— Сэр, кто-то стучит в дверь. Открыть?

— Разумеется, но открываю я, а ты постараешься не дать Шарлю встать с постели.

Кстати, задачка оказалась не самой простой.

Лысый вояка-боксёр-дворецкий уже вскочил на ноги и, пошатываясь, двинулся в прихожую. Пока я с ним боролся (я тупо всей массой висел на его левой руке, и не сказать чтоб особенно успешно), Лис пустил кого-то в дом, дал показания, написал заявление и закрыл дверь, выпроводив гостя.

Старик Шарль понял, что он безнадёжно опоздал, сдался и позволил мне сопроводить его обратно. Я попытался ему объяснить, что это не моё вконец обнаглевшее своенравие, а деликатное поручение хозяина дома. Кажется, он почти был склонен мне поверить…

Но хуже всего, что стоило мне выйти из комнаты дворецкого, как в гостиной загрохотали револьверные выстрелы.

— Пресвятой электрод Аквинский! — взвыл я, хватая то, что попалось под руку, и прыжками бросаясь на выручку своему учителю.

Когда я с молотком в одной руке и якорной цепью в другой влетел в гостиную, месье Ренар стоял один, поджав губы, в его правой руке чуть подрагивал пневматический пистолет. В нашем камине валялась здоровущая чёрная змея с простреленной головой.

— Кто-то спустил её через каминную трубу, — положив тяжёлый револьвер на стол, пояснил Лис. — Знаешь, мальчик мой, похоже, мы кого-то очень и очень разозлили. Обычно покушения не устраивают по несколько раз за день. Поэтому баррикадируем окна и двери и сидим сегодня дома, носа никуда не высовываем, ни к кому не идём, никому не открываем.

— И…

— И ничего. Ждём. Поверь, это тоже может быть само по себе интересным.

Ну, как вы понимаете, особого выбора у меня и не было. Мы в четыре руки закрыли окна изнутри подушками, включили везде, где можно, полное электрическое освещение, перетащили пустой посудный шкаф (освободив его заранее от чашек и тарелок) в прихожую, под углом приложив к восстановленной двери, потом выбросили дохлую змею в мусорное ведро и затопили камин.

Последнее, видимо, было самым действенным, поскольку, когда пламя поднялось, из трубы послышались вопли и ругань. Кто-то быстро полз по дымоходу обратно с обожжёнными пятками и подпалённой задницей.

— Немножко напоминает сказку про трёх поросят, не находишь?

— Пожалуй, да, сэр. А что ещё мы можем сделать для защиты дома?

— Прямо сейчас ничего. Тупо ждать. — Лис неторопливо уселся в кресло с большим томом ирландской народной поэзии, раскрыв его ближе к середине.

Я же по зрелом размышлении выпросил для себя разрешение спуститься в мастерскую.

Уже второй день меня мучила одна мысль: что, если Крейзи Лиза не оказалась бы такой невероятно любезной? Не в том плане, что она реально могла оцарапать меня ядовитой иглой, я имею в виду её благородный поступок по возвращению мне моей экспериментальной дубинки.

Ведь попади такая вещица в руки опытных преступников, они легко бы нашли группу инженеров, способных поставить её производство на поток, и тогда полиция попросту окажется беспомощной. А у меня заказ от Скотленд-Ярда на целых пять экземпляров!

Значит, нужно сделать так, чтобы это оружие стало более секретным, не бросалось в глаза, было всячески скрыто и срабатывало, используя фактор неожиданности. Единственное, что пришло мне в голову, это закрепить её специальными ремнями под рукавом.

К примеру, вы полисмен, указываете на злодея пальцем, он удивится, но не испугается, а тут из вашего рукава вдруг как вылетит стальная игла с высоким электрическим зарядом, способным внушить уважение к закону самому закоренелому преступнику! И абзац…

По факту, с одной стороны, закрепить дубинку под рукавом несложно. Однако для этого требуется сделать её более тонкой, уменьшив диаметр. Сделать её вдвое или хотя бы на треть тоньше, но длиннее. Ну и, как ни верти, придётся что-то придумать с предохранителем.

Сделать его более чувствительным, чтоб констебль мог активировать дубинку, не снимая мундира? Но как и кто даст гарантии, что предохранитель удержит кнопку пуска? И каким образом производить выстрел? Лезть пальцами под рукав? Это же нефункционально.

Пока я сидел с черновыми чертежами, моё внимание неожиданно привлек слабо различимый шум в углу, в ванне для электролиза. Признаюсь, на первых два-три поскрёбывания и глубоких потусторонних стона я даже не обернулся.

Да, увы, и не важно, в конце концов, есть и более серьёзные дела. У меня тут, может быть, чертёж на полтора дюйма не сходится…

Я впервые дёрнулся, когда из ванны раздался скрипучий голос:

— Тока обернись, и ты труп!

Само собой, я мгновенно обернулся с отвёрткой в одной руке и с клеммами на подключение в двести двадцать вольт в другой. На меня уставился невероятно тощий хорёк из «близких к природе», его глаза горели опасной зелёной злобой, а в правой руке (лапе?) был зажат длинный тонкий нож, более похожий на расплющенную вязальную спицу. Малоприятное зрелище…

Но ведь нельзя и сказать, что я так уж очень прям весь удивился. Если кто-то пытался к нам влезть через каминную трубу, то почему бы ему не попробовать проникнуть в тот же дом через канализационную трубу? В принципе, это нормально, в порядке вещей…

— Так, короче, малой, жить хочешь?

«Ну-у-у…» — задумался я. С одной стороны, хочу, конечно, глупый вопрос!

С другой, когда тебя об этом спрашивает злобный хорёк с преступной физиономией, как-то не особенно хочется отрицать очевидное. Правда?

И тем не менее ты прекрасно понимаешь, что, скорее всего, за это эфемерное желание жить придётся платить прямо сейчас и по полной.

— Чё это у тебя в руках?

— Отвёртка.

— Бросил на пол, сучонок! Живо-о!

Я, не задумываясь, разжал пальцы.

— А это чё за хрень?

— Подключенные к линии клеммы на…

— Бросай сюда! Порежу, порешу, покоцаю-у!

Надо ли говорить о том, что я так же послушно кинул ему в подставленные руки провод под напряжением. Шандарахнуло так, что, по-моему, во всём доме вырубило освещение! Запах палёной шерсти и жареной колбасы буквально резал ноздри.

— Ничего личного, просто электричество, — скорбно вздохнул я, зажимая нос.

Через минуту в дверь деликатно постучал месье Ренар.

— Майкл, Эдмунд или как ты хочешь, чтобы тебя называли, мне не важно, тебе, думается, тем более, остальным вообще пофиг, так что у тебя там происходит?

Я послушно открыл дверь.

Мой учитель вошёл с карманным электрическим фонариком и шпагой-тростью на изготовку.

— Всё в порядке?

— Пожалуй, уже да, сэр.

— Суки-и… — простонал наэлектризованный хорёк.

— О-о, что за выражения?

— Он сам пришёл, — извинился я.

— Не сомневаюсь, — сказал мой наставник, точно так же прикрывая нос ладонью. — Будь так