосов в мире». И еще: «Но если заложены в ножны молчания речь, то тогда она ржавеет так же, как кинжал не вынимать из ножен». Молчащий человек напоминает свернутый ковер: рисунка не видно.

Молчащий человек напоминает свернутый ковер: рисунка не видно.

Когда к Сократу подошел красивый молодой человек Хармид, он ему сказал: «Скажи мне что-нибудь, я хочу тебя увидеть».

«И дурак, когда молчит, может сойти за мудреца». Это из Библии.

Много чего хорошего сказано о слове. Слово может перерубить гораздо сильнее, чем меч. Но в то же время может и лечить.

Я думаю, что я вас уже завлек к тому, что уже надо изучать ораторское искусство.

Гоголь писал: «Слог профессора должен быть огненным. Если он даже не смог собрать внимание слушателей, то чего стоит его речь? Тогда идеи, слышимые стороной, но изложенные ярко и образно, воспримутся быстро».

В 1980 году я эту цитату Гоголя произнес на одном из совещаний Общества знаний, где обсуждался вопрос: как нам нужно вести пропаганду, как произносить речи. Все кричали, что нужны какие-то наглядные пособия, чтобы речь была боле яркой и т. д. Выступил и я. Сказал примерно так: «Если бы я вел разведку против СССР, диверсию, я бы своим агентам предлагал внедряться на кафедры марксизма-ленинизма и вести там преподавание диалектического материализма, исторического материализма, точно выполняя все инструкции и методички. Одно только я бы им сказал: «Преподавайте этот предмет скучно». А потом я добавил: «Я бы всех преподавателей, которые преподают предмет скучно, поувольнял бы». Народу на совещании много было. На меня тут же набросились. Вот тогда я и прочел Гоголя. Но я пошел дальше Гоголя. Я еще сказал: «Когда вы скучно изложите свою идею, то у слушателя автоматически возникнет противоположная идея. Например, что коммунизм – это плохо, а капитализм – это хорошо. Этих идей даже не нужно произносить. Они сами возникнут. И поэтому я считаю, что те, кто проводит философию марксизма-ленинизма, кто преподает исторический марксизм и ленинизм скучно, являются добровольными агентами империализма». Не посадили меня и с работы даже не выгнали. Так что возможности есть. Стоит поучить ораторское искусство.

Мое знакомство с ораторским искусством случилось таким образом. Я очень поздно стал преподавателем. В 42 года – это уже поздно. Преподавателем в вузе становятся где-то в 35–37 лет за счет эмпирического осмысления своего опыта или опыта своих коллег. У нас принято посещать лекции друг друга. Мне это не подходило. Представляете, в 42 года я стал преподавателем, лектором – в 50 лет, а в 60 лет уже надо на пенсию уходить.

Если бы я вел разведку против СССР, диверсию, я бы своим агентам предлагал внедряться на кафедры марксизма-ленинизма и вести там преподавание диалектического материализма, исторического материализма, точно выполняя все инструкции и методички. Одно только я бы им сказал: «Преподавайте этот предмет скучно».

Толкнуло меня на обучение ораторскому искусству глупое мероприятие. Кстати, глупые мероприятия частенько приводят к личностному росту. Начальство надо слушаться всегда. У меня была группа из 12 человек. Нас – преподавателей – заставили каждый день вести опрос и ставить всем оценки. Занятие шло три часа. Как я могу за 3 часа 12 человек опросить? Я еще и объяснить что-то должен. Но мы выполнили это распоряжение. Мы придумали систему тестов. Мы всем раздавали тесты, они ставили + и – , и каждый день мы выставляли оценки, причем оценки были не потолочные, а настоящие. А через 7–8 лет ввели обязательное тестирование. Нам тесты прислали, а мы уже были готовы к работе с ними. А остальные мучились.

ВАЖНОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

О БУДУЩЕМ

Я спрашиваю мальчика восьми лет: «Кем ты собираешься быть?» – а он не знает, кем он хочет стать. Когда ты что-то начинаешь, надо видеть конечную цель. А то мне страшно за него становится. Я вижу, что в семье все его желания выполняются. А зачем ему тогда развиваться? В семье какие должны быть отношения? Как в жизни, только