заматывать руку бинтом. — Я это начал делать, когда потерял родных. Мы выбирались из города, который брала штурмом какая-то фракция. Там схватил ранение, и они меня бросили, но не потому, что хотели, а выбора не было, — Дима сел возле печи и развёл в ней огонь, — он замолк, хотя все ждали продолжение.

— А дальше? — спросил я.

— Вам интересно? Да там нудятина.

— Интересно, раз уж начал, — Борис собрал все вещи и накинул бронежилет, который мы снимали на время сна.

— Ну ладно, — он выбил искры из устройства «СИ-02», которое было улучшенной версией того устройства, что было у Бориса. — Когда я пришёл в себя, то пошёл искать родных. Жену, отца, мать. Тогда я познакомился с этим миром, узнал какой он. Вместо «привет» тут принято стрелять, а в лучшем случае просто стволом в лицо тычат, пока не убедитесь, что не хотите друг друга убивать. Первое моё убийство далось тяжело, и чтобы это не забыть я сделал один шрам. Затем второй, третий. Когда я нашёл родных, то жена была уже беременна от другого, а отец и вовсе словно не узнал. В итоге родные меня не приняли. Я для них словно умер. Вот и пошёл искать смерти в знаменитый ЧС. Вот только нашёл я тут заработок и новый образ жизни. Так и хожу сюда с тех пор.

Мы стали укладывать вещи, а Дима ставил кипятиться воду.

— У каждого человека своя судьба. Если бы ты не ходил в Сектор, то мы были бы уже мертвы, скорее всего, — прервал я неловкое молчание.

— Ну здоровяка вы же убили.

— Можно убить сто здоровяков и умереть от мальчугана с пистолетом, так что неизвестно, что было бы, если ты не заметил нас, — я открыл рюкзак и достал наш будущий завтрак, а именно вяленое мясо, немного хлеба и банку консервы с тушёной фасолью.

— Тут ты прав, — Дима засыпал в воду немного гречки.

Завтрак выдался отличным, несмотря на то что мы были всего в ста метрах от самого опасного места, которое только существует на этой земле. Потом мы убрали за собой, так как Дима часто тут сидит и не мусорит тут.

Прежде, чем выйти Дима снял мину и убрал её к себе в рюкзак. Потом открыл шкаф и забрал оттуда шлем.

На улице было светло. Было самое обыкновенное майское утро, которое ничем не отличалось от утра где-нибудь возле Новожиневска. Ветер колыхал траву и шумел в листьях деревьев. Не чувствовалась эта опасность у нас под боком. Только птицы не пели, как обычно.

— Я вам скажу пару советов перед тем, как мы пойдём каждый в свою сторону. Первый — не стреляйте во всё, что движется. Тут лучше тихо, аккуратно. Многие мутанты тут не особо привыкли к людям и могут вообще вас проигнорировать. Короче лишний раз не стреляйте, так лучше будет. Второй — наденьте шлем, тут в голову могут залезать не только физическим путём. У меня так друг шёл без шлема, а потом в одно мгновение встал на месте и попёр к щели в дом. За такими лучше не ходить. В следующую нашу встречу он был одним из солдат сутенёра.

— Это что ещё за хуй? — удивился Борис.

— Что-то типа няни? — эти мутанты показались мне похожими.

— Это ты про ту, что деток за собой таскает? Ну что-то типа того. Это скорее что-то выше вашей няньки по статусу, круче, я бы сказал. Он своими подчинёнными хорошо умеет командовать, — Дима вышел на дорогу, которая вела к городу.

— Ладно, надеюсь всё пройдёт отлично, — Настя надела шлем и подключила его к баллону с кислородом.

— Вы там аккуратнее будьте, может ещё увидимся. Мне в другую часть города. Ах, вот ещё что. Тут эти фанатики на ближней границе часто ошиваются. Будьте внимательнее, — он протянул руку, мы пожали её, и Дима двинул наискосок в северо-западную часть города.

— Пойдём тем же путём, что и вчера? — в голосе Бориса было какое-то недоверие. Теперь, когда все были в шлемах, то приходилось говорить громче.

— Да, тут недалеко, пошли, не тормозим, — я вышел вперёд и снял автомат с предохранителя.

До площади мы добрались быстро и без происшествий. Сама площадь была круглой с некогда красивым садом по средине, но теперь это были ржавые металлические конструкции. Дорога огибала круглый сад и расходилась на запад и север. Таким образом нужное нам здание было единственное и расположилось полукругом, огибая дорогу.

Подойдя к трёхэтажному зданию, мы встали возле гнилой деревянной двери. Открыть тихо такую невозможно, а значит если есть что-то внутри, то оно нас услышит. Борис прикрывал нас, а Настя планировала, как мы проберёмся внутрь и что делать.

— Дверью в любом случае нашумим, поэтому давайте быстрее заходим и там по обстоятельствам, — сказала Настя.

— Заходим, заходим! — Борис погнал нас внутрь, и мы забежали под зловещий скрип двери, который раздался эхом на всё здание.

— Что там? — спросила Настя, протирая мутное стекло и пытаясь рассмотреть, что происходит на площади.

С западной дороги шёл к площади человек в чёрном плаще, но его голова была уже словно прогнившая, а кожа слишком бледная. В руках он держал толстую цепь, к которой были прицеплены голые девушки, грязные, с длинными волосами, но уже словно не живые. Вокруг него едва тащились некогда бывшие солдаты Света Науки, но по их походке ясно, что это давно не люди.

— Кто эти бедняжки? — спросила Настя, глядя, как на четвереньках позли перед ним девушки.

— Какая разница. Давайте уйдём, пока он нас не заметил, — я отошёл от окна и осмотрел то место, где мы были.

Зал, в котором мы стояли был чем-то вроде приёмной в гостиницах, где выдают ключи от номеров. Старая стойка уже давно покрылась пылью, а шкафчики, где должны быть ключи, лежали на полу. Взглянув наверх, я увидел огромную люстру, свисавшую на двух из пяти тросах. Все три этажа выходили сюда балконами с множеством дверей.

— Нам сюда, — зашагав по-старому, разбитому кафелю, шум разносился по всему зданию. Настя стала смотреть под ноги, чтобы не наступать на разбитые плиты.

— Надеюсь мы тут одни, — Борис поднял автомат и стал постоянно осматриваться. Казалось, что мы создаём очень много шума и нас легко услышать откуда угодно.

Настя открыла дверь, которая находилась слева от стойки. Включила фонарь на своём автомате. Было видно, как пыль клубится в луче света. Включив свои фонари, мы шли, вслушиваясь в каждый шорох, но всё было тихо, лишь наши шаги громыхали на