нам надлежит теперь предпринять.

Мой муж немедля исчез, и появился доктор Натаниэль Йорк.

– Сколько у них осталось кислорода?

Клири, глядя на него, нахмурился.

– Они спрашивают… – Он, скрывая замешательство, покачал головой.

– Какой у вас запас кислорода в скафандрах? – вопреки протоколу напрямую обратился к астронавтам Натаниэль.

– На сорок пять минут плюс-минус пять, – голос Бенкоски звучал абсолютно спокойно, и спокойствие то было спокойствием пилота, что вечно сбивало непосвященного с толку, поскольку очевидно же было, что пилот обсуждает сейчас возможность своей собственной смерти в самом обозримом будущем.

Натаниэль провел тыльной стороной ладони по губам.

– Если они нарушат цельность уплотнителя, то создать необходимое для поддержания жизни давление затем не сумеют.

– Но если они не задраят люк, то и необходимого давления внутри модуля тем паче не создадут.

Натаниэль повернулся к вычислительницам:

– Басира, каков текущий вектор состояния платформы «Лунетта»?

Та схватила лист бумаги и набросала все семь характеристик вектора: три для положения, три для скорости и один для времени. Выходило, что «Лунетта» находится в непосредственной близости от космического модуля, но на более высокой орбите, из чего, благодаря законам орбитальной механики, следовало, что двигается она медленнее. Получалось, что у астронавтов имеется реальный шанс достичь ее в самые сжатые сроки.

Клемонс кивнул, поняв, к чему клонит Натаниэль.

– А успеют ли они добраться до орбитальной станции прежде, чем у них закончится воздух?

– В теории. Может быть. – Натаниэль снова обратился через весь зал к вычислительницам. – Басира, нужна траектория и расчет тяги по времени для сближения модуля с «Лунеттой». Дежурный по связи, немедленно установи со станцией контакт и не обрывай его без особого на то распоряжения. Скажи им там, чтобы готовили стыковочный модуль, а также сообщи, что, возможно, им в самое ближайшее время предстоит совершить маневр, а именно перейти на более низкую орбиту.

Мне отчаянно хотелось подойти к столу Басиры и Миртл, хотя бы одним глазом взглянуть на цифры и затем просто посчитать. Но коллеги мои были людьми компетентными, а моим рабочим местом сегодня был стол ответственного за запуск, и здесь, и только здесь, согласно установленным правилам, мне надлежало сидеть, учиться и ничего не делать, пока меня напрямую не попросят.

Клемонс предложил:

– Может, пусть Бенкоски пилотирует модуль, а Малуф тем временем продолжит корпеть над люком? Если он в конце концов совладает с ним, то прекрасно, если же нет, то они все же окажутся ближе к станции.

Натаниэль покачал головой:

– Если модуль стартует с открытым люком, то даже самое незначительное ускорение, весьма вероятно, полностью выведет его шарниры из строя. Да и открытый люк, что не исключено, траекторию полета пусть даже и на самую малость, но изменит. Считаю, что астронавтам необходимо, не боясь уже повредить уплотнитель, задраить-таки люк. – Натаниэль взглянул на Клири. – Ситуация нештатная, а ты в такой же точно капсуле провел прежде уже немало времени. Так каковы твои практические соображения по поводу разрешения текущей ситуации?

Клири прищурился и принялся двигать руками туда-сюда, будто пробуя одну манипуляцию за другой. Наконец констатировал:

– Как ни крути, но на то, чтобы задраить люк в перчатках скафандра высокого давления, времени уйдет изрядно.

Время. Его-то как раз в наличии и не имелось, поскольку на процедуру стыковки и перехода на станцию у астронавтов, и тут уж никуда не денешься, уйдет не менее десяти минут, из чего однозначно следует, что на сам маневр сближения у них остается не более получаса.

– Им необходимо немедленно запустить двигатель.

Все присутствующие сейчас в Центре управления уставились на меня. Уставились, будто на растение в горшке, которое вдруг заговорило. Все, кроме Натаниэля. Его же ярко-голубые глаза словно лазеры системы наведения цепко впились в мои. Не отворачиваясь от меня, он возвысил голос:

– Басира, нужны относительные векторы состояния обоих кораблей. Нужны немедленно.

Она и глазом не моргнув просто кивнула, а сидевшая напротив Миртл обвела на лентах телетайпа цифры и протянула ленты Басире. Та их схватила и тут же, вооружившись карандашом и логарифмической линейкой, приступила к вычислениям.

Басира была хорошим, вдумчивым математиком, но я получала искомое значительно быстрее ее, поскольку в основном считала в уме. Не знаю даже, откуда у меня взялся карандаш, но как только Басира произнесла необходимые цифры вслух, я их записала на той же самой странице, на которой сверху красовались «Круги Клири», и принялась, как и мои коллеги-вычислительницы, считать.

Натаниэль меж тем повернулся к Клири.

– Скажи астронавтам, чтобы без церемоний немедленно выковыривали стопорную шайбу.

– А что насчет герметичности?

– Даже если модуль и не будет держать воздух, то все же такой расклад даст им больше шансов на благополучную стыковку, чем если у них будет открыт люк.

Клемонс кивнул.

– Скажи им, что вскоре они получат все необходимые данные, и тогда им экстренно следует приступить к процедуре маневра.

Бывает, что цифры сами собой вырисовываются в моей голове. Так случилось и на сей раз, но я все равно перепроверила полученные мною результаты, поскольку отлично понимала, что у Малуфа и Бенкоски – всего один-единственный шанс на спасение.

– Канзас, шайбу мы извлекли, но уплотнение, как и предполагалось, серьезно повреждено – отсутствует участок длиною почти в дюйм. Люк задраили. Следует ли нам теперь подать в отсек воздух?

Вернувшись уже к своему столу, Натаниэль тут же воскликнул:

– Ни в коем случае. Возможно, вам удастся при неблагоприятном стечении обстоятельств в дальнейшем перенаправить воздушную смесь в скафандры.

У нас были сотни томов расчетов того, что может пойти не так на околоземной орбите либо даже на пути к Луне и как с соответствующими проблемами бороться. Но радикально травящий воздух люк? И необходимость стыковки с орбитальной станцией менее чем через сорок минут? Разумеется, ничего подобного в наших талмудах не содержалось.

Атмосфера в Центре управления полетом потрескивала от напряжения неимоверной сосредоточенности, но мы все переговаривались меж собой так, будто обсуждали погоду, а Клири обратился к астронавтам, будто всего лишь лимонад им предлагал:

– Подтверждаю наличие нарушения герметичности. Не открывайте, повторяю, ни в коем случае не открывайте клапаны подачи воздуха в модуль, а в самое ближайшее время вам будут предоставлены все необходимые данные для осуществления сближения вашего модуля с «Лунеттой».

– Подтверждаю, Канзас. Мы остаемся в скафандрах.

Продолжая выводить на бумаге уже запечатленные в моем мозгу цифры, я взглянула на часы, и меня точно холодом обдало.

12:32.

Еще бы чуть-чуть, и было бы безвозвратно поздно!

– В 12:35 им следует запустить на полную тягу в течение сорока четырех секунд маршевый двигатель…

Кто-то едва слышно