ему ребра, дыхание постепенно начало походить на пыхтение разъярённого быка. Сжал ладони в кулаки, чувствуя, как неприятно растягивается обожжённая недавно кожа. Аура весёлого парня резко переменилась на убийственно-мрачную. Он и заметить, как не успел, как развернулся к Ингелео и вцепился в его джинсовку, исступлённо глядя тому прямо в глаза.

— Не смей говорить о ней! Ты ничего не смог сделать, ни один из нас не смог! Ещё хоть раз имя моей сестры вылетит из твоей мерзкой дырки и обещаю тебе, я зажарю тебя заживо, — угрожающее, но тихое рычание огненного парня подкреплялось остервенелыми встряхиваниями собеседника. Точно давно забытый внутри него зверь внезапно отошёл ото сна и бросился в бой.

Элисар не чуть не растерялся, он ухватился за ткань митенок на одной руке, а второй схватил футболку Флатэса на груди и с не меньшим исступлением зашипел:

— Не смей винить меня в своём идиотизме! Сколько ещё ты будешь бегать от прошлого? Думаешь сможешь убежать?

Они рванули друг друга одновременно и в тот же миг послышался жалостливый визг рвущейся ткани. Чуть ли не сталкиваясь лбами, оба отвлеклись на звук. Ингелео кинул взгляд на руку Флатэса, которую продолжал стискивать. Ужас промелькнул в его глазах, чуть только обезображенные шрамы сверкнули в открывшемся просвете оттянутой от кожи ткани. Сморщенные узоры точно двигались там в тени, подобно тысяче неказистых змеек, готовых в любой момент выползти из своего укрытия и вцепиться в посмевшего потревожить их покой. Смутьян обескураженно рассматривал их, пока Игнэйр с презрением не вырвал руку. Отшатнувшись, точно от прокажённого, огненный парень схватил с полки первую попавшуюся книгу и яростно топая, зашагал прочь.

Злость бурлила в теле такой силой, что было ужасно сложно сдерживать себя, а проявлять свою другую, Светлой Девой забытую, сторону, академец не желал. Кинув короткий взгляд на стол, где сидели Присфидум с его подружкой, он вдруг скрючился от неприязни.

Резко меняя курс, Флатэс сгребает в охапку свои вещи с непринуждённым видом и садится за стол одиноко сидящей Лании, подруга которой уже успела уйти. Друг кидает ему вслед недоумённое выражение лица, непонимающе моргнув несколько раз, но увидев, что Игнэйр его игнорирует вернулся к учёбе.

«Амкапир, что добивается того, чтобы вытеснить Ланию из жизни Малера? Если так, то выходит у неё превосходно», — подумалось ему.

Парень даже не заметил, как робкая девушка вздрогнула, при его внезапном появлении и выпучив глаза, посмотрела на него тревожно с секунду, после чего облегчённо выдохнула. Флатэс сразу понял, что она могла опасаться появления своего мерзопакостного брата.

Слегка улыбнувшись ей, он раскрыл схваченную книгу с полки, сознавая, что взял совсем не ту. Стрельнув глазами в стопку книг Нобилиа, он приметил томик по стратегии, по которому соседка ещё не начала заниматься.

— Я тут посижу, надеюсь, ты не против? — весело спросил задорный академец, сверкнув обаятельной улыбкой.

— Конечно сиди, мог даже и не спрашивать, — Лания улыбнулась в ответ, а после скосила глаза в сторону столика Малера и вернула к Флатэсу.

Парень уже приготовился к расспросу, ведь увидел в глазах девушки вопрос, который, как ему показалось, она хочет задать. По какой-то причине, она этого не сделала, лишь одарила понимающим взглядом и вновь уткнулась в книгу по стратегии, которую старательно изучала. Подруга делала заметки в тетради и смахивала страницу за страницей на парящем прозрачно-голубом экране.

В голове Игнэйра крутилось множество вопросов касательно дружбы Нобилиа и Присфидума, а тем более яблоке раздора — Амкапир, но он всё равно никак не мог понять, почему это происходит. Почему та, которую кучерявый парень почти что поклялся защищать, теперь почти всё время проводит в одиночестве, а та, с которой связано «воровское дело» получает всё его внимание. Однако, он решил отнестись к этому делу тактичнее и не расспрашивать ни о чём Ланию, так же, как и она сама поступила всего несколько минут назад.

— Не против, если я возьму у тебя эту книгу? — спросил он, указав на корешок глубокого-винного оттенка.

— Конечно, я до неё не скоро доберусь, — нежно улыбнулась в ответ академка.

В её компании было спокойно, Игнэйр не чувствовал себя напряжённым или озлобленным, совсем напротив, с ней было так легко и непринуждённо, как и с Анисией. Проверив наспех свой айкофэт, он отправил сообщение подруге, предлагая позаниматься в библиотеке, после чего окунулся в основы стратегии, получив удовлетворительный ответ.

Все места были заняты, что на первом этаже, что на втором. Оставались свободны лишь парочка мест, но студены предпочитали не мешать друг другу, а потому к малознакомым академцам не подсаживались. Флатэс краем глаза замечал, как люди то прибавляются, то убавляются.

Рядом с их столом кто-то остановился. Флатэс радостно взметнул голову, но улыбка быстро погасла, когда он заметил, что подошедшая девушка вовсе не Анисия, а темноволосая студентка. Его вдруг осенило. Не та ли самая эта Лаура, на которую Калеса сетовала столько времени, что успела достать всех своими причитаниями?

Та невозмутимо осмотрела столы. Когда она увидела бывшую подругу, парень заметил, как уголок губ и нос слегка дёрнулись и скривились. Она отвела почти что жёлтые глаза, напомнившие ему турмалин, и наткнулась на сидящую Ланию. Флатэс готов был положить руку на отсечение и поклясться, что увидел странное воодушевление и заинтересованность на её лице.

Во все предыдущие разы он мало обращал внимание на внешний вид незнакомки. Всё, что успел запомнить: густые ониксовые волосы с лавандовым отливом и яркие глаза, прикрытые короткими, но пушистыми ресницами. Теперь же он успел разглядеть грубые черты лица девушки и острые, точно бритвы скулы с подбородком; глаза чем-то напоминали лисьи, такие же хитрые и суровые, а над ними величественные брови с резкими изгибами; почти ровный орлиный нос с прямой спинкой, кончик которого едва загибается к низу; накрашенные, точно одетые в благородные одежды, тёмно-морковным оттенком губы, где верхняя губа больше нижней; она выглядела стройной, с прямым станом и величественно вздёрнутой головой, походя на королеву. Хоть и выглядела студентка высокомерно, не вызывала того же мерзкого чувства, что и Амкапир. Может потому, что не смотрела на всех, как на грязь, в которую она наступила своими чистыми ботинками. Флатэс даже подумал, что она может быть не такой уж тошнотно-неприятной, хотя сильно сомневался в этом, вспоминая её поведение.

— Привет, ты не против если я сяду? Свободных мест почти не осталось, — с вежливым спокойствием поинтересовалась Лаура, не отрывая глаз от Лании.

Нобилиа на мгновение растерялась и даже застыла под испытующим взглядом незнакомки, но робко качнула головой