позже из Берлина и Праги приехали Владимир Николаевич Ильин, Борис Петрович Вышеславцев, Георгий Васильевич Флоровский, Лев Александрович Зандер.

К преподаванию в Свято-Сергиевском институте удалось привлечь лучшие богословские и философские научные силы русского зарубежья. Кафедру истории Русской Церкви занял бывший доцент Петербургской Духовной Академии и бывший министр исповеданий во Временном правительстве А. В. Карташов; догматическое богословие читал протоиерей Сергий Булгаков; курс патрологии был поручен Г. В. Флоровскому, впоследствии протоиерею, Священное Писание Нового Завета читал профессор С. С. Безобразов, впоследствии епископ Кассиан, с 1947 г. до своей кончины в 1964 г. ректор института.

Кафедру философии занимал В. В. Зеньковский, в прошлом министр исповеданий в правительстве гетмана Скоропадского, позже протоиерей, в первые послевоенные годы декан института. Пастырское богословие преподавал архимандрит Киприан (Керн). Агиологию читал Г. П. Федотов, нравственное богословие – Б. П. Вышеславцев, каноническое право – Н. Н. Афанасьев, позже протопресвитер, литургику – В. Н. Ильин, историю христианского искусства – В. В. Вейдле, историю Западных Церквей – К. В. Мочульский, сравнительное богословие – Л. А. Зандер, древние языки – П. Е. Ковалевский, французский язык – принявший православие иеромонах Лев Жилле, английский – монахиня Евдокия. Для чтения отдельных лекций приглашались Н. О. Лосский, Н. А. Бердяев, С. Л. Франк[1055].

Учебный план института ежегодно значительно пополнялся. К выше названным профессорам следует добавить имена И. А. Лаговского, Г. П. Федотова, Н. О. Лосского, Б. П. Вышеславцева и А. Г. Чеснокова. Кроме того, был приглашен для прочтения особого курса по философским предметам Николай Александрович Бердяев. Также читали лекции приезжавшие из-за границы профессора – Н. Н. Глубоковский, Н. К. Кульман, С. Л. Франк, Н. М. Зернов и С. В. Троицкий. Показательным является тот факт, что даже и сегодня в Москве в качестве учебников издаются те самые курсы, которые в свое время были прочитаны в Париже нашими знаменитыми богословами[1056].

Расширялось общение профессоров с другими христианскими конфессиями. В частности, регулярно проходили англо-русские студенческие христианские конференции. От института в них участвовали митр. Евлогий, прот. С. Булгаков, В. Зеньковский, С. Безобразов, Г. Флоровский, Г. Федотов, а с англиканской стороны – архиепископ Кентерберийский и епископ Трурский. Кроме того, прот. С. Булгаков входил в состав Комитета Лозаннской конференции по вопросам веры и церковного устройства и принимал участие в ее ежегодных сессиях в Швейцарии.

Организация конференций была делом непростым. Вот как об этом вспоминал Борис Зайцев:

Теперь, в преддверии лета, [архимандрит Андроник] особенно завален работой. Кроме экзаменов в академии… подготовляет международный научный съезд, здесь же, в монастыре. Это нелегко. Переписка с Англией, Германией, не говоря уже о Франции. Хлопот много. Один ученый извещает, что приедет, а потом, извиняясь, отказывается, другого нужно убедить, что больше сорока минут читать нельзя, третий хотел бы знать, возможен ли тут режим питательный. Надо и разместить богословов этих по отелям, достать златниц достаточно. Но архимандрит упорен. И кроме лекций своих и патрологий наводняет почтовый ящик письмами на разных языках, ходит по ближайшим отелям, хлопочет об устройстве кое-кого здесь же, при монастыре[1057].

Профессора института завязали также прочные связи с православными богословскими факультетами на Балканах. В 1936 году в Афинах состоялся съезд православных богословов при активном участии профессоров Богословского института. А. В. Карташев провел целый семестр в 1937–1938 году в Греции, трудясь над современной историей Восточных Православных Церквей, после чего отправился в Прагу и Братиславу, где читал лекции по случаю торжеств в связи с тысячелетием св. князя Владимира. Прот. Георгий Флоровский провел половину 1938 года в Греции и на Афоне.

За первые 11 лет существования в Богословском институте было воспитано 133 студента: 46 – из Франции; 23 – из Болгарии; 11 – из Польши; 4 – из Финляндии; 1 – из Литвы; 10 – из Югославии; 10 – из Эстонии; 2 – из Румынии; 1 – из США; 17 – из Чехословакии; 6 – из Латвии; 1 – из Германии. Из них 52 были рукоположены в священный сан и трудились на приходах в разных странах, 3 преподавали богословские науки.

Парижский Свято-Сергиевский институт подготавливал к церковной службе священников, псаломщиков, законоучителей, преподавателей богословских школ. Поскольку он относился к ведению митрополита Евлогия, огромное число его выпускников проходило свое дальнейшее пастырское служение на приходах Западноевропейского церковного округа. Среди самых известных его выпускников – патриарх Антиохийский и всего Востока Игнатий IV (Хазим), митрополит Гор Ливанских Георгий (Ходр), архиепископ Георгий (Вагнер), архиепископ Сергий (Коновалов), протопресвитер Иоанн Мейендорф, протопресвитер Александр Шмеман, профессор, библеист и литургист Борис Иванович Сове.

Хотелось бы привести здесь слова двух авторитетных ученых. Первый, уже упоминавшийся профессор института Николай Михайлович Зернов, говорил:

С годами институт вырос в главный научный и духовный центр Русской Церкви и стал важнейшей точкой соприкосновения восточного православия и западного христианства[1058].

А по мнению современного французского филолога Антуана Нивьера, «активное участие преподавателей и выпускников института в самых разных областях творческой жизни» позволило Свято-Сергиевскому Православному Богословскому институту стать настоящим духовным центром русской эмиграции[1059].

Между тем, экономическая сторона существования Богословского института никогда не была блестящей и всецело зависела от благотворительности. Институт поддерживали англичане, американцы, что могла жертвовала русская эмиграция. Первые годы своего существования Институт мог беспрепятственно развиваться: щедро помогали иностранцы. Но уже с 1931 г. начались перебои. Эмиграция обеднела, американцы не жертвовали и половины прежней суммы. И только англичане свою дотацию еще не уменьшили. Жалованье профессоров было сокращено до минимума. Но в последующие годы студенты сами пришли институту на помощь. Институтский хор под управлением И. К. Денисова объехал Англию, Голландию и Швейцарию, всюду давая концерты. Прекрасное исполнение древних песнопений, старинные распевы привлекали много слушателей, и студенты заработали за эти годы в пользу института 50 тыс. франков.

Владыка Евлогий с сожалением констатировал:

Немало нашему Богословскому институту вредят Карловцы, стараясь подорвать к нам доверие как среди русских, так и среди иностранцев[1060].

Финансовая зависимость от YMCA давала повод некоторым эмигрантам, главным образом тем, кто находился в юрисдикции Карловацкого Синода, обвинять Богословский институт в связях с масонством, – пишет исследователь[1061].

Несмотря на позднейшие конфликты, первоначально отношения сторон были вполне дружественными, это был путь взаимодействия. В апреле 1926 года в поступившем обращении Съезда Бюро русского христианского студенческого движения в Западной Европе на имя Собора архиереев Русской Православной Церкви за границей была выражена преданность и просьба о духовном руководительстве