позволю моим врагам сбить меня с ног и разорвать на куски. Хотя у меня было ощущение, что именно это Мэддокс и имел в виду, просто более буквально, чем то, как это сделал Форрест.

Мы стояли в открытом поле недалеко от входа в пещеру. Из грифельно-серых послеполуденных облаков моросил мелкий дождь. Остальные одиннадцать оставшихся участников «Затмения» образовали свободный круг вокруг меня и Мэддокса. Они глумились и свистели, некоторые бросали непристойные оскорбления в мою сторону.

Один из них выступил вперед. — Эта волчица бросила вызов Альфе Мэддоксу как лидеру «Затмения». — Толпа освистала. — Он согласился. Мы здесь, чтобы засвидетельствовать эту битву не на жизнь, а на смерть. На счет десять оба волка перекинутся, и бой начнется.

Я потерла вспотевшие ладони о бедра, обтянутые джинсами. Мой пульс забился так сильно, что я подумала, что мое сердце вот-вот вырвется из грудной клетки. Теперь отступать было некуда — не то чтобы я этого хотела.

— Раз… Два… Три… — Начался отсчет.

Мэддокс разделся и голым встал поперек круга, ухмыляясь и подпрыгивая на цыпочках, как будто собирался вступить в боксерский поединок. Я не собиралась доставлять этим извращенцам удовольствие видеть меня обнаженной, поэтому я перекинусь в своей одежде. Не похоже, что она мне снова понадобится потом. Нет, если сегодняшний день пройдет так, как подсказывала мне логика.

— Восемь. Девять. Десять!

Второй раз в моей жизни мое превращение произошло намного легче и быстрее, чем первый. Моя волчица была прямо здесь, под моей кожей, и она вырвалась на свободу, едва подтолкнув меня. Моя одежда разлетелась в клочья, кости восстановились, и в считанные секунды я встала на четвереньки.

На противоположном конце импровизированного боевого ринга бледно-коричневый волк Мэддокса был почти в три раза больше меня. Как там говорится, когда ты большой, то и падать больнее?

Рычание вырвалось из моего горла. Зрители взвыли, когда мы начали кружить друг вокруг друга. Вздыбив шерсть, оскалив зубы и полностью сосредоточившись на Мэддоксе, я наблюдала и ждала.

Он нанес мне несколько пробных ударов, от которых я уклонилась. У него была большая скорость, а на концах массивных лап торчали острые когти.

Мэддокс прыгнул вперед, но я предвидела это движение по тому, как напряглись его мышцы. Я пригнулась и откатилась в сторону, когда он пролетел надо мной. Он тяжело приземлился на утрамбованную землю. Он был ко мне спиной, и я воспользовалась случаем. Я прыгнула на него, используя когти и зубы, чтобы разорвать его плоть. Моя челюсть вцепилась в его шею мертвой хваткой.

Он затрясся и крутанулся, пытаясь сбросить меня. Я укусила сильнее. Он взревел. Затем перекатился. Его вес выбил воздух из моих легких. Я взвыла, отпуская его. Он поднялся на ноги, а я медлила, чтобы подняться.

Его удар оставил на моем плече четыре зазубренных, горящих следа от когтей. Я крутанулась вне досягаемости, когда он снова двинулся на меня.

Тяжело дыша, мы кружили. Он снова сделал выпад, на этот раз предугадав мое движение, и прервал себя в воздухе. Он рухнул на мое гораздо меньшее тело. Его зубы впились в мой бок и плечо, вырывая куски меха и плоти.

Я взвизгнула и зарычала. Он давил на меня, разрывая на куски. Затем внезапно все прекратилось. Я подтянулась и обнаружила его в нескольких футах от себя. Он промчался мимо меня и нанес еще один удар когтями, на этот раз по моей морде.

Он делал то, что обещал — пускал мне кровь. Скользкая субстанция блестела на моем черном меху. Все мое тело ныло от ран. Я захрипела, уверенная, что он сломал мне по крайней мере одно ребро. Не то чтобы это могло меня остановить.

С рычанием я бросилась на него. Его золотистые волчьи глаза расширились от удивления. Я вцепилась в нежную плоть его горла. Он отшатнулся. Я полоснула его когтями по животу. Его рев агонии заставил меня внутренне улыбнуться.

Он царапнул меня по бокам, и я отпустила его, падая на землю. Я едва отползла в сторону, чтобы он снова не приземлился на меня.

Мои конечности дрожали, когда я пыталась встать. Исцеление волка, очевидно, не было мгновенным. Я истеку кровью задолго до того, как закончится этот бой. Чтобы доказать мой страх, Мэддокс нанес еще два удара по моему слабеющему телу.

Затем третий разрез вспорол мне кожу по всему позвоночнику. Я выгнула спину и взвыла от боли.

Остальная часть стаи разразилась скандированием. — Прикончи сучку! Прикончи сучку!

Я пробиралась вперед, не совсем уверенная, куда иду. Я просто пыталась убежать от всех этих мучений. От моей неизбежной смерти.

Скандирование продолжалось. Мэддокс поднялся во весь рост. Его глаза обещали, что конец близок. Я не дала ему ни хныканья, ни скулежа. Вместо этого, когда возникло искушение, я выпустила его в виде вызывающего рыка и подняла взгляд на него. Еще один вызов без слов.

Он прыгнул. Его пасть широко раскрылась и устремилась прямо к моему горлу.

29

ЛУКАС

То, что я пометил свою пару, было лучшим решением, которое я когда-либо принимал. Мэддокс и его банда волков пустили нас по ложному следу, чтобы схватить Эмму. Они оставили нас без следа — ни запаха, ни отметин, ни представления о том, где они могли прятаться. А вот на что они не рассчитывали, так это на нашу супружескую связь.

Я повел нас через густой лес на несколько миль вверх, в государственный лес «Тайгер Маунтин», расположенный недалеко от Сиэтла. Низкое гудение в моей груди сказало мне, что я становлюсь ближе к своей паре. Мое собственное сердцебиение угрожало заглушить его, поскольку я также чувствовал ее агонию и страх. Эти чувства сводили меня с ума. Я должен был как можно скорее добраться до нее.

Поскольку в волчьей форме я показывал лучшее время, я уже перекинулся. Мы с волками «Белой Реки» неслись по лесу почти бесшумно. Зейн размытым пятном мчался рядом с нами, в то время как Кейд и Эш летели по воздуху, избегая ветвей деревьев и оставаясь достаточно низко, чтобы их не заметили. В этом районе было много туристов, может быть, не так много в зимние месяцы, но нам нужно было избегать людей. Мы не могли тратить время на то, чтобы стереть их память о нас.

Мы двинулись дальше. Мне не нужен был запах, чтобы понять, что я иду в правильном направлении, достаточно было гудения нашей