Добрался до кровати — и как в омут. А с рассветом новый день. Простая, понятная жизнь, много физического труда, вкусная еда и никто мозги не выносит.

Единственное, он дёргался каждый раз, как в сторону посёлка сворачивала очередная машина — вдруг в ней сидит Серафима?! И так как машины подъезжали постоянно, Артём постоянно был на взводе.

Умом он понимал, что его никто не может заставить сделать её своей парой, но если самка приедет, прогнать её не получится. Метка же! Хоть и временная, но для всех оборотней Сима — его любовница. А это значит, что пока метка не сойдёт, ему придётся жить с ней вместе. Явись сюда Сима, ему придётся её принять или бежать дальше, то есть уехать из посёлка.

Возвращаться на Урал он, Артём, категорически не желает, а без него Серафима посёлок не оставит. Значит, Матвей будет вынужден выделить им угол или комнатку в одном из достраиваемых домов. И плевать, что Артёму волчица и с доплатой не нужна, что он не собирается обновлять метку и спать с ней — правила есть правила. Отметил? Пользуйся…

Для избалованной папиной дочки местные условия хуже каторги. Она вынесет ему весь мозг!!

Нет, лучше не рисковать, и как бы ни нравились новые знакомые, альфа Григорьев и простой, почти природный образ жизни, придётся уехать. Как минимум, чтобы защитить посёлок от явления Серафимы.

Ну и свои нервы спасти.

Поэтому, когда Матвей вызвал Артёма и объявил, что Антонио согласен его принять, Скульский не раздумывал ни мгновения.

— Спасибо, альфа! Да, я еду!

— Хорошо. Тогда завтра не работу не выходи, я скажу, чтобы с утра натопили баню. Помойся и соберись — во второй половине дня прилетит Верховный. С ним в Москву отправишься.

— Я… С Верховным? — растерялся Артём.

— Да. Ещё не в курсе — у Андрея Антоновича здесь пара? Он каждые два-три дня её навещает, первый раз на неделю перерыв сделал. Скоро, надеюсь, уговорит Татьяну переехать к нему, а то одного керосина цистернами сжигает на перелётах. Плюс время. Да и комфортнее ей с детьми будет в посёлке Верховного, чем здесь. С ним полетишь.

Ну и чудеса!

Он — с Верховным?!

Оказалось, это ещё не все чудеса.

При близком знакомстве выяснилось, что Андрей Волков не только приятный попутчик и собеседник, но и сын того самого Антонио, альфы Диких.

Артём только успевал переваривать одну новую информацию, как следом получал новую.

Нет, Верховный запанибратски себя не держал, но и не морозился. Пришлось в подробностях рассказать всю историю, включая подслушанный разговор матери с дочерью.

— Сучки, — коротко констатировал Волков. — Хорошо, что мозг у тебя всё-таки заработал, сам разобрался, что это выдумка. И так же правильно сделал, что ушёл. Вот за метку пожурю — это было излишнее.

— Приказ альфы…

— С Ардарским я ещё побеседую. Он волк правильный, но тут инстинкты все пробки сорвали. Хорошо, что всё устаканилось, иначе наворотил бы он дел. Да и ты тоже. Ведь не твоя самка, ты это давно понял, зачем упорствовал? Зачем провоцировал Бориса, зачем закрутил голову волчице?

— Бес попутал, как говорят люди. Стеша нравилась мне. Не так, чтоб совсем крышу срывало, но достаточно сильно, чтобы я не хотел ею делиться. Мы были бы хорошей парой.

— Не были бы хорошей, — нахмурился Верховный, — только сносной. Встретишь истинную — поймешь разницу. И куда спешил, зачем?! Ладно, это к делу не относится. Послезавтра самолёт в Певек, там тебя волки Решетникова встретят. Немного потерпеть придётся, дальше дорога не столь комфортная, но легально тебе в Америку не попасть. Полетишь «посылкой». Не волнуйся, маршрут отработан, много лет пользуемся, ни одной осечки не было. Я с тобой передам отцу бандерольку. Возьмёшь?

— Конечно!

Через десять дней после этого разговора беглый бывший бета Ардарского встречал рассвет на пробежке вместе с отрядом Диких. А ещё через два месяца принял участие в своём первом задании.

Его судьба в очередной раз сделала кульбит, но на этот раз Артём не покачнулся, не споткнулся, а твёрдо встал на ноги.

Кажется, он нашёл своё место в жизни!

А семья…

Что ж, ему всего-то сорок, столько лет впереди — успеется. И если Мать-Волчица простит ему временную метку Серафимы, то рано или поздно он встретит ту самую. Ради улыбки которой готов будет небо с землёй местами поменять, совершить тысячи безумств, защитить от всего света и жизнь положить, чтобы его единственная была счастлива.

Глава 42

От мысли, что волчица дала им шанс — ему шанс! — в груди потеплело.

Но легче стало не намного — предстояло объяснить сородичам, почему у Стеши пропала его метка. Причём объяснить так, чтобы волки не только поняли, но и пальцем у виска крутили не особенно активно.

День прошёл кувырком, а вечером его ждал ещё один сложный разговор — на этот раз с Верховным.

Обещал держать его в курсе — придётся выполнять. И помимо новостей с меткой, Ардарского беспокоил ещё один вопрос, который решить мог только Волков.

— Устала, — произнесла Стеша, вырывая Бориса из грустных размышлений.

— Иди, ложись, — подорвался волк. — Посуду я сам помою.

— Это не мужское занятие! — возразила девушка. — Тут всего четыре тарелки, да чашки с ложками. Справлюсь.

Они условились, что продолжают жить в одном доме, правда, спят по-прежнему порознь.

— А чтобы ни у кого не возникло ненужных мыслей, — заявила Стефания, — убирать, стирать, готовить буду я сама. Не возражай! — вкинула руку, заметив его движение, — так будет правильно! Во-первых, для всех мы — молодожёны, и нормально, если никто из посторонних не будет допущен в наше логово. Тем более мы объявляем о продлении фазы ухаживаний. Во-вторых, нам не нужно, чтобы волки увидели, что спим мы в разных постелях. Это только вызовет ненужные вопросы. И потом…

Волчица обезоруживающе улыбнулась.

— Я всегда хотела свой дом. Только мой, чтобы самой решать, куда поставить стол, когда день стирки и что приготовить на ужин. Самой стелить простыни, самой мыть чашки и подметать пол. Глупо, да?

— Нет, это нормальное желание взрослой волчицы. Как ты хочешь, так и будет! — с облегчением выдохнул Борис. — Но может быть, у меня тоже были — есть — мечты? Например, помыть вечером посуду?

— Гм…, - на пару секунд призадумалась девушка. — Хорошо. Сегодня она твоя!

После чего вышла из-за стола и направилась на второй этаж.

— Через полчаса