такую историю. – Крист смотрел на воду и крутил в руках травинку, которую снял со своего сапога. Я впервые задумалась над тем, что практически ничего о нем не знаю. – Я удивляюсь лишь тому, что твой капитан не убил их в ту же ночь, еще там в столице.

– Он пытался задушить Брая, но его остановил Маркус. – Сердце защемило, я так долго не произносила это имя вслух.

– Это тот улыбчивый парень, который погиб в пещерах? – Кузнец смотрел на меня, словно пытаясь заглянуть в душу.

– Да, он был первым человеком, который принял меня здесь. Маркус был моим другом. – Горечь подступила к самому сердцу. – Он веселил меня и искренне заботился. Этот суд заставил бы его рвать и метать. Но мне так бы хотелось еще хоть раз услышать, как он называет меня сестрёнкой, а еще, чтобы он научил меня владеть мечом, который сам же для меня и заказал. Но все мои желания ничего не значат.

– То, что ты хранишь его в своем сердце, уже само по себе много значит. Воспоминания о нем делают тебя сильнее. Я терял друзей, я знаю. – И снова я подумала о том, что Крист остается для меня загадкой, но недоверия или опасения я не испытываю. Я вспомнила о вопросе, который хотела ему задать, сразу после признания Брая.

– Я до сих пор не верю, что Брай признался. – Кузнец, едва заметно напрягся. Я продолжала наблюдать за ним. – Это совсем на него не похоже.

– Мало ли, может его совесть замучила, – улыбнулся Крист, но улыбка вышла фальшивой, хотя он и старался это скрыть.

– Ты не знаешь его, так как я. Он бы ни за что не признался. Как ты думаешь, что могло его заставить?

Как только правитель произнес последние слова, он понял, что дело это гиблое. Его учили читать людей и понять, что даже искренняя речь Эйвери уже не поможет и эти двое не заплатят за то, что сделали, не составило труда. Ну что ж, стоит попробовать сделать по– своему. Крист поднялся со своего стула и выскользнул из зала, но проследить, куда уведут арестованных, не успел. Какой-то черноглазый парень затеял потасовку и втянул в нее его подругу. Это не к добру, если учесть, что Аарон обязательно полезет в самую гущу. Как хороший политик Крист понимал, что такое представление на глазах у толпы, забьет последний гвоздь в этом деле и не в пользу чудачки.

Он потерял много времени на то, чтобы увести их в более уединенное место и убедиться, что беседа пройдет мирно. Увести оттуда капитана было хорошей идеей, но Аарон не отпустил его так быстро.

– Спасибо, Крист, за то, что твоя голова остается холодной в тот момент, когда мы кипятимся. И за то, что ты был рядом с Эйвери, в ту самую минуту, когда ей нужен был друг. – Капитан протянул руку для пожатия и в любую другую минуту Крист с удовольствием продолжил бы эту беседу, потому что Аарон ему нравился и вызывал уважение, чувство которое он так давно ни к кому не испытывал, но ему пришлось ответить на рукопожатие коротко и неприлично быстро уйти. Время поджимало, и он боялся, что не успеет сделать то, что задумал. Прямо на ходу он снял куртку и закатал правый рукав, зная, что придется воспользоваться своими привилегиями, а делать этого он не любил.

Некоторое время ушло на выяснение, где именно ожидают приговора Брай и Дейт, а потом и на убеждение стражей, что хочет просто сказать пару слов арестованным, но лучше всяких слов подействовали, как водится, звонкие монеты.

Крист вошел в комнату, временно используемую в качестве камеры, и оба парня сразу посмотрели на него. Одного лишь взгляда хватило на то, чтобы понять, что выводы о них он сделал правильно. Дейт был спокоен и даже расслаблен, это говорило о том, что он абсолютно не встревожен и знает, что выкрутится из сложившейся ситуации. Он был сильным звеном в этой паре. Судя по рассказам Эйвери, Брай трус и слабак, который нападает исподтишка, опасаясь открытого боя. Значит он именно тот, кто ему нужен. Крист стремительной походкой приблизился к Браю и сразу надавил:

– Ты признаешься в том, что сделал и подтвердишь все сказанное сержантом Аддарио. – Глаза парня изумленно округлились, но он не собирался сдаваться, пока.

– Мне не в чем признаваться, я ничего не сделал. – Брай хищно улыбнулся и самодовольно сложил руки на груди. Оба жеста противоречили друг другу, и это помогло Кристу понять, что он на правильном пути.

– Ты ведь Орсиец, правда? – начал он, медленно выговаривая слова. Крист понимал, что время сейчас не на его стороне, но выдать себя неуверенной и торопливой игрой он не мог. – Судя по тому, как ты ведешь себя и как держишься, твоя семья из знати. Признаюсь, что не только мои умозаключения, но и то, что я заглянул в твои документы, помогло мне утвердиться в этом.

– Кто позволил вам это? – Глаза Брая забегали, он занервничал и наконец, до него стало доходить, что кузнец пришел сюда не просто так.

– Видишь ли, я не жду позволения, я всегда делаю лишь то, что считаю нужным. – Крист ощутил это приятное чувство приближающейся победы и не мог не насладиться им. – Я привык, что мои желания исполняются, и пути которые я выбираю для их исполнения, не всегда бывают честными.

– Что вам нужно?

– О, сущая мелочь. Ты должен признать свою вину, полностью. – Вид у Криста был расслабленный и даже скучающий, словно он и не просил сейчас Брая, погубить все свои надежды на достойное будущее.

– И с чего мне делать это?

– Твоя семья узнает, что ты тут вытворяешь, а зная характер твоего отца, ты лишишься всего, что он мог бы тебе оставить. Джефри Лоун, помнится мне, человек крайне порядочный, что, кстати, рождает вопрос о том, как именно у него получилось воспитать такое ничтожество как ты. Так вот, если ты признаешься и заплатишь за содеянное, твой отец простит тебя, рано или поздно. Исходя из того, что господин Лоун вложил в своего сына силы, деньги и безграничную любовь, он поверит в твое искреннее раскаяние, если таковое будет. Но, если ты не признаешься, я обещаю, что во всех красках и подробностях поведаю ему, какая ты мразь, и все причитающееся тебе, отойдет в пользу казны правителя Мориана, ибо других наследников твой отец