Мокрая, холодная, липнущая к телу одежда и горячие губы и руки — безумный контраст и совершенно безумное состояние.

Возможно, следовало его оттолкнуть. Напомнить, что это неправильно, они напарники, черный и белый маги, высокородный лорд и дочь лавочника. Возможно…

Но как быть с тем, что, по ощущениям, правильными как раз казались эта близость и эти прикосновения? Жизненно необходимыми. Долгожданными.

Никогда еще путь от входной двери до комнаты не казался Лине таким длинным и коротким одновременно. Они целовались, неистово, жадно, не отлепляясь друг от друга ни на миг, врезаясь спинами и плечами в углы и стены.

Бесконечное кружение остановилось точно между дверей их комнат. Линетта оказалась прижатой спиной к стене, а его губы оторвались от ее губ, спустились ниже, проложив дорожку из поцелуев к шее и там задержались. Она слышала его тяжелое дыхание и сама судорожно хватала ртом воздух. Чистой воды безумие, но такое желанное, что доводы рассудка, почему это следует прекратить, звучали в голове все тише, пока окончательно не исчезли.

Как Айрторн сказал ей на площади? "Просто чувствуй"? Теперь она понимала, что он имел в виду, и это действительно было единственным, чего Лине сейчас хотелось, что ей было по-настоящему нужно: просто чувствовать — не думать.

— У меня к тебе только… один вопрос… — Линден все еще тяжело дышал.

— Какой? — ей слова тоже давались с трудом.

Его рука оказалась между стеной и ее спиной, и он крепче прижал Лину к себе. Поднимаясь от шеи, которую только что целовал, прочертил носом дорожку до виска и замер у самого уха.

— Ты собираешься продолжать отношения с Фердом?

Боги. Он думает, что она все еще?

Плевать. Сейчас ей не хотелось ни думать, ни объясняться. Она так решила.

— Нет, — твердо произнесла Лина всего одно слово. Единственно важное и нужное.

В полумраке коридора было не разобрать, но ей показалось, Айрторн улыбнулся. И на сей раз она сама нашла своими губами его губы. Чтобы проверить — зачем же еще? И да, Линетта не ошиблась, он совершенно точно улыбался.

— Пойдем ко мне? — Линден оторвался от нее всего на мгновение, чтобы произнести эту фразу.

— Почему… это… к тебе? — возмутилась Лина между поцелуями.

И на сей раз они прервались, потому что ему стало смешно.

— Если это единственное, что тебя волнует, то неважно к кому.

И он все-таки увлек ее за собой к двери своей комнаты.

ГЛАВА 21

Лина проснулась от того, что ей стало жарко. Пришлось выбираться из-под горячей руки, крепко обнимающей ее под грудью и прижимающей спиной к не менее горячему телу. Однако узкая типовая кровать, какие стояли в каждой комнате в общежитии, не была рассчитана на двоих и место для маневра было ограничено. Поэтому Линетта лишь немного сдвинулась к краю и повернулась на другой бок.

К счастью, удалось это сделать достаточно тихо и осторожно, чтобы не разбудить спящего рядом мужчину. Тот только повернулся на живот, обнял подушку и продолжил безмятежно спать, зарывшись в нее носом.

Лина не сдержала улыбки.

Подставив согнутую в локте руку под голову, она лежала и смотрела на лежащего рядом напарника, друга, внезапного любовника и, кажется, просто совершенно не подходящего ей человека, с которым она провела прошлую ночь, и улыбалась.

Светлые до белизны волосы разметались по белокожим плечам и подушке, спина равномерно вздымалась от спокойного во сне дыхания, а лицо с ярко выраженными аристократическими чертами в этот момент было настолько умиротворенно расслабленным, что казалось совсем юным. Молодой прекрасный лорд… Как принц из сказок, которые читала ей в детстве бабушка. И неважно, что тогда она представляла принца совсем другим.

Линетта вздохнула, но так и не сдвинулась с места и не перестала улыбаться. Не могла.

Интересно, у нее тоже припухшие губы? При воспоминании о том, что вытворяли с ней эти губы прошлой ночью, кровь прилила к лицу.

Пройдясь взглядом по спине Линдена, Лина удовлетворенно отметила, что царапины на его плечах уже побледнели и стали почти незаметны — это она сдуру вонзила в них ногти. А при этом воспоминании, кажется, заалели даже уши.

Прекрасный принц и прекрасная ночь — лучшая в ее жизни. Но с наступлением утра сказочный флер всегда рассеивается и наступает реальность.

Линетта снова тихонько вздохнула и осторожно встала с постели, стараясь не делать резких движений, чтобы кровать не заскрипела. Прошлась по комнате, собирая разбросанные на полу вещи.

Пыталась настроить себя на серьезный лад, однако события прошлой ночи продолжали напоминать о себе вспышками образов перед глазами. Его руки, справляющиеся с застежками на ее спине, ее неловкие пальцы, воюющие с пуговицами на его рубашке.

У нее явно получилось хуже, потому как на полу обнаружилась маленькая круглая пуговица. И когда только она успела оторваться?

Лина подняла крошечный предмет и бережно положила на тумбочку, чтобы не потерялась. Можно было бы предложить пришить ее самостоятельно, но она даже не сомневалась, что Линден отмахнется и прикрепит ее обратно при помощи магии. Или, вообще, избавится от рубашки, потому что он ее уже носил.

Она снова улыбнулась. Айрторн поразительно легко относился к вещам, деньгам и даже целостности своего тела. Удивительная легкость во всем — то, чего самой Лине никогда недоставало. Может быть, поэтому ее тянуло к нему так сильно?

Ее нижнее платье оказалось под кроватью.

Длинные пальцы, уверенно развязывающие шнурок и спускающие тонкую ткань с плеч… Платье, с тихим шелестом скользящее по разгоряченной коже и опадающее грудой у ног… Ладони, накрывающие освобожденную от белья грудь… Ее голова, откинутая на плечо стоящего сзади мужчины… Волосы, рассыпавшиеся по его груди… Горячие губы, целующие в шею…

А эти воспоминания вызвали не только румянец, но и томление внизу живота. И Лина, закусив губу, резко встряхнула поднятое с пола платье. Если так и пойдет, то, вместо того чтобы забрать свои вещи и уйти, как собиралась, она вернется в постель и потребует продолжения.

А вернуться в кровать на самом деле хотелось. Лечь рядом, прижаться всем телом, положить голову на плечо, снова почувствовать…

Линетта мотнула головой, надеясь вытрясти из нее нелепые мысли, и решительно надела на себя через голову нижнее платье. Прошла к верхнему, бордовому и, скомкав его, прижала к груди. Подхватила чулки и белье, взяла во вторую руки ботинки и босиком, чтобы ступать как можно бесшумнее, направилась к двери.

Так будет лучше для них обоих. Неважно, что было ночью. Совместное пробуждение приносит неловкость