Шрифт:
Закладка:
Зелено-желтый живот Англии потянул меня за собой. Мои глаза были устремлены на темный лес, на колышущуюся кукурузу и луга. Я проезжал мимо богатых домов. Я пробирался по деревням, где не было ни одного голодающего или спешащего человека. Я был рад путешествовать в прекрасный вечер и был счастлив, что чувствовал себя не таким, как все, кого встречал. Это было похоже на то, как идти в бой солдатом, потому что я не ставил себя ни на секунду впереди своей жизни.
Вороны спорили за тень дерева, когда я остановился у знака «уступи дорогу». Дисмал зевнул, но когда я отодвинул его морду в сторону, он рассмеялся про себя. Даже собака почувствовала, что нам повезло, что мы оказались в движущейся машине. Знакомый островок безопасности на Великой Северной Дороге вызывал у меня странное ощущение, что я срезаю его под прямым углом, а не иду на север или юг. Прежде чем сесть на него, я пропустил полдюжины джаггернаутов, и машина сзади загудела, ожидая, что я брошусь в дорожный поток на такой быстрой машине. Но я был осторожен, потому что, если в моей жизни мне суждено было попасть в дорожно-транспортное происшествие, то это время не пришло. По прямому, но узкому отрезку дороги на восемьдесят проехала «Кортина», полная смеющихся детей, в заднем окне покачивалась розовая резиновая свинья.
Магнитофон порадовал нас популярными маршами оркестра королевской артиллерии, которые, казалось, как раз подходили для поставленной задачи. Даже Дисмалу это понравилось, его толстый хвост болтался по сидению. Затем пришло наставление 974 от Моггерхэнгера, в котором говорилось, что я не должен превращать машину в кухню, оставляя на обивке картофельные и луковые очистки, стручки гороха и пакеты с кукурузными хлопьями. Должно быть, он хихикал, возясь с кассетами в свободные минуты. Дисмал рявкнул на назойливый голос, поэтому я открыл окно и перебросил кассету через изгородь.
Я наметил свой путь через Бертон-Латимер, чтобы уклониться от Кеттеринга, и с этого момента сеть переулков повела меня через возвышенности и через середину Питсфордского водохранилища. Каждые два или три перекрестка я останавливался, чтобы посмотреть на карту, потому что во время этой прогулки я не мог наслаждаться поездкой и надеяться, что указатели помогут мне сориентироваться. Струя воды заставила Дисмала поцарапать окно, и, прежде чем забраться обратно, ему снова захотелось пить, поэтому я вылил пластиковый контейнер в его передвижную собачью миску.
Я закурил еще одну сигару шефа, и мы поехали. Неподалеку от места рейда я выехал на главную дорогу, ведущую на север. Мы проехали через деревню, где я увидел женщину, выгуливающую собаку возле почтового отделения, и универсал «Вольво», припаркованный возле коттеджа с соломенной крышей. .
К девяти часам наступили мирные сумерки. Не знаю почему, но меня поразило, что желтый «роллс-ройс» — необычная машина для такого трюка, машина, которую вы бы никогда не угнали, если бы захотели уйти далеко и не быть пойманным. Вертолет засек бы его с двух тысяч футов. У нас должен был быть «Эскорт», или «Кортина», или «Моррис», который невозможно было разглядеть за двадцать миль.
Ожидая позиции, я скормил Дисмалу батончик «Марс». Он любил их, единственным недостатком было то, что после этого он лизнул мне руку, чтобы выразить свою благодарность и признательность. Кто-то просигналил мне сзади. Это был Джордж в машине С, который собирался занять свою станцию в полумиле к югу. Я предположил, что машины А и В готовятся к работе. Я высветил Джорджа прежде, чем он успел повернуть за поворот.
Еще один факт, который пришел ко мне — и тем более острый, что я опоздал, чтобы быть полезным, — заключался в том, что я отдал свою жизнь в руки самой большой кучки тупиц, какую только можно было найти на Божьей земле. Но кого еще мог выбрать Моггерхэнгер? Даже я внес свою лепту. Те, кто никогда не был внутри, будут еще менее компетентны. И они не были бы такими глупыми.
Если Билл Строу, которого я считал самым разумным парнем из тех, кого я знал, вызвался протянуть руку помощи, то это было не ради выгоды или желания заниматься своей профессией, а просто для того, чтобы немного развлечься на съемках уйти, а затем исчезнуть в сельской местности, чтобы проверить свою способность вернуться на базу незамеченным. Однажды Шервудский лесник, навсегда Шервудский лесник. Для Билла Строу преступление было логическим продолжением упражнения по ориентированию, и в этом смысле я смотрел на него как на типичного англичанина, для которого понятие класса не имело никакого значения.
Такие размышления были слишком запоздалыми. Даже если бы я бросил «Роллер» и сбежал с Дисмалом, я был бы отмеченным человеком. Часы показывали, что уже без десяти минут восемь, и я, как было приказано, находился на левой стороне дороги лицом на север. Над кустом бузины танцевала туча комаров. Воробей пролетел над клочком цветущей крапивы.
Мне хотелось спать, потому что Дисмал зевнул. Небо на западе было розовым вверху и красным внизу. Прошло полминуты. Меня разбудила приближающаяся ко мне с юга машина со всеми включенными фарами. Коттапилли с выпученными глазами сидел за рулем машины В, Тоффиботтл и Пиндарри сзади, готовые нанести лобовой удар. Они опоздали, отсюда и спешка. Где, черт возьми, они были? Кенни Дьюкс и Джерико Джим уже должны были выйти из Подснежного леса и приблизиться к ферме, чтобы захватить ее с тыла — без поддержки, если только они тоже не опоздают.
— Это не сулит ничего хорошего, — сказал я спящему Дисмалу.
Было бы бесполезно возвращаться шаг за шагом назад и выяснять, как я попал в такую ситуацию. Гораздо лучше, решил я, подготовить автомобиль к тому, чтобы вскоре забросить в него груз. Я вышел, открыл багажник и постоял, куря еще одну сигару. Поскольку Моггерхэнгеру посчастливилось снова увидеть машину, я не видел смысла ограничивать себя. Дисмал метался по изгороди в поисках кроликов и куропаток, возможно,
